Всё началось в Казани
Шрифт:
– Отвали.
Ирка врезала ему по морде.
– Ну ты, курва.
Перед ним появился Генка и этот маленький Генка отвалил такую оплеуху Михаилу, что тот отлетел к стене.
– Да я тебя...,- взревел тот.
Пришлось мне вступить в дело. Я положил руку на плечо моего нового механика.
– Миша, у нас не позволено так разговаривать с дамами. Ты перед Ирочкой извинишься и надеюсь больше глупостей делать не будешь.
– Пошел ты...
Я сильней нажал на плечо. Мишку перекосило. Он пытался вывернуться, но я
– Больно же. Отпусти.
– Так ты понял что-нибудь?
– Понял.
Я разжал руку. Мишка отскочил в сторону.
– В гробу я вас видал и в белых тапочках.
После этого он поспешно выскочил из комнаты.
– Хороший нам попался подарочек, - заявила Иришка.
– А ты, Генка, молодец. Хорошо ему съездил по морде.
Мы стоим на артиллерийских позициях и испытываем машину при стрельбе. Это мой десятый выстрел. Ловлю в прицел бетонную чушку, имитирующую дзот, и нажимаю педаль. Вспышка и грохот такие, что я ослеп и оглох. Когда прихожу в себя, то слышу в наушниках жалобный вопль Мишки.
– Саша, на помощь. Я ни чего не слышу... Саша...
За моей спиной проклятый автомат перезарядки, сдергивает из гнезда снаряд и заряжает орудие, но орудия-то нет. Половина ствола исчезла, в сторону цели направлен огрызок, когда-то страшного орудия. Я откидываю люк и обалдеваю. Водительский люк раздроблен и придавлен куском оторванного ствола. Я пытаюсь его сдвинуть, но чувствую, что не могу. Ложусь на бронь, ногами упираюсь в сетку фар и плечами пытаюсь свернуть ствол в сторону. Наконец он подается и люк освобождается.
– Мишка, сдвинь люк.
– Я стучу и кричу по крышке, но она не подвижна.
Луплю ногой по триплексам и вдруг люк приподнимается и чуть сдвигается в сторону. Я дожимаю его руками и заглядываю внутрь.
Свет упал на белое Мишкино лицо. Из ушей течет кровь, из уголка губ тоже видна струйка, глаза почти бессмысленны.
– Господи, - чуть не плачу я.
Но Мишка воет и трясет головой. Я вытаскиваю его на броню.
– Потерпи, сейчас доедем до машин.
Залезаю на место механика, отжимаю гидравлические домкраты и завожу двигатель. Мишка вцепился в люк и завис над головой.
– Держись.
Мы несемся на испытательную станцию.
Ира с ужасом глядит на Мишку.
– Мишенька, все будет в порядке. Сейчас Гена отвезет тебя на машине.
Но Мишка ничего не понимает он по-прежнему мотает головой.
– Гена, жми в больницу. Ира, поезжай вместе с ними. Я сообщу обо всем в КБ.
Главный не верит моему сообщению.
– Не может быть, - орет он в телефон.
– Приезжайте, посмотрите сами.
Вскоре кавалькальда машин приходит на испытательную станцию. Все, приезжие, по очереди залезают на броню, щупают излом ствола, пинают ногой его остатки на броне и, поцокав языком, слезают. Я вспоминаю, что не разрядил орудие. Залезаю в башню и с трудом откидываю замок. Более 50 килограммовый снаряд съезжает мне на руки.
– Что ты тут делаешь?
В люке показывается лицо главного.
– Разряжаю орудие...
– Идиот, надо это раньше делать.
Главный спрыгивает с танка и все разбегаются. Я ставлю снаряд в гнездо и вылезаю на верх.
– Все?
– раздается где-то глухой голос главного.
– Все.
Опять собираются все и начинаются длительные разговоры от чего разорвался ствол.
Мне вкатили выговор за нарушение техники безопасности. Ленка приехала ко мне домой, что бы успокоить меня.
– Не понимаю, - говорю я, - за что не возьмусь, обязательно все плохо. Понимаешь, за время моего пребывания в КБ не принял фактически ни одного танка. Один плохой, другой надо доработать, третий устарел.
– Однако "Гюрза" пошла, - возражает Ленка, - и потом, понимаешь у тебя чутье и высокая требовательность к машине. По современным стандартам, это то что надо. От этого и все танки отдают тебе, потому что понимают, что ты оценишь машину лучше других.
– А ты знаешь, за что Кашкина уволили?
– Да, за то, что он оставил ракету на направляющей.
– А он был очень хороший испытатель. Я школу проходил у него.
– Тебя не уволили и нечего хныкать. Лучше своди меня в кино.
Мы в кино целовались во время сеанса.
Комиссия определила неравномерность кристаллизационной структуры ствола. Теперь и дополнительный ствол орудия забраковали. У меня перерыв, надо ждать пока пришлют новые стволы. Опять нудный комсомол, где никто ничего не хочет делать. Каждого надо упрашивать, а со взносами я просто замучился.
Теперь отдел кадров присылает нового водителя. Это пожилой мужик, неплохо разбирающийся в двигателях. Все его зовут, дядя Миша.
В нашей комнате появился еще один новый человек. В комнату со спортивной сумкой вошел молодой парень.
– Это отдел испытаний?
– Да, - ответила Иришка.
– Давайте знакомиться, я ваш новый начальник. Меня звать Владимир Петрович Лосев.
– Как новый?
– изумился Генка, - а куда же Саша?
– Александр Сергеевич будет моим заместителем. Этот стол начальника?
Он уселся в кресло и стал отодвигать ящики. Мы все ошалело глядели на него.
– Вы, ребята, не обращайте на меня внимания. Делайте свое дело, а я пока буду постигать азы испытаний, - наконец оторвался он от стола.
Меня вызывают в Большой дом. Я приехал с неприятным ощущением в груди. На четвертом этаже толстолицый подполковник вежливо выспрашивает меня о делах в КБ, о комсомольской работе и потом подводит разговор к делу моего начальника.
– А ваш начальник отдела, ни в чем не был виноват. Мы специально для вас запустили утку о том, что нашли в его карманах фотокарточки. Явно, что такой трусоватый бездельник, как он, не будет заниматься шпионажем.