Вы только не обижайтесь
Шрифт:
Джефф потянулся за какой-то папкой и начал ее листать.
– Ага, и ты придешь в восторг. – Он извлек оттуда официальный документ и вручил его Блэкстону. – Это были пули 7, 62 на 21 миллиметр – для автоматического оружия, но не бронебойные.
– Ты сообщил фэбээровцам?
– Знаешь, за всей этой суматохой я совершенно забыл.
Блэкстон прочел заключение, кивая головой. До него не сразу дошло, что происходит, но теперь он начал чуять подвох.
– Я играю в шахматы по переписке, – проговорил он, глядя в какую-то точку
– А при чем тут… – заинтересовался Джефф, но Блэкстон уже продолжал:
– Среди них есть тип по имени Вонг. Он – гроссмейстер. Живет в Гонконге. В прошлом году мы разыгрывали партию, и я решил, что мне удалось взять над ним верх. Его король был загнан в угол. Я жду, как он себя поведет, и тут приходит открытка: записан его ход, а на лицевой стороне нарисован китайский иероглиф. Конечно, я не знал, что он означает, и не стал обращать на него внимания. Я думал о своем следующем ходе всего минут пять, ведь я был уверен, что Вонгу не выкрутиться.
– Наверное, тебе стоит пойти домой, Джигс. Отдохнуть.
– Дело в том, что еще через два хода он поставил мне мат. Позже я попросил, чтобы мне перевели тот иероглиф. Человек, которому я его отнес, объяснил мне, что в иероглифе наложены друг на друга два символа: опасность и возможность. Он сказал, что они передают китайское понятие «решительный момент», то, что мы называем «кризис».
– Все это очень интересно, Блэкстон. Но что это, черт побери, должно означать?
– Это означает, что пора переходить в атаку. Дай мне ключ от твоей машины. – Он вручил Джеффу свой. – И ты никакого федерального постановления не видел.
– И сколько, по-твоему, я смогу прикидываться слепым?
– Надеюсь, достаточно долго, чтобы успеть выковырять пулю из сиденья моей машины и посмотреть на нее в микроскоп.
– Посмотрю – а дальше что?
– Для начала сравни ее с пулями из дела о двойном убийстве. И обязательно все задокументируй.
– А что еще? – спросил Джефф.
– Свяжись с сержантом Манном и расскажи ему, что вытворяют фэбээровцы.
– А ты что собираешься делать?
– Я собираюсь стребовать должок, – ответил Блэкстон. – Можно от тебя позвонить?
– Сколько угодно, Джигсо.
Клер Донавон дала ему номер телефона, который стоял прямо у нее на рабочем столе. Она ответила после первого же звонка.
– Я только что ездил к тому дому, – без предисловий начал он.
– Ты застал меня совершенно случайно, – решительно заявила она.
Хорошо уже то, что она не притворяется, спрашивая, к какому дому.
– Твои люди достали пулю, которая убила Дарнела Уиллиса?
– Не могу сейчас говорить, милый. Я буду рада связаться с тобой через пару дней, когда вернусь в город. Но ты поймал меня буквально в дверях.
– Клер, мне нужна твоя помощь. Мой напарник в больнице. На полицию наезжают
– Да как же ты не поймешь! – возмутилась она. – Ведь я говорила тебе, что в этом деле не все так просто! Пока ситуация не изменилась. Мы не можем без необходимости разглашать относящиеся к делу сведения. От этого зависят человеческие жизни.
– Жизни или карьеры, Клер? – спокойно спросил Блэкстон. – Будем считать, что у тебя как раз появилась необходимость. Думаю, я заслужил право знать.
– Мне очень жаль, – сказала она. – Но я действительно не могу, клянусь! Ты сейчас возбужден и расстроен, тебе надо взять себя в руки. Обещаю: как только мы получим результаты лабораторных исследований, я ими с тобой поделюсь. А пока мне больше нечего сказать.
Он повесил трубку, не прощаясь. Блэкстон понимал, что это ребячество, однако ему это принесло некое удовлетворение. Правда, оно быстро испарилось, как только он вспомнил, что не спросил Клер, зачем она просила его опубликовать фотографию Джона Гарилло. Он попытался ей перезвонить. После двадцати гудков записанный на пленку вежливый голос порекомендовал ему звонить в другое время.
Блэкстон вздохнул и набрал номер телефона, написанный на залитой кровью визитной карточке.
– Авторемонт «Весельчак Джек». Джек у телефона.
– Привет, Джек, – заговорил Блэкстон самым жизнерадостным тоном, на который только был способен. – У вас работает одна девушка…
– Манч? Ее сейчас нет, – ответил он.
Блэкстон весь подобрался. Попал!
– А когда она будет? Мне нужно срочно с ней связаться.
– Она… уехала на несколько дней. Попробуйте позвонить в понедельник.
– С вами говорит детектив Блэкстон, – совсем другим тоном представился он. – Я из отдела расследования убийств полицейского участка Венис. Мне необходимо с ней поговорить. У вас есть номер ее домашнего телефона?
– Вы, ребята, что – друг с другом не разговариваете? Что все это значит? Все из-за того ее приятеля, которого застрелили в прошлую пятницу?
– Вам об этом известно?
– Совсем немного. Этот парень заезжал сюда за несколько часов до происшествия. Хотел, чтобы она оказала ему какую-то услугу, но она больше с такими, как он, не знается.
– С каких это пор?
– Да знаю я, что вы думаете, – заявил Джек. – И вы ошибаетесь. Я готов поручиться за Манч Манчини в любую минуту. Она выходит на работу каждый день и не пьет ни капли.
Блэкстон записал услышанное имя и еще раз взглянул на карточку. Мастерская находилась в Шерман Оукс, судя по адресу, в непосредственной близости от двух автострад: 405-й и на Вентуру.
– В какое время миз Манчини ушла с работы в прошлую пятницу? – спросил Блэкстон.
– Я не знаю, что мне следует, а чего не следует говорить. Может, нам стоит пригласить адвоката.