Всеобщая история кино. Том 6 (Кино в период войны 1939-1945)
Шрифт:
Пропаганда и «опиум» дополняли друг друга в «нацизированной» Европе. Один из узников, выбравшийся живым из лагеря смерти Дора, где на подземном заводе изготовлялись ФАУ-2, рассказывал о жизни в этом аду, где не было ни света, ни даже питьевой воды, где эсэсовцы убивали ради удовольствия, а трупов вокруг было так много, что казни предателей участниками движения Сопротивления проходили незамеченными. Каждую субботу по очереди нескольких заключенных водили в кино. Там им показывали красивых полуобнаженных танцовщиц, какую-нибудь Женни Юго с ее пикантными проказами, сыщика во фраке, преследующего гангстера в анфиладах дворца, прекрасного белокурого арийца, который попирал Альпы своим кованым каблуком. Искусственный рай, дарованный на час или на два людям «низшей расы», погибавшим в подземельях гитлеровского «Метрополиса»… В этом «кино-опиуме» не было очевидной пропаганды.
Фильмы, предназначенные воспитывать
Но эти «сверхлюди» не пренебрегали и «опиумом». Сам Гитлер поглощал его в огромных дозах. В каждой из его резиденций и штаб-квартир был оборудован небольшой кинозал, где он проводил долгие часы, просматривая фильмы, которыми его в изобилии снабжал Геббельс. Такой зал существовал и в том подземелье, где 30 апреля 1945 года он отравился, признав себя побежденным. Двадцать четыре часа спустя его примеру последовал Геббельс. Перед своим самоубийством министр пропаганды воспользовался рецептом из фильма «Я обвиняю»: он дал принять яд своим шести детям и жене, «чтобы положить конец их страданиям».
Так кончил свои дни руководитель гитлеровского кино. Может быть, он думал, что поступает подобно героям фильма «Смерть Кримгильды», которые уничтожали себя вместе со своими богатствами, воинами и семьями с помощью огня, железа или яда. Этим националистским фильмом Фрица Ланга и Теа фон Харбоу Гитлер и Геббельс восторгались в те времена, когда готовились к захвату власти.
.. Напротив имперской канцелярии, в подземельях которой кончили самоубийством оба нацистских вождя, примыкая к Тиргартен, стоял громадный кинотеатр «УФА-Паласт ам Цоо». В дни падения Берлина он горел ярким пламенем. На его открытии в 1919 году показывали «Мадам Дюбари», фильм Эрнеста Любича, которым ознаменовался выход УФА на международную арену. Позже в его зале демонстрировался первый звуковой фильм, снятый по способу Тобис. Всего 25 месяцев отделяли празднование 10-й годовщины нацистского кино, которое состоялось в «УФА-Паласт», от того дня, когда пал гитлеровский режим. При Гитлере монополии были самодержавными хозяевами немецкого кино. Прекратят ли они свое существование, так же как его прекратило роскошное здание «УФА-Паласт ам Цоо»?
Глава II
ФРАНЦУЗСКОЕ КИНО [37]
Последним французским фильмом 1939 года, вышедшим на экраны до объявления войны, были «Правила игры» (La R'egl'e du Jeu) Жана Ренуара. Сценарий Ренуар написал сразу после мюнхенского совещания, а съемки заканчивал, когда к Праге подходили гитлеровские войска.
Эта веселая драма своей интригой напоминала «Капризы Марианны», а общей тональностью — «Женитьбу Фигаро». Но у Бомарше Ренуар взял больше, чем у Мюссе. Он стремился создать произведение, которое в канун войны так же возбуждало бы умы, как «Фигаро» — в канун французской революции. Освистанные на Ели-сейских полях, «Правила игры» быстро сошли с экрана, а с начала войны были запрещены цензурой.
37
Франция в 1938 г.: население 42 миллиона, около 4500 кинотеатров, посещаемость 250 миллионов (по примерному подсчету), насыщенность экранами 107,3, по 6 билетов на человека. В начале 1945 г.: население 40 миллионов (не считая пленных), 4000 кинозалов (не считая разрушенных или временно закрытых), 10 миллионов мест, посещаемость 316 миллионов, насыщенность экранами (не считая 6000 залов с 16-миллиметровой аппаратурой) 100, 8 билетов на человека, 1 место на 20 человек.
Действие фильма происходит в загородной резиденции крупного международного финансиста (Далио), женатого на австрийской принцессе (Нора Грегор). Она не может решить, кого из двух — знаменитого летчика (Ролан Тушен) или своего старого друга пятидесятилетнего Октава (Жан Ренуар) — избрать в любовники.
После ряда комических и драматических недоразумений создается очень сложная ситуация, в которой переплетаются любовные интриги хозяев и слуг — егеря (Гастон Модо), горничной (Полетт Дюбуа) и лакея-браконьера (Коррет).
Замок в Солони, где происходит действие фильма, окружен лесами и полями, представляющими прекрасное место для охоты. Это светское удовольствие показано Ренуаром в документальном стиле; он сознательно подчеркивает жестокость и пустоту людей высшего общества, бесцельно убивающих птиц и животных.
Эпизод праздника в замке по своему замечательному режиссерскому мастерству, а еще больше по глубокому смыслу может быть назван подлинным шедевром [38] .
В
38
После 1945 г. публика киноклубов и некоторые кинокритики расценивали фильм как шедевр киноискусства. Однако при этом основное внимание уделялось формальным приемам (глубинное построение кадра, режиссерская раскадровка, основанная на съемках с обратных точек, и т. д.), хотя отдавалось должное и основному в фильме — содержанию. Недостатки этого превосходного фильма — в выборе исполнителей и в сценарии. Несмотря на свои достоинства, фильм не имел успеха у широкой публики, которой, по-видимому, не понравился его мрачный комизм.
Бородачи в цилиндрах, распевающие пискливыми голосами шансонетку, воспринимаются почти как карикатура на деградировавший, обезумевший правящий класс. Баварцы, декламирующие буланжистский гимн [39] , сегодня кажутся сатирой на мюнхенцев, прикрывавших свое предательство трехцветным знаменем.
Под звуки «Danse macabre» танцуют участники праздника, одетые, как белые скелеты. Соперники в любви обмениваются пулями из своих револьверов, не нарушив партии в бридж, которым увлечены гости.
39
В то время в связи с деятельностью «Огненных крестов», которыми руководил полковник де ля Рок, часто вспоминали о попытке генерала Буланже совершить в 1889 г. реакционный переворот.
В этом всеобщем смятении, в атмосфере абсурдности, где смерть перемешана с комизмом, жестокие картины, изображающие пустоту светской жизни, воспринимались как намеки на смутное и трагическое время, наступившее после Мюнхена.
Всеобщее смятение, по-видимому, вскоре охватило и самого Ренуара. Накануне объявления войны он уехал в Италию снимать «Тоску».
Перед объявлением всеобщей мобилизации в августе 1939 года программы французских кинотеатров на одну треть состояли из фильмов производства УФА, руководимой доктором Геббельсом (или совместного производства УФА с европейскими фирмами). На французском рынке Германия шла непосредственно за Голливудом.
И может быть, некоторые мобилизованные перед отправкой на линию Мажино, по иронии судьбы решившие провести свой последний «штатский» вечер в кинотеатре своего квартала, смотрели гитлеровский пропагандистский фильм вроде «Героической засады» Луиса Тренкера (L’H'eroique Embuscade), заканчивавшийся гибелью (с пением «Марсельезы») французских солдат под лавиной обвалившихся скал у берегов Германии [40] .
Такие нацистские фильмы цензура тогда пропускала. Запрет был наложен на антигитлеровские фильмы [41] .
40
Я основываюсь здесь на личных воспоминаниях. Название этого фильма пестрело на афишах в маленьком лотарингском городке в тот день, когда я покидал его, будучи призван в армию по всеобщей мобилизации.
41
В частности, были запрещены советские фильмы «Александр Невский» и «Профессор Мамлок» и американский фильм «Признание нацистского шпиона». В результате кампании, поднятой в печати, последний был потом разрешен.
Мобилизация опустошила все студии, прервала съемки «Чистого воздуха» (Air Pur) Рене Клера и фильма Жана Гремийона «Буксировщики» (Remorques). В течение трех месяцев пассивной обороны деятельность французской кинематографии была прервана. Выпускалась только кинохроника, показывавшая, как верховное командование проявляет заботу о солдатах, распределяя их по зимним квартирам; как кордебалет Парижской оперы танцует в белых пачках на палубе броненосца; как генерал вручает своим солдатам мяч для игры в регби, перевитый лентой, как пасхальное яйцо; как в воинских частях проходят турниры карточной игры (организованные по предписанию верховного командования). Жан Жироду, автор известной пьесы «Троянской войны не будет», руководивший тогда министерством информации, старался, чтобы ведомство кинематографии в меру своих возможностей поддерживало бодрый дух в войсках.