Встреча, которой не было
Шрифт:
Капустин наполнил рюмку и быстро выпил, чтобы погасить в себе чувство неуверенности, закусил бутербродом с икрой, потом попробовал грибы и снова налил.
– Я в ванную, – предупредила Яна, – оставляю тебя на часок одного, так что развлекайся без меня.
– Можешь не спешить, – ответил он, – я должен посидеть подумать. Надо получше подготовиться к переговорам.
Яна заглянула в спальню, потом появилась из нее в одном халатике, проходя мимо, распахнула его, демонстрируя, что у нее под халатиком никакого белья,
Тревога не покидала Капустина. Он наполнил третью рюмку, когда в дверь осторожно постучали, и почти сразу на пороге возник молодой человек, но не тот, что встречал их в аэропорту, а другой, хотя такой же молодой и субтильный.
– С прибытием вас, Борис Ильич, – произнес он. – Меня прислал Селезнев, хочет предложить встретиться сегодня, если вы не против. Завтра обещают ливни, а Игорь Егорович считает, что хорошие дела надо начинать в хорошую погоду.
– Абсолютно верно, – согласился Капустин, чувствуя, что на душе стало немного спокойнее. – А когда и где он хочет встретиться?
– Если вы согласны, то можно прямо сейчас. Селезнев прислал за вами машину и ждет вас в своем загородном доме. Тут всего час езды.
– Хорошо, – согласился Борис Ильич, – к чему тянуть. Дожди нам не нужны.
Он подошел к двери ванной, где в джакузи бурлила вода и что-то очень тихо напевала Яна. Постучал в дверь и сказал:
– Я уехал по делам. Если что-то будет надо, звони.
Вместе с молодым человеком они спустились в холл первого этажа, вышли на площадку перед отелем, тут же подъехал белый «Мерседес». Капустин сел в него и, когда тронулись с места, обернувшись, увидел, что вслед за ними двинулся и черный внедорожник «Тахо».
«Все как полагается – охрану выделил», – подумал Борис Ильич.
– Как там Игорь Егорович? – спросил он.
Субтильный парень пожал плечами:
– Трудится, а наше дело – привозить-отвозить.
По городу не ехали, а неслись и скоро выскочили на широкую и прямую загородную трассу. «Тахо» неотступно шел сзади, но потом вдруг поравнялся с «Мерседесом», обогнал его и сбросил скорость. А через несколько десятков метров и вовсе свернул на неширокую грунтовку. Автомобиль, в котором везли Бориса Ильича, последовал за ним. Въехали в лес.
– Куда это мы? – удивился Капустин.
– Впереди дорогу ремонтируют, все равно придется объезжать по такой же, – объяснил молчавший до того водитель. – А по этой на пять километров короче получается.
Шедший впереди внедорожник затормозил. Остановился и «Мерседес».
– Вам лучше в «Тахо» пересесть, – посоветовал сопровождающий. – В «мерсе» растрясет: впереди сплошные кочки будут.
Борис Ильич вышел из машины, посмотрел себе под ноги: колеи видно не было – вряд ли здесь часто проезжают машины.
– А долго еще? – спросил он.
– Да приехали уже, – ответили ему, – с километр осталось.
Капустин сел
– Что-то случилось? – поинтересовался Борис Ильич.
– Слезай, приехали, – ответил водитель и обернулся.
Было ему за сорок, и он выглядел спокойным.
– Зачем мне вылезать? – возразил Капустин, стараясь не замечать наглости, но чувствуя, что сейчас может произойти то, чего он не учел. – Везите меня к Селезневу.
– Уже привезли, – усмехнулся водитель.
Дверь внедорожника распахнулась. Один из парней ухватил финансового гения за плечо и без видимых усилий выдернул из салона, словно морковку из грядки. Капустин едва удержался на ногах.
– Что вы себе… Вы хоть представляете, что с вами будет?!
Борис Ильич сунул руку в карман пиджака, вытащил мобильник, но телефон тут же отобрали. Человек в бейсболке обошел капот и остановился, глядя на английского гостя в упор.
– Ну что, Боренька, – произнес он, – добегался? А теперь отвечать будешь. Сколько у тебя теперь бабла наворованного? Сто, двести лимонов? Триста? Знающие люди говорят, что поболе. А ведь это мое лаве.
– Что за чушь? – возмутился известный бизнесмен и оглянулся, чтобы оценить уровень опасности. – Это что, розыгрыш такой? Кому я и чего должен?
– Ты мне должен, – произнес человек и снял очки, – все, что имеешь, и еще кое-что.
– Так это можно обсудить в другом месте, необязательно было в лес тащить.
Борис Ильич вглядывался в лицо этого человека, но не мог разглядеть – перед глазами стояла мутная пелена. Теперь уже ясно, что Селезнев ничего не забыл: он помнит все и теперь хочет отомстить, хочет оставить его нищим. Заколотилось сердце, но не так, как когда-то, почти сорок лет назад, когда он засунул руку в карман чужого кожаного пальто. Сердце сейчас дрожало мелкой дрожью, и дрожь эта отдавалась в руках и пробегала по позвоночнику.
– Я готов обсудить сумму…
Капустин поперхнулся, потому что понял: эти люди уверены, что могут забрать у него все.
– Скажите сколько?
– Тебе уже сказали. Возьмем, сколько получится. Инвестиционный договор за тебя уже подписан… До конца дня тремя траншами деньги пойдут на наши счета. Девочку твою сейчас заберут из номера или уже забрали… Будем возить ее по банкоматам, пока она не обнулит все твои карты.
– Инвестиционные договоры, карты… – попытался возразить Борис Ильич. – По ним никто не отправит ни цента. На картах – миллион-два. Я же вам дам больше…
– Мы возьмем, сколько надо, – вдруг рассмеялся человек, лица которого он не мог разглядеть, но вдруг узнал голос, а человек продолжал: – Ладно, иди уж.