Всё началось в Казани
Шрифт:
Я снимаю рубахи и остаюсь по пояс голый. Пятна густо усеяли спину и грудь. Врачиха подпрыгнула. Натянула резиновые перчатки и ощупала несколько пятен.
– Вот что, парень, одевайся и отправляйся в город, в кожно-венерологический диспансер.
– Что у меня?
– Я предполагаю..., сифилис.
Я онемел. Бешеная мысль пронеслась сразу: с кем? от кого? и когда? Но женщин у меня последнее время вроде не было.
– Но я ни с кем не спал?
– Ничего не знаю, сифилис теперь может быть и бытовой.
Она брезгливо протянула бумажку.
– Но мне нужно разрешение на выход с территории КБ.
– Я позвоню главному конструктору и вам все сделают.
Я захожу в приемную к главному. Секретарша с каменным лицом указывает мне на край стола.
– Главный подписал вам пропуск. Вон он на краю стола.
Я взял пропуск и с тысячей нехороших мыслей отправился в город.
В кожно-венерологическом диспансере мое направление приобрело магическое действие и меня почти без очереди пропустили к врачу. Старушкаврач снисходительно повертела бумажку из моей поликлиники.
– Ишь, шпарят прямым текстом. Совсем уже рехнулись. Раздевайся, чего встал как пень.
Я трясущимися руками снимаю одежду.
– Так, - начинает она меня разглядывать, - инкубационный период.
Она потерла несколько пятен и с одного содрала шелуху.
– Все, одевайтесь.
– Сифилис???
– Дура, ваша врачиха и безграмотная при том. Обыкновенный розовый лишай.
– Но это что... опасно?
– Простудное заболевание, молодой человек. Я вам не нужна, вам сейчас нужен хороший врач терапевт. У вас температура под 39. Вы можете добраться до своей районной поликлиники?
– Могу.
– Вот вам бумажка с моим заключением. Отправляйтесь туда и постарайтесь больше не попадаться врачам в нашем учреждении.
В поликлинике я действительно почувствовал себя плохо. Из-за высокой температуры меня пропустили опять без очереди. Врачиха осмотрела меня и прочла заключение кожного диспансера.
– У вас кроме розового лишая, ОРЗ.
– Скажите, доктор, розовый лишай, это заразная болезнь?
– Нет, это редкое простудное заболевание, никому не передается. Я вам выпишу лекарства и бюллетень на неделю. Значит так, вот это от горла, это полоскание, а вот хлористый кальций, пейте три раза в день, это от лишая. Не мойтесь месяца три...
– Как не мыться?
– Так. Иначе будут от воды язвы. Не сдирайте образовывающиеся корочки на каждом пятне. Это тоже опасно, она должна сама отпасть. Каждый месяц ко мне на осмотр.
– Что я три месяца буду на бюллетене?
– Нет. Как вылечим ОРЗ, сразу выпустим на работу. А с розовым лишаем, вы еще ко мне пол года будете ходить, а не три месяца.
Я пришел домой, сразу полез в аптечку, наглотался анальгина и свалился в кровать.
На следующее утро стал обзванивать знакомых и друзей.
– Алле, Ирочка. Это я, Саша. Привет.
– Здравствуй, Саша. Как себя чувствуешь?
– Нормально. У меня бюллетень до следующей пятницы.
– Это хорошо, ты лечись...
– Какие новости?
– Главный решил, вместо тебя за границу едет Генка.
– Что???
– Сроки поджимают. Генка уже оформляет документы.
– А как же я?
– Ты, лечись.
– Вот черт. Я сейчас главному позвоню.
Звоню Лене домой. Трубку берет ее мать.
– Алле, можно Лену?
– Это вы, Саша? Вам Лену нельзя. Как вам не стыдно звонить? Опозорили девушку, с кем-то нагулялись и еще нагло звоните сюда.
– Простите, вы о чем?
– Не притворяйтесь идиотом.
Трубку бросили.
Звоню главному. Этого вообще не соединяют. Секретарша упорно твердит: "Он на объекте".
Что там происходит?
Два дня пытаюсь по телефону прорваться к Лене или главному. Все бесполезно. Обидно, что ни Ленка, ни Генка, ни друзья ко мне не звонят. Вечером стук в дверь. Открываю ее и вижу Риту.
– Здорово, болящий.
– Ритка... Вот умница, заходи. Ого, какая ты большая.
– Вот мы уже скоро должны появиться на свет.
Она любовно поглаживает живот.
– Узнала, что ты заболел и пришла, может что-нибудь надо помочь.
– Помочь надо не мне, а... Впрочем, я не понимаю, что там твориться.
Ритка разваливается на диване.
– Ты же теперь в КБ чумной. Когда все узнали, что ты болен сифилисом, тебя уже отторгли.
– Что ты говоришь? Каким сифилисом?
– Наша заводская врачиха, когда ты заболел, звонила главному, что бы тебя выпустили с территории КБ, а телефон у секретарши параллельный, она все и подслушала. А после, сам знаешь, все КБ стало в курсе дела.
– Но я же не болен. Понимаешь, у меня сифилиса нет. У меня розовый лишай.
– Я давно догадалась, что здесь что-то не то. Все-таки опыт в медицине у меня есть. Пятна сифилиса появляются через две недели после заражения, вернее после того, как ты трахнешь больную женщину. Но на полигоне, две недели назад, ты мог только целоваться с новыми образцами машин и, зная твою натуру по отношению к женщинам, я была уверена, что здесь что-то не так.
– Что же делать?
Я в отчаянии.
– Что ни делается, все к лучшему. Не поедешь за границу, может... жив будешь.
– Но Ленка. Ленка, выходит тоже поверила.
– Поверили все. Значит твоя Ленка не очень любила тебя. Даже если бы был сифилис, ну и что, он излечим.
– А Генка, Ирка, новый начальник, этот... Володя.
– Пойми, друзья познаются в беде. У меня тоже были проколы. Тогда на меня так же кучу собак вешали, зато те кто остались со мной, были самыми верными друзьями.