Всему вопреки
Шрифт:
— А-а! — с видом полного удовлетворения воскликнула прелестная Санта. — Семейный обед. В таком случае, я вас покидаю, тем более, что моя компания ждет не дождется, когда я вновь присоединюсь к ней. Но ведь я увижу тебя?.. — Она напряженно смотрела в глаза Джеймса. — Когда же, дорогой? В понедельник вечером?
— В понедельник вечером, — поспешно отозвался он.
— Я позвоню тебе, — пообещала она, улыбаясь благодарной улыбкой.
Санта ушла, и Джеймс занял свое место за столиком, но еще долго в воздухе стоял запах экзотических духов. Марти смотрела на брата, слегка приподняв правую бровь, точно так же как часто делал это он сам.
— А это, как я понимаю, мадам Сент-Клер? — сказала она. — Мадам Санта Сент-Клер?
Джеймс кивнул и залпом выпил половину бокала шампанского, затем достал бутылку из ведерка со льдом и вновь его наполнил.
— Да, — наконец вымолвил он.
— Она, безусловно, весьма привлекательна.
— Очень многие считают ее прекрасной, — натянуто заметил Джеймс.
Граф решил переменить тему.
— А чем мы займемся теперь? — спросил он, выжидательно глядя на Кэрол. — Вечер только начался. Не можем же мы завершить его так рано.
— Можете отвезти нас потанцевать, — сказала Марти.
Но Кэрол вспомнила, что Мадмуазель отпустила их при условии, что они вернутся не позже половины одиннадцатого, а на часах уже было почти десять. Марти уныло согласилась с ней, и Джеймс, в сопровождении графа де Сартр, отвез их в пансион.
Глава 3
Спустя два дня, граф де Сартр позвонил и предложил Кэрол встретиться, однако она, к его безграничному сожалению, вежливо отказалась. Но так просто исчезнуть из этого круга ей все же не удалось. Как-то среди дня приехал Джеймс Пенталон и настоял на том, чтобы его сестра поехала с ним пить чай. Он самым бесстыдным образом льстил и строил глазки Мадмуазель до тех пор, пока она не согласилась отпустить вместе с ними Кэрол.
Кэрол попыталась было отговориться, но Джеймс и слушать ничего не хотел. Он по каким-то причинам вдруг решил, что находит общество мисс Стерн весьма приятным и вполне понимает, почему его сестра выбрала ее в качестве своей лучшей подруги. Во всяком случае, он так сказал и добавил, что Кэрол непременно должна в ближайшие же каникулы навестить их в Ферн Эбби.
— Почему ты решил так скоро уехать из Парижа? — спросила Марти, когда они выехали за город в его шикарной машине. — Мне казалось, что в самое ближайшее время ты войдешь в департамент сэра Дарела Брема.
Джеймс сосредоточено смотрел на бегущую впереди дорогу.
— Была такая мысль, — согласился он, — но сейчас гораздо важнее присмотреть за делами дома. — Основу состояния Пенталонов составляли металлургические и сталелитейные заводы на севере Англии. — В главной конторе произошла какая-то неприятность, и мне следует во всем разобраться. Пора брать бразды правления и свои руки.
— Да, я тоже так думаю, — согласилась Марти, продолжая украдкой на него поглядывать.
Джеймс привез их пить чай в дом престарелой герцогини, которая приходилась ему крестной матерью и очень обрадовалась их приезду. Вот так Кэрол была впервые введена в дома сильных мира сего — богатых и влиятельных людей, которые, как оказалось, удивительно милы и внимательны к ней. Старая, как увядшая белая роза, герцогиня действительно проявила к Кэрол большой интерес. Она любовалась необычным цветом волос девушки и давала ей наставления о том, как сохранить в будущем хороший цвет лица.
— В молодости у меня был оттенок кожи, очень похожий на ваш, — говорила она ей. — Вы будете оставаться прекрасной всю жизнь, если не поддадитесь соблазну погубить свою кожу избытком ненужной косметики. Таким, как вы, макияж совершенно не нужен... ну, разве совсем-совсем легкий.
Она провела костлявым пальцем по щеке Кэрол, наслаждаясь гладкостью ее кожи.
Марти очень внимательно смотрела на свою подругу, словно ей никогда раньше не приходило в голову, что во внешности Кэрол есть какое-то совершенно особенное очарование, а Джеймс без устали мерил шагами великолепный салон, где лакей в парике, шелковых чулках и старинной ливрее подавал им чай.
Поднеся к глаза старомодный лорнет, герцогиня принялась рассматривать сквозь его стекла своего крестника.
— Когда же, наконец, ты соберешься жениться, Джеймс? — спросила она, несколько озадачив присутствующих столь неожиданном вопросом.
Джеймс обернулся и посмотрел на нее каким-то странным взглядом. Потом улыбнулся, прикрывая темно-синие глаза своими длинным ресницами.
— Никогда, Мария, пока это от меня зависит, — ответил он резко и решительно.
Герцогиня с раздражением стукнула об пол своей палкой.
— Вздор! — воскликнула она. — Ты просто обязан жениться, и я думаю, что для этого настало самое подходящее время. — Возможно, по чистой случайности она скользнула взглядом по Кэрол, примостившейся на маленькой скамейке возле ног герцогини. — Подходящая жена — это самое важное в жизни мужчины, в особенности такого, как ты. Нужно, чтобы в доме была хозяйка. О да, я знаю, вы с Марти очень привязаны друг к другу, и, конечно же, это, в равной мере, и ее дом... Но я не вижу здесь никакой помехи твоей женитьбе. — Хмуря брови, она посмотрела на Марти, словно та была главным препятствием женитьбе ее крестника. — Я слышала, что говорят о тебе, Джеймс, и этой Сент-Клер. Она мне очень не нравится и совершенно тебе не подходит.
Герцогиня вновь взглянула на него, словно вызывая на спор. Но спорить Джеймс был не в настроении, или же он заподозрил какую-то опасность для мадам Сент-Клер.
— Ведь я уже говорил вам, Мария, что вообще не собираюсь жениться, если только кто-нибудь не накинет мне на шею аркан и силой не притащит к алтарю, — шутливо ответил он, опускаясь в глубокое кресло возле герцогини. — А так как мало кто из женщин отважится на такое, я чувствую себя вполне безопасно. — Он дотянулся до морщинистой руки герцогини, лежавшей на подлокотнике кресла, и погладил ее. — Не беспокойтесь, милая крестная, не стоит.
— Но я не могу не беспокоиться, — настаивала герцогиня. — Ты — мой любимый крестник, и я очень хочу видеть тебя женатым.
— Тогда вам придется прожить еще много-много лет, — заметил Джеймс и улыбнулся ей с такой нежностью, что она не нашла больше возражений и лишь продолжала с восхищением смотреть на него.
Ведь Джеймс был так красив, и, будучи до мозга костей француженкой, герцогиня просто не могла равнодушно взирать на мужскую красоту.
Через неделю Кэрол сопровождала Марти во время другого выхода в Парижский высший свет. На этот раз они были приглашены на банкет, устроенный работниками дипломатического корпуса. Джеймс, как обычно, привез их. В своем безукоризненном синем костюме и белоснежной сорочке он выглядел стопроцентным англичанином. В каждом его шаге и жесте чувствовалось достоинство. Сегодня это был человек, для которого не существует мелочей, когда дело касается его сестры или ее ближайшей подруги, который должен быть уверен в том, что каждая будет обеспечена достойной компанией и подходящими напитками.