Встречи во мраке (Сборник)
Шрифт:
Кнайзель закусил губу.
— Да. Значит, будут и другие убийства.,,
Эллери улыбнулся.
— Едва ли. Как бы то ни было, оставим это. Еще один вопрос, прежде чем вы уйдете. Я сегодня на редкость любопытен... Вы сказали, что работа над доорни-том еще не завершена?
— Не совсем завершена.
— И сколько осталось до окончания?
— Несколько недель — не больше. Во всяком случае, в течение этого времени-я в безопасности.
— Я в этом не так уверен,— сухо возразил Эллери,
Кнайзель медленно повернулся на своем стуле.
— Что вы имеете в виду?
—
Ученый выглядел испуганным.
— Вы правы. Работу может закончить и другой. Значит... значит, я не в безопасности даже теперь.
— Разве только,— любезно предложил Эллери,— вы сразу же уничтожите результаты ваших исследований.
— Слабое утешение.— Теперь Кнайзель говорил надломленным голосом.— Моя жизнь и моя работа — это одно и то же.
— Да, сложный выбор,—посочувствовал Эллери.
Кнайзель выпрямился.
— Меня могут убить даже сегодня вечером...
— Не думаю, чтобы дело обстояло так плохо, доктор Кнайзель,— заговорил инспектор.— К тому же о вас хорошо позаботятся.
— Простите.— Старик снял телефонную трубку.— Риттер! Вам дается новое задание. Вы должны оберегать доктора Морица Кнайзеля с того момента, как он выйдет из моего кабинета... Вы пойдете вместе с ним, а к ночи получите хорошее подкрепление... Да нет, вы должны не следить за ним, а быть его телохранителем... Отлично.— Он обернулся к ученому,— Все сделано.
— Очень любезно с вашей стороны, инспектор. Я, пожалуй, пойду.— Кнайзель взял в руки шляпу, встал, не глядя на Эллери, попрощался и выскользнул из комнаты.
— Ну и ловкий мерзавец! — Инспектор вскочил ка ноги. На его бледном лице появился румянец.— Да, наглости ему не занимать!
— Что ты имеешь в виду, Кью? — спросил Сэмпсон.
— Это же ясно, как день! — воскликнул старик.— Его. теория — чистый вздор. Это обман, Генри! Неужели тебе не пришло в голову, когда Кнайзель говорил, что перед ним теперь широчайшее поле деятельности, что он больше всех выиграл со смертью Эбби Доорн и Дженни? Другими словами, что он и есть тот самый мистер Икс?
— Черт возьми, Кью, кажется, ты угадал!
Старик с триумфом обернулся к Эллери.
— Все его россказни о том, что этот Икс, убрав Эбби п Дженни, должен расправиться с ним самим, просто чепуха! Как ты считаешь, сынок, я на верном пути?
Эллери ответил не сразу. Он устало поглядел на отца.
— У меня нет никаких конкретных улик, подтверждающих мое мнение,— заговорил он наконец,— но я думаю, что неправы и ты, и Кнайзель. Я не верю ни в то, что Кнайзель преступник, ни в гипотетического мистера Икса, о котором он говорил... Папа, если мы когда-нибудь докопаемся до сути дела, в чем я серьезно сомневаюсь, то мы обнаружим, что это преступление еще более изощренное, чем уверяет Кнайзель.
Инспектор почесал голову.
— Как быстро ты меняешь точку зрения, сынок! Теперь ты, наверно, скажешь мне, чтобы я не спускал глаз с Кнайзеля, словно он наиболее подозрительное лицо во всем деле. Это будет совсем в твоем духе.
— Забавно, но я хотел сказать как раз это.— Эллери закурил сигарету,— Только не нужно неверно истолковывать мои слова, как ты только что сделал... Кнайзеля нужно охранять, как если бы он был магараджей Пенджаба. Я хочу иметь подробный доклад о личности, разговорах и последующих передвижениях каждого человека, который подойдет к нему хотя бы на десять футов.
Глава 25
В тупике
Прошла среда. С каждым часом загадка сенсационных нью-йоркских убийств все более приближалась к покрытой мраком серии преступлений, оставшихся нераскрытыми.
Расследование смерти доктора Фрэнсиса Дженни, как и Эбигейл Доорн, достигло критической стадии. В юридических сферах сложилось мнение, что если в течение 48 часов после убийства дело не сдвигается с мертвой точки, то, значит, нет никаких шансов его разгадать.
В четверг утром инспектор Квин проснулся после беспокойной ночи в весьма скверном настроении. Его кашель снова возобновился, в глазах появился нездоровый блеск. Однако, отвергнув все протесты Джуны и Эллери, он облачился в пальто и, весь дрожа несмотря на мягкий зимний воздух, побрел по 87-й улице в сторону метро «Бродвей» и Главного полицейского управления.
Эллери, сидя у окна, рассеянно наблюдал за ним.
Стол был завален блюдами, поданными к завтраку. Сжимая в руке чашку, Джуна уставился на развалившуюся фигуру Квина-младшего, стоя как вкопанный, не шевеля ни единым мускулом. Даром полной неподвижности мальчик обладал наряду с кошачьей гибкостью и способностью бесшумно передвигаться. (Более подробное описание Джуны, его прошлого и его связей с Квинами см. в романе «Тайна римской шляпы».— Прим. ред.)
— Джуна,— позвал Эллери, не поворачивая головы.
Джуна сразу же очутился у окна.
— Джуна, поговори со мной.
Худенькое тело мальчика вздрогнуло.
— Мне... поговорить с вами, мистер Эллери?
— Да.
— Но... о чем?
— О чем угодно. Я хочу услышать голос. Твой голос, сынок.
Черные глаза сверкнули.
— Вы и папаша Квин все время беспокоитесь. Хотели бы вы съесть на ужин цыпленка? По-моему, та книга, которую вы мне дали прочесть об этом большом белом ките, Моби Дике,—очень хорошая. Она совсем не похожа на Горацио Элджерса. Хотя я читал не все подряд. Что за ниггер этот Ква... Кве...
— Кикег, сынок. И никогда не употребляй слова «ниггер». Нужно говорить «негр».
— Ладно... — Смуглое личико мальчика забавно сморщилось.— Хорошо, если бы сейчас был бейсбольный сезон. Хотел бы я взглянуть на Беби Рут. Почему вы не сделаете так, чтобы папаша Квин перестал кашлять? Нам нужны новые лампочки. Мне предложили быть квартербеком на футбольном матче в клубе. Мне даже дали их значок!
— Отлично! — Губы Эллери внезапно расплылись в улыбке. Его длинная рука подтащила мальчика к креслу у окна.— Джуна, старина, ты ведь всегда мне помогаешь... Ты слышал, как мы с папой обсуждали вчера вечером убийства миссис Доорн и доктора Дженни?