Второе дыхание
Шрифт:
Сижу на кухне у друзей, завернутая в теплый плед, с чашкой горячего душистого чая. В ногах у меня собака, которую Александр привез из России: гончая с говорящим именем Фрейд. Мы еще обсуждаем новости городка, обмениваемся приветами. Друзья пригласили меня, чтобы обсудить детали своей близкой свадьбы и предложить стать свидетельницей со стороны жениха. Пани Юлия рассказывает польские свадебные традиции. Со свойственным ей тонким юмором описывает обычай, повторения которого не желает на своей свадьбе:
Очепины – это обычай, от которого часть гостей бежит, как черт от ладана, а часть – ждет весь вечер. Распространенный у славян ритуал, который символизирует переход невесты в новое состояние: превращение
Вижу, какими влюбленными глазами смотрит на свою невесту Александр. Пани Юлия хороша, похожа на актрису. У нее темно-русые густые волосы, убранные волнами и завязанные в хвост, оливко-зеленые бусинами глаза, тонкий нос, выразительные губы и алебастровая кожа. Она невысокая, ладная, веселая, с характером. Немного не современная, слишком уж интеллигента ее речь. Юлия – глава семьи. Она мягко управляет женихом, который и рад выполнять все просьбы своей ненаглядной. У Юлии есть одна особенность, о которой я расскажу позже.
Мы с Александром знаем друг друга пару лет. С Юлией знакомы не более года. Но при этом что-то есть между нами, что выдает в нас общее. Мы все еще продолжаем обсуждать детали, важные моменты наших с Александром жизней, которые пересеклись однажды и пошли рядом. Ему первому я рассказала про старый дом. Юлия подливает нам горячий чай. Извиняется, и оставляет нас вдвоем. Нам есть чего обсудить. Я начинаю: «А помнишь?», он вторит: «У меня было по-другому….»
И мы погружаемся в воспоминания….
– Помнишь, я рассказывала тебе о моем втором походе к Странному дому?
К этому времени прошло несколько лет. Про дом я, конечно, вспоминала, но, спустя несколько месяцев мне стало казаться, что это был сон. У нас с мужем родился сын. Затем дочь. День сурка затянулся на несколько лет. Мы вернулись из Ижевска обратно в Москву, вернее, в Подмосковье, где росли наши дети.
Расскажу о случае, не связанном напрямую с моей историей, но именно он заставил меня вспомнить о «доме» и понять, что не сон это был, а моя память затянула историю туманом, как непонятную и необъяснимую тогда. Пережившие сильный стресс забывают события, его вызвавшее. Так и в моем случае: мало ли что мне привиделось?
Мы всей семьей пошли в московский дельфинарий: муж, я, дети и моя старшая сестра. Хотелось посмотреть дельфинов и белух в огромном аквариуме. Представления в тот день не было, и мы любовались на прекрасных животных сквозь толстое стекло. Одна белуха решили позировать: то одной ластой шевельнет, как рукой, то вторую протянет, то головой помотает. Я стояла напротив и стала ей показывать, что делать. И белуха ловко начала повторять, внимательно следя большими, как у коровы глазами. Дети радовались. А мы с белухой пристально смотрели в глаза друг другу. И вдруг меня накрыло, словно подушкой. Даже внешние звуки пропали. Я ощутила на фоне внутренних вибраций другое пространство. Как будто я попала внутрь аквариума. Стало тяжелее дышать, осязаемая атмосфера вокруг стала плотной, звуки глухими, сквозь мозг пошли информационные помехи. Такое впечатление, что я оказалась в воде на глубине, и слышала не только ушами, но и всем телом. Слышала не только звуки в аквариуме, но и звуки всего водного мирового пространства. Где-то в океане умирал дельфин, напоровшись на металлическую сетку Вот резвились свободные животные, вот рождался новый дельфин, вот самки-белухи коллегиально принимали важное решение. И все это одновременно. Мозг возмущенно закипел. У меня даже ракурс зрения сместился, я как бы находилась внутри большого аквариума. Моя белуха уловила мое состояние и быстро поплыла к старшему самцу. «Мне удалось установить контакт», – поняла-услышала я. Самец посмотрел на меня и обронил: «Попробуй». И маленькая белуха послала мне в мозг мысль: «Мы просим, чтобы нас выпустили из заточения. Помоги». После этого меня вытолкнули из информационного пространства. Мои дети внимательно смотрели на меня. Сестра тянула за руку: «Идем, а то на тебя уже внимание обращают». Муж молчал. А я не могла прийти в себя, обдумывала случившееся, была отстраненной, как ни старалась семья вовлечь меня в просмотр других аквариумов. Как я могу помочь? Что я скажу? Я, которая обожала шоу и представления с дельфинами, вдруг поняла, что их держат в тюрьме на потребу нам. Что я скажу администрации «Москвариума»? Мне белухи сказала, что их надо отпустить? Я решила хорошенько все обдумать. И, возможно, обратиться ко врачу.
