Всегда начеку
Шрифт:
Не день, не два шел поиск, прочесывались горы. Орловцы захватывали диверсантов и поодиночке, и большими группами. Гитлеровцы не желали складывать оружия, они отбивались яростно и злобно. Многие из них уже были в гражданской одежде, с советскими документами, с большими суммами наших денег.
Был наконец захвачен и штаб отряда со всеми документами. Однако командира отряда и его приближенных не обнаружили ни среди убитых, ни среди пленных. Матерый разведчик исчез, как сквозь землю провалился.
Может быть, и не стоило бы продолжать поиски. Бойцы дивизии были измотаны долгими боями в горных условиях.
И снова бессонные ночи, снова поиск в горах. Тут-то и пригодился орловцам их опыт работы в милиции. По мельчайшим, порой незначительным приметам они обнаруживали в диких горах скрывавшиеся группы гитлеровцев. В одной из пещер и был захвачен полковник с несколькими офицерами.
Тщательно разработанная гитлеровскими генералами операция провалилась.
8
Кремль. Георгиевский зал.
— Родина награждает вас, Павел Александрович, орденом Красного Знамени за боевые заслуги...
Михаил Иванович Калинин крепко пожимает руку генерал-майору Орлову.
— Служу Советскому Союзу!
Генерал вернулся на свое место, к столу вышел другой военный. Павлу Александровичу вспомнилась первая встреча со всесоюзным старостой. Так ярко, будто это было только вчера, будто не прошло почти четверти века. И какой четверти века!..
Тогда, в апреле 1920 года, от Припяти до Днестра перешли в наступление войска буржуазно-помещичьей Польши. Начался очередной поход Антанты. На Украину с Кавказского фронта была переброшена легендарная Первая конная. Шли упорные бои.
В конце мая на станцию Умань с агитпоездом «Октябрьская революция» прибыл Михаил Иванович Калинин. Бывший инструктор политотдела дивизии, ныне помощник начальника уманской окружной милиции Орлов в это время находился в районе Тальное во главе сводного конного отряда, которому была поручена ликвидация петлюровских банд.
Калинин и Буденный прибыли в Тальное. Среди встречающих был и Орлов.
Почти 25 лет прошло, а он и сегодня слышит негромкий, чуточку глуховатый голос Михаила Ивановича, стоявшего на пулеметной тачанке и говорившего так, будто перед ним стояли не тысячи красных конников, а несколько близких, родных людей.
А потом Калинин в присутствии председателя Уманской ЧК разговаривал с Орловым. Время от времени поднимая простые, в металлической оправе очки, Михаил Иванович пристально всматривался в молодого собеседника. Его интересовало все: количество бандитских групп, за счет кого они пополняются, какое имеют вооружение, на какие слои населения опираются в селах. И что тогда больше всего поразило Орлова, что навсегда запало ему в сердце, — Михаил Иванович беседовал с ним, как равный с равным, как товарищ по партии. Пожалуй, поведение всероссийского старосты во время разговора с ним, Орловым, навсегда определило и стиль работы будущего генерала. Он помнил об этом разговоре всю жизнь и
Человек не сам выбирает себе фамилию, и ее звучность вовсе не определяет внутренних качеств человека. Есть Зайцевы, совершившие героические подвиги, и есть Соколовы, бегущие в кусты от любой опасности. Не в фамилии дело, не она красит человека.
Но в данном случае не может не прийти на ум, что вся жизнь Павла Орлова, отданная борьбе со злом, созвучна его гордой фамилии.
Перевод с украинского
Владимира Гордиенко
Павел Бейлинсон, Иоганнес Туст
СЛАГАЕМЫЕ ПОДВИГА
Черный рупор репродуктора, только-только установленный на рыночной площади маленького приморского городка Хаапсалу, что на западе Эстонии, отсчитывает гулкие удары кремлевских курантов. Полночь. Люди в уездном отделе НКВД на улице Виидеманни прислушиваются к бою курантов, а потом снова склоняются над стопками карточек.
Карточки, карточки... Их больше всего среди секретных документов полиции безопасности — СД, брошенных фашистами несколько дней назад во время бегства из города. Тысячи этих карточек из глянцевитого серого картона с немецкой педантичностью заполнены именами разыскиваемых жителей Эстонии.
«Арестовать». «Подвергнуть допросу». «Доставить в политическую полицию»...
Десять с лишним тысяч серых карточек. Каждый сотый житель маленькой республики на особом учете в полиции безопасности, объявлен в розыске. Политические преступники, враги рейха.
— Ну и врагов же было у Гитлера, — усмехается один из сотрудников, вынимая из узкого деревянного ящика очередную кипу лощеных квадратиков.
— Это — действующая, на живых, — замечает другой. — Архивная картотека раз в пятнадцать больше...
По окнам стегает октябрьский дождь. Откуда-то с улицы, с проехавшего мимо грузовика доносятся отголоски солдатской песни.
— Якоб Кундер! — вдруг вырвалось у одного из разбиравших картотеку. — Гестаповцы искали Якоба!
Серый кусочек картона пошел по рукам.
«9959. Кундер
Якоб Мартинович, род. 7.8.1921 г. в Тыстамаа, пекарь, последнее место жительства — Хаапсалу; короткого роста, рыжеватые волосы, веснушчатое лицо.
Арестовать. Сообщить референту политической полиции Хаапсалу».
Якоб Кундер... Кто сейчас в Эстонии не знает этого имени? Кто не знает подвига Героя Советского Союза Якоба Кундера, совершенного через полгода после того, как розыскная карточка на него попала в руки чекистов? Узнав об этой карточке СД, Якоб Кундер пошутил тогда:
— Вот дойду до Берлина и спрошу у Гитлера, зачем я ему нужен...
В марте 1945 года вся территория нашей Родины, за исключением Курземского полуострова, была освобождена от гитлеровских полчищ. В Курзема же, между Тукумсом и Лиепаей, три десятка отборных дивизии противника заняли прочную оборону и намеревались нанести мощный фланговый удар советским частям, наступавшим в Восточной Пруссии. Наши войска блокировали фашистов. Завязались жестокие бои.