Выбор Свездиго
Шрифт:
А при чем здесь он? Это все меланж. Сейчас тех шаманов уже не было, все они давным-давно переехали на своих смесях в другие, весьма отдаленные миры, но у Свездиго сохранялись еще запасы с тех древних добрых времен. Эти смеси всегда пробуждали его фантазию и помогали разбираться даже с самыми запутанными измышлениями местных ученых безобразников, а он искренне хотел помочь Йо, но, по-видимому, не учел особенностей метаболизма цефалоподов. Или еще чего-то, и вот вам - пожалуйста.
Прикончить, даже из самых лучших научных побуждений, пятого заместителя председателя Галревкома по теплокровным популяциям... Его никто даже слушать не станет. А что тогда сделают с экипажем? А что тогда сотворят с нижними безобразниками? Об этом сейчас страшно было думать.
Если этот цефалопод скончается у него на руках, если он здесь и сейчас отцепится от своей последней швартовочной мачты, всем им останется только одно - быстро напасть на системный разрушитель ученых, пока они не разобрались в ситуации. Это будет их Последний и Решительный Бой, их ПИРБ, не КИРБ, не крайний бой, а именно последний, в этом у капитана не было никаких сомнений. После которого все они уйдут в Лучший Из Космосов.
Конечно, все они погибнут, но не умрут в прилуненном смысле этого слова, поскольку слишком много прекрасного генетического материала было передано местным курочкам за все эти годы, века, тысячелетия, и таким образом навсегда оставлено ими в нижнем безобразном мире (если хочешь сохранить что-то в веках, передай его местной курочке, так они шутили когда-то). Это значит, что их генетические цепочки продолжат жить и дальше, но уже в местных безобразниках. Свездиго ясно видел в этом продолжение борьбы за выживание того - древнего Подхвойна, который до сих пор продолжал жить и бороться, и не желал погибать из-за каких-то дурацких постулатов и папирос. Ну что же, значит, так тому и быть. Пусть Подхвойн продолжает свое космическое путешествие, а им пора собираться в дорогу.
В боевой укладке каждого нордикса с древнейших времен их цивилизации имелись специальные боевые скафандры ослепительного белого цвета, которые было принято одевать именно в таких вот случаях - когда наступало время ПИРБ. Ну, что же, подумал Свездиго, вот оно и наступило, и значит всем им пора облачаться в белые скафандры. Из-за какой-то дурацкой папиросы, подумать только. Капитан испытывал сейчас сложные чувства из-за того, что его ПИРБ наступил именно так. Внезапно и глупо.
Свездиго был абсолютно уверен во всех членах своего экипажа, даже в коке. Он знал, что они его не подведут.
Шаря по полкам в поисках "Абсолюта" он механически планировал предстоящий им последний бой. Нет, они не будут стрелять по разрушителю, это не имеет смысла. Они осторожно подберутся к нему снизу, а потом пойдут на таран, превратят "Фенри" в огромную позитронную торпеду. А потом все оставшиеся в живых бросятся на абордаж. По крайней мере, это будет красивое зрелище - белые скафандры, сверкающие квантумножи, пламя, дым, лужи слизи. Это будет славная дискуссия и галактическая наука надолго его запомнит. А может быть, им удастся переломить ситуацию и захватить системный разрушитель, превратить ПИРБ в КИРБ. Хотя вряд ли. Вряд ли. Слишком много ученых сюда прилетело на этот раз.
Мысли, роящиеся в голове капитана, мешали ему сосредоточится на поиске "Абсолюта" и усилием воли он отогнал, отодвинул их от себя, переместил на задний план своего сознания. Он понимал - пока не начался ПИРБ, пока не наступил "Час О", нужно продолжать бороться за выживание, нужно искать этот проклятый "Абсолют", ведь профессор Йо пока дышит, он издает пока свое "э-э-э", значит, его личные часы тоже пока тикают, и еще остается призрачная надежда избежать ПИРБ.
Ну и еще тихий шепот Подхвойна, конечно. Его он тоже слышал сейчас - после специальной папиросы, очень отчетливо. Этот голос слезно просил, буквально молил его поторопиться с поисками хотя бы одной бутылки "Абсолюта". Куда же они его засунули? Безобразники. Товар, конечно, не ходовой, но все же. Знали бы они, как много зависит от этого проклятого "Абсолюта", выставили бы его на самом видном месте и сразу во всех своих супермаркетах. А что если наплевать на "Абсолют" и попробовать влить в Йо какую-нибудь дешевую болтанку, опилочный суррогат с добавлением сивушных масел гнилой картошки, эту тихую радость всех нижних бомжей?
Нет, это будет похоже на преднамеренное убийство, так нельзя. Да и к Йо нужно проявить хоть капельку уважения, ведь он всего лишь хотел разобраться в безобразных постулатах местной физо, то есть вел себя как настоящий ученый до самой последней минуты.
Ты заварил эту кашу, капитан, ты и никто другой. Ты ее и расхлебывай.
Несмотря на весь галактический ужас ситуации, Свездиго все же сумел сообразить, что ищет не там где надо. До него вдруг дошло, что он ищет "Абсолют" на полках с самым дешевым, а значит с самым ходовым и популярным товаром, а ему следует искать в отделе "люкс" и он бросился туда сломя голову, и уже на входе сразу увидел свой "Абсолют". Десять литровых бутылок стояло на средней полке слева от входа, сверкало и переливалось всеми цветами радуги в лучах сложной подсветки. "Вот оно!
– мысленно воскликнул Свездиго, бросаясь к бутылкам, - теперь не медлить!"
Профессор еще дышал, когда капитан начал осторожно вливать в него первую порцию. Это было непросто, так как у Йо оказалось два вертикальных, абсолютно одинаковых с виду дыхала и сразу было трудно разобраться - которое из них является глоткой, а которое собственно дыхалом. Кроме того, ему пришлось ворочать тяжелый камуфляжный костюм и буквально выломать его нижнюю челюсть, чтобы хоть как-то добраться до обоих дыхал профессора. Ворочая камуфляжный костюм, Свездиго ощутил всю его тяжесть и сразу понял, что он прикрывает какое-то большое, очень древнее и тяжелое существо, а выламывая челюсть, он увидел эти два, окруженные короткими толстыми щупальцами, дыхала и понял, что все его догадки верны.
Когда Свездиго добрался до дыхал профессора, они были абсолютно сухими и уже быстро меняли свой цвет, становясь из розовых мертвенно серыми прямо у него на глазах. Йо умирал, в этом не могло быть никаких сомнений. Нужно было срочно дать ему "Абсолют", но вот куда? В какое из дыхал его нужно было сейчас вливать?
Невероятным усилием воли капитан напряг память и вспомнил курс оказания медицинской помощи в космосе и на поле боя, который он проходил еще в ранней своей молодости, будучи юным тысячелетним кадетом в Училище Меткой Торпедной Стрельбы. Из этого курса ему чудом удалось припомнить, что в глотках цефалоподов всегда есть какие-нибудь зубы, а в дыхалах их нет и быть не может. С мыслью "за что мне это?" он запустил руку сначала в верхнее дыхало Йо, потом в нижнее, и нащупал там эти проклятые зубы. Теперь можно было смело вливать в профессора "Абсолют" и Свездиго тут же приступил к операции.
Вскоре кожа вокруг глотки профессора покрылась обильной слизью и порозовела, а потом глаза его камуфляжного костюма распахнулись на максимальную ширину и верхнее дыхало произнесло:
– Кпрррсат вырккл трахх?
– Что?
– Что это было?
– Спайс-меланж.
– Местный?
– Местный.
– Безобразие, - слабым голосом сказал Йо.
– А где я?
– Все в порядке, профессор, - быстро ответил Свездиго.
– Вы в безопасности. Как вы себя чувствуете? Вы помните что произошло? Вы меня помните?
– Да-да. Помню. По крайней мере, частично. Помню, как мы обмывали вашего Почетного Лаборанта, помню наш разговор о местной физо... или какой-то спор... или еще что-то... А! Вспомнил! Теория точки сбыта. Взрыв, да-да, конечно - взрыв. Не знаю, как теперь со всем этим жить.
– Профессор, по-моему, вы уж как-то слишком близко восприняли местные безобразные постулаты.
– Но ведь Теория Точки полностью отменяет Теорию Вздутия и Теорию Слабых Похлопываний, а в последнее время мы фиксируем огромную недостачу звездного вещества по всей Галактике. Создается такое впечатление, что кто-то действительно подворовывает звездную плазму.