Вселенная Наследия
Шрифт:
Сообщество зардалу когда-то охватывало тысячи миров. Они не могли бы удержать свое господство, если бы у них не было оружия.
Он подвел "Поблажку" к той проплешине во мху, которую она оставила в прошлый раз, и заставил корабль зависнуть над ней на высоте тридцати метров. Все оставалось спокойным, и он осторожно приземлился. Если Дари и те, кто уцелел из ее отряда, захотят бежать с Дженизии, логичнее для встречи места не придумаешь. А если никто не уцелел…
Эти мысли Ханс Ребка гнал прочь.
– Спокойно. Что-то происходит, – прервал его размышления грубый голос
– Что именно?
– Не знаю. Но разве ты не ощущаешь этого? В корабле.
И Ханс Ребка почувствовал легкую дрожь поверхности планеты, каким-то образом передавшуюся тонко сбалансированному устройству корабля. Ребка инстинктивно поднял корабль на пару футов, но больше ничего не успел сделать, потому что был захвачен новым поворотом событий.
Он следил за экранами, показывающими берег моря, но время от времени посматривал на дисплеи, обращенные к суше. То, что он увидел там в эту минуту, наполнило его сильными и непривычными чувствами.
Он сразу же узнал их: облегчение и радость.
По неровному берегу к ним, спотыкаясь, бежала Дари Лэнг. За ней, качаясь, как пьяный матрос, спешил Ввккталли. А за ним, подгоняемый ордой карликовых абрикосово-розовых юных зардалу, стремящихся вцепиться зубами в его витой хвост, мчался несчастный огуречно-зеленый Дульсимер.
Судя по скорости, с которой бежали Дари и все остальные, они должны были достичь корабля через тридцать секунд. Это было замечательно, но теперь перед Ребкой стояли две проблемы. Зардалу быстро нагоняли беглецов и могли схватить их до того, как те доберутся до корабля. А содрогания "Поблажки" усиливались. Точно прицелиться, чтобы попасть только в зардалу, было невозможно.
Взлететь в целях собственной безопасности, когда Дари и ее спутники в нескольких секундах бега? Или дождаться их, рискуя кораблем?
Ханс Ребка положил палец на кнопку взлета. Им оставалось тридцать ярдов, может быть, всего десять секунд…
Корабль кренился. Ребка задержал дыхание.
Именно этот пронзительный возбужденный визг превратил для Дари "едоков" из странной теории в жуткую реальность.
Голоса детенышей и молоди зардалу сильно отличались от щелканья и свиста их родителей. Они отражались от стенок туннеля за спиной Дульсимера, быстро нарастая. С таким звуковым сопровождением вопрос "как быть" превращался из трудного в простой и легкий.
– Талли, вы уверены, что знаете лучший путь на поверхность?
– Конечно. Я прошел его до конца и даже выходил на поверхность. Можно мне говорить?
– Нет. Но можете идти.
Впервые, андроид не стал с ней спорить. Он начал поспешно карабкаться по крутому воздуховоду, используя укрепляющие его через каждые несколько шагов ребристые обручи как примитивные ступеньки.
Первые сорок шагов Дари удавалось не отставать от него, но затем ноги ее загудели от усталости, мышцы судорожно сжимались от напряжения. Даже для человека в отличной физической форме этот крутой подъем был труден. А у нее не было ни отдыха, ни нормальной еды, а последние несколько часов ее выворачивало наизнанку. Ей пришлось остановиться. Сердце готово было разорваться в груди, ноги свело судорогой.
Но вопли "едоков" становились все исступленнее. Молодняк уже ворвался в трубопровод, по которому она, карабкалась. По пятам за ней лез Дульсимер. Он задыхался, со всхлипами хватал ртом воздух, все время прерывисто восклицая:
– Они меня сожрут. Они меня заживо сожрут. О, какой ужасный конец.
"Не только тебя, – раздраженно подумала Дари. – Меня они тоже хотят сожрать". Затем она вспомнила, что "раздражение следует обратить себе на пользу", превратив в злость или ярость.
Зардалу не получат Дари живой. Никогда. Она будет карабкаться к свету, пока не умрет от изнеможения. А тогда пусть забирают ее мертвое тело.
Сжав кулаки, она задвигалась быстрее, пока не уперлась в спину Ввккталли. Он остановился в нескольких футах от выхода воздуховода и всматривался в ярко освещенную поверхность Дженизии.
– Давай, давай, иди! – Голос Дари звучал хрипло и еле слышно. Если Талли собирается стоять и разводить дискуссии…
– Но там… вверху… могут быть зардалу… Мне показалось, что я их слышу.
Талли так же изнемог, как и она. Дари не стала спорить, а просто протиснулась мимо него. Воображаемая опасность не шла ни в какое сравнение с реальными зардалу, настигавшими их. Она чуть не кувырком преодолела последние футы и на четвереньках выбралась на край трубы, ободрав и руки, и колени. После полумрака туннеля солнечный свет болезненно резанул по глазам.
Она заморгала и огляделась по сторонам. Рядом зардалу не было. Однако в носу у нее защекотало от их аммиачного запаха. Талли прав: они были здесь. Но куда же они подевались?
Она встала и быстро осмотрела окрестности.
Талли был прав еще в одном. Они вышли неподалеку от места, где раньше садилась "Поблажка". Она поглядела в ту сторону и увидела самое чудесное зрелище в своей жизни.
Там стоял корабль, как будто никогда и не покидавший Дженизию. До него было рукой подать, и она видела открытый входной люк.
Ловушка?
Какая разница? Никакая новая опасность не могла сравниться с той, которая сейчас мчалась за ними по пятам. Талли и Дульсимер тоже выбрались из воздуховода. Талли подбирал большие камни и швырял их в отверстие трубы. Но проку от этого было мало. Пронзительный визг детенышей зардалу становился все громче и яростнее.
– Пошли. Камнями их не остановить. – И Дари побежала к кораблю по каменистой, поросшей низкими колючими кустиками местности. Она думала, что по мшистой площадке бежать будет легче, но когда достигла ее, получилось наоборот. Ей казалось, что она бежит сквозь какую-то вязкую среду. Море и берег впереди накренились и закачались в разные стороны, небо потемнело. Нет, она просто теряет равновесие от изнеможения.
Еще несколько секунд, несколько шагов. Быстрее. Зардалу нагоняли ее. Она не осмеливалась оглянуться, сосредоточив все внимание на корабле. Там должно быть оружие… почему же они не стреляют по детенышам зардалу? К черту пацифизм Джулиана Грэйвза! Стреляйте, черт побери, стреляйте! Или зардалу так близко, что они боятся попасть в нее?