Дома, в поисках ответов, я перелопатила интернет и нашла один канадский сайт, который занимался изучением поведения дельфинов и касаток по всему миру. Специалисты писали о необыкновенных способностях этих животных. В частности, о том, что белухи владеют гипнозом. И что они представители еще одной мыслящей цивилизации на Земле, общаются между собой электромагнитными волнами, слышат на тысячи километров вокруг себя. Я написала на этот сайт, вкратце изложив произошедшее и на этом остановилась: не была уверена в том, что это не выдумка моего мозга. То, что нельзя пережить на материальном уровне, трудно считать действительно состоявшимся, и еще тяжелее доказывать.
Прошло два года. Отношение человека к миру начало меняться – десятки стран признали дельфинов, касаток, белух личностями и выпустили на свободу, а дельфинарии закрыли. Но не «Москвариум».
Вот после этой экскурсии я и вспомнила про странный дом. И для очередной прогулки с детьми спланировала поездку в игровой центр с автоматами и горками недалеко от метро «Павелецкая». Дети остались на два часа в этом центре. А я, прогуливаясь небольшими переулками и сквериками, оказалась на той самой улице, во дворе которой находился тот Дом, который то ли приснился мне, то ли нет.
Арка выдохнула теплым ветром с песком. Двор оказался перекрыт шлагбаумами и заставлен легковушками, свободное пространство занимала 16-ти этажная бетонная новостройка. Старого дома не было. Мне вспомнился рассказ отца, когда они с братьями высмотрели из окна квартиры старого дома, как идут колонны солдат на парад перед отправкой на фронт. И мальчишки выскочили в чем были, бежали, маршируя, рядом с солдатами.
Пока я стояла, погруженная в воспоминания, дверь из подъезда новостройки открылась, выпуская молодую маму с дочкой. И я зачем-то попросила, чтобы дверь придержали. Шагнула в подъезд. Дом без консьержки, лестница наверх к широкому холлу с лифтами и вниз, должно быть, в подвал. Пять ступенек вниз, коридор неожиданно завернул вправо, я сделала шаг вперед и …увидела в конце коридора уже знакомую дверь из простеганного черного дерматина с цифрой 2, которая являлась мне то ли во сне, то ли наяву много лет назад.
Я остолбенела. Минуту спустя, сделав глубокий вдох, подошла к двери квартиры. Ногой расправила сморщенную серую половую тряпку перед дверью и нажала на черную бусину дверного звонка. Перелив отозвался внутри квартиры.
Дверь открыл военный. Посмотрел на меня внимательно, улыбнулся широкой улыбкой и спросил мягким баритоном:
– Вы из агитации?
По улыбке я узнала дядю Юру. Мой любимый дядька был прекрасен в этом возрасте: хорошо сложен, подтянут, строен, с белозубой улыбкой, чем походил на своего красавца-отца.