Выбор
Шрифт:
– Посмотрим, милая, есть пара мыслей насчёт этого.
– Клайд, это же страшно дорого, откуда мы возьмём столько денег?
Он беззаботно пожал плечами, слегка толкнув меня в плечо и подмигнув.
– Доживём до понедельника, солнце! И поглядим. В кустики не хочешь ещё?
– Клайд!
Он почувствовал, что я хочу остановиться. Ну вот как он меня иногда смущает, готова его стукнуть... И как приятно, что Клайд всё-всё замечает, он увидел, что я бы не отказалась сходить, следит, чтобы пила. Называет это ''водной дисциплиной'', говорит, что в моем положении особенно вредно обезвоживание. Как он тогда в цеху на меня почти кричал и отправил в дамскую комнату пить воду как лекарство...
–
– Остановимся, и тебе тоже надо отдохнуть.
Пока я отошла на минутку по своим делам, Клайд расстелил под деревом взятое из дома покрывало. Боже, он даже маленькую подушечку ухитрился взять... Вернулась, а меня настоящая постель ждёт в тени дерева и улыбающийся Клайд. Я даже растерялась немного, увидев такое.
– Любимый, а нам же ехать надо?
Он беззаботно махнул рукой куда-то в сторону Фонды.
– Уже почти приехали, дальше город, а потом уже не до отдыха, пойдут проселки. Вот, съешь сэндвич, столько наготовила, а ещё даже корзинку не открывали.
– Ты тоже ешь, - Клайд подаёт мне руку и я осторожно сажусь рядом с ним на толстое покрывало. Стоило вытянуть ноги, как накатила теплая волна, захотелось закрыть глаза...
Яркий солнечный свет пробивается через задрожавшие веки, что-то щекочет в носу, я чихнула, надо мной склонилось улыбающееся лицо Клайда. В руке у него травинка, вот негодник, это он ею щекотал. Сладко потянулась и зевнула, оперлась на локоть и приподнялась на покрывале. Покрывале? Ой! Я заснула! Ну как же так, что я за соня такая...
– Клайд, почему ты дал мне заснуть? Долго спала?
Он усмехнулся, вынув из моих волос несколько застрявших сухих травