Все темные создания
Шрифт:
Девочка послушно выпрямляется и встаёт между двумя тронами, а госпожа Армира кивает младшему из своих сыновей, чтобы он встал рядом с ней.
Она уже почти берет его за руку, но в последний момент сдерживается и лишь одаривает его взглядом, полным глубокой гордости.
— Когда-нибудь, — тихо говорит она, — тебе придётся заботиться о ней и, как я заботилась о её родителях, сделать всё, чтобы она стала той королевой, которую заслуживают Волки.
Кириан бросает лишь короткий взгляд на свою мать, ведь несмотря на то, что знает речь Лиры наизусть, не может
Эта неизбежная истина уходит на второй план, заслонённая играми, ритуалами и бесконечными пирами, но остаётся глубоко внутри, твёрдой и незыблемой. Она останется с ним и спустя два года, когда его семью жестоко убьют, а Кириана почти полностью поглотит ярость и ненависть. Эта истина не оставит его и заставит склониться перед убийцами родителей, поднять меч ради королей, которые отняли у него всё.
Глава 17
Лира
Территория Волков. Завоеванные земли. Королевство Эрея.
Кириан преодолевает расстояние, между нами, двумя уверенными шагами и оказывается слишком близко.
Его пальцы, которые только что так нежно касались моей щеки, теперь обвиваются вокруг моей шеи. Вместо того чтобы почувствовать угрозу, я ощущаю в этом жесте что-то сладкое, особенно в том, как медленно его пальцы скользят по моей коже, вызывая дрожь в самых чувствительных местах.
Сердце начинает стучать быстрее, когда он наклоняется ко мне.
Поцелует меня? Исполнит ли таким образом этот глупый долг, который я невольно на себя взяла?
Его глаза спускаются с моих губ вниз, но не задерживаются там. Они прокладывают путь, который следом повторяют его пальцы, отрываясь от моей шеи и опускаясь к ключицам, по центру тела, до живота.
Я стою, неподвижная, в то время как мой разум рисует сценарий, в котором то, что я ощущаю от каждого его прикосновения, не кажется столь запретным. Кириан вновь смотрит мне в глаза. Никто и никогда не смотрел на меня так, как он. Он видел меня обнаженной множество раз, и все же я никогда не чувствовала себя такой уязвимой, как сейчас, под этим пристальным, проникающим взглядом.
Его пальцы хватаются за ленту, завязанную на халате, и, хотя я понимаю, что он делает, не останавливаю его. Я позволяю ему развязать ленту, обнажая под ней слишком лёгкую и прозрачную ночную рубашку, прежде чем его пальцы вновь начинают подниматься: живот, грудь, ключицы, шея, и я таю под каждым его прикосновением.
Я должна остановить его.
Я должна остановить его прямо сейчас, но в его прикосновениях, в его взгляде есть что-то, что не даёт мне пошевелиться.
Его пальцы
Он приближается ещё чуть ближе.
— Я буду наблюдать.
Его пальцы отстраняются, и я чувствую лёгкий удар по груди. Я не сразу понимаю, что это, пока Кириан не отступает назад, поворачивается, и я с ужасом замечаю, что в его руках находится подвеска с эгузкилоре, которую он всё это время держал.
Чёрт.
Он не говорит ни слова. Не спрашивает меня о подвеске, которую я клялась не носить, не задаёт вопросов о том, как я могу носить что-то столь языческое. Может, это даже хуже, чем молчание, когда он просто разворачивается и уходит, оставляя меня одну. Оставляя меня…
Злую.
Я злюсь на Воронов за то, что они отправили меня на задание, не раскрыв всю информацию. Злюсь на себя за то, что ослабила бдительность рядом с ним. И злюсь на Кириана за то, что он смотрит на меня так, словно перед ним Лира.
Но больше всего я злюсь на Кириана.
Интересно, что чувствовала бы настоящая Лира, спя в этой постели, в этих стенах… смотря в эти окна.
В воздухе витает некая невыразимая тоска. Я уже давно стою у окна, но до сих пор не увидела ни единой души в садах, хотя снаружи и светит солнце. Город, который расположен намного ниже в горах, отсюда не виден, и всё вокруг окутано мёртвой тишиной.
Я надеваю платье из плотной тёмно-синей ткани, собираю волосы в аккуратную причёску — совсем не похожую на кожаные ленты, которыми Нирида обычно стягивает свои светлые волосы — и выхожу из покоев в поисках слуги, чтобы передать сообщение герцогам, с которыми мне следует завтракать.
Однако прежде, чем я нахожу слугу, на моём пути в одном из пустых коридоров встречается Нирида.
— Доброе утро, — приветствую её, твёрдо намереваясь пройти мимо.
— Выход там, — говорит она, даже не удостоив меня ответным приветствием.
— Я не ищу выход, — отвечаю. — Я иду к герцогам.
— Кириан сказал им, что встретится с ними за обедом, а у вас обоих есть дела в городе.
— Что? Кириан что сделал?
Нирида пожимает плечами, не придавая значения.
— Идёте?
Я могла бы её проигнорировать и продолжить свой путь, но тогда выглядела бы неорганизованной, не склонной к общению, что выдало бы несогласованность с моим сопровождением.
— Конечно, иду, — говорю я и подбираю подол платья, чтобы поспеть за её стремительными шагами.
Кириан ждёт снаружи, в конюшнях. Однако он оставляет свою кобылу, которой только что расчёсывал гриву, чтобы присоединиться к нам. Кажется, сегодня он не планирует ехать верхом.
— Готовы? — спрашивает он, подойдя ближе.
На нём чёрные брюки, облегающие его мускулистые бёдра, и под элегантным пиджаком виден жилет с серебряными пуговицами, который ему очень идёт. Я замечаю, что на поясе нет привычного меча.
— К чему именно? — спрашиваю я.
Кириан смотрит на меня так же, как я недавно смотрела на него, только с большим вызовом.