Вспоминая голубую Землю
Шрифт:
– Что в данном контексте, - спросил Джеффри, - означает "о-о-о"?
– Это значит, что мне только что сделали последнее предупреждение, - радостно сказал Чама.
– Перехватчики пограничных служб уже в пути.
– Это может быть блеф, - сказала Санди.
– За исключением того, что радар также фиксирует входящие сигналы, направляющиеся в нашу сторону. Двигаются слишком быстро для машин с экипажем. Вероятно, просто вооруженные беспилотники.
– Вооруженные дроны, - сказал Джеффри.
– Не могу передать, как мне от этого
– Сдерживание, - пренебрежительно ответил Чама, как будто он сказал что-то очень наивное.
– Вот и все, что будет. Никто больше ничего не сбивает с толку. Мы сейчас не на Земле.
Зазвучало предупреждение о столкновении. Те части стены, которые не были заняты окнами, приборами и модулями оборудования, начали мигать алым. Санди увидела, как Джитендра и Глеб замерцали и исчезли, и почти сразу почувствовала, как марионеточные ниточки пытаются втянуть ее обратно в ее собственное тело, в Непросматриваемую зону.
Она была там на мгновение: стояла в своей гостиной, посреди домашнего беспорядка. Затем она вернулась в хоппер, и ее друзья тоже вернулись.
– Хорошо, - сказал Чама.
– План меняется. Я веду нас круче и жестче, чем намеревался. Все это очень весело, не так ли?
– Я нахожусь в центре крупного дипломатического инцидента, - с удивлением сказал Джитендра.
– Это совершенно не входило в мои планы на день, когда я проснулся сегодня утром.
– Ты ни в чем не участвуешь, - поправил Чама.
– Ты наблюдаешь. Они ничего не смогут повесить на тебя за это. О, пожалуйста, заткнись.
Он обращался к хопперу. Тот отключил свою сигнализацию и перестал мигать сигнальными индикаторами.
Лунная поверхность проносилась мимо с неуклонно увеличивающейся скоростью по мере того, как аппарат терял высоту. Хотя над Пифагором был день, из-за большой высоты кратера тени оставались чернильно-черными и удлиненными. Почти не было признаков того, что люди когда-либо приходили в это серо-пемзовое место; никаких отблесков металла или пластика, свидетельствующих о наличии жилья или даже о тяжелой работе верных машин.
Но там были следы. На фоне покрытой древней пудрой поверхности сразу бросались в глаза отпечатки ног и следы транспортных средств. На Земле их можно было бы принять за потоки лавы или высохшие русла рек. На Луне они могли означать только то, что там что-то прогуливалось.
Санди пришлось скорректировать свои предубеждения, когда она поняла, что странные неровные следы транспортного средства, в которых она пыталась разобраться, на самом деле были отпечатками ног, и что хоппер находился всего в сотнях метров над поверхностью Луны, а не в нескольких километрах. Они спустились гораздо быстрее, чем она думала.
– Вот оно, - сказал Чама, указывая вперед.
– Место, куда вернулась твоя бабушка - видишь изрытую землю?
– Я ничего не вижу, - сказала Санди.
– Открой кабину. У тебя есть разрешение.
Санди отдала команду - раньше ей это не приходило в голову, - и большая часть хоппера исчезла. Все, что осталось, - это неоновый набросок его основного контура, трехмерной клиновидной призмы с Чамой, расположенным где-то посередине. Големы, а также бестелесные головы и торсы Глеба и Джитендры летели вместе с ними.
И теперь она действительно могла видеть потревоженную землю там, куда вернулась Юнис, через какой-то неопределенный промежуток времени после ее долгой прогулки от места катастрофы 2059 года. Все было таким же, как на аэрофотоснимке, который Джитендра показал им на МКС: следы приземления с другого корабля, цепочка следов там, где кто-то пересек первоначальный след Юнис, а затем направился обратно к кораблю. Участок потревоженного реголита, похожий на участок грязи, где лошадь перевернулась на спину.
Ничего больше. Ничто не указывало на то, что кто-то опередил их в этом месте.
– Вот тут-то и начинается самое интересное, - сказал Чама.
– А вот и перехватчики.
Санди напрягся. Ей не угрожала никакая мыслимая опасность, но уверенность Чамы вполне могла оказаться неуместной. Прошли десятилетия с тех пор, как между двумя космическими державами происходили какие-либо смертоносные действия на государственном уровне... но это не означало, что все не могло повториться при достаточной провокации.
– Сколько их?
– спросил Глеб.
– Три, - сказал Чама.
– То, чего я ожидал. Небольшие автономные дроны. Демоны в плаще. Ты хочешь их увидеть? Я могу отключить китайское усиление, если вы этого не сделаете, но они приложили столько усилий, что было бы почти стыдно не...
Дроны приближались быстро, в последний момент свернув в сторону, чтобы не протаранить хоппер. В своей открытой форме они были слишком быстрыми и подвижными, чтобы их можно было принять за что-то иное, кроме ярких движущихся искр. У них может быть оружие, или они могут полагаться исключительно на свою скорость и ловкость, чтобы протаранить любой движущийся объект. Чем бы они ни были, вне всякого разумного сомнения, они были строго законны. Они могли бы действовать в пределах суверенного воздушного пространства Китая, но им все равно пришлось бы соблюдать более широкие договоры о нераспространении, регулирующие все космические организации.
Однако ничто не мешало им проецировать вокруг себя устрашающие слои усиления. Демонические плащи делали их намного крупнее хоппера. Каждый представлял собой ухмыляющуюся стилизованную под китайскую моду омерзительную голову, за которой тянулись знамена из светящегося огня. Когда дроны кружили вокруг опускающегося хоппера, преследуя его, но так и не вступая в контакт, их огненные хвосты закручивались в разноцветный штопор. Один демон был бледно-болезненно-зеленым, другой - холодно-голубым. Третий был печеночно-красного цвета, как слюнявый язык. Их глаза были белыми и дикими, яростными под нависшими бровями. Они были похожи на пекинесов, ставших бешеными и призрачными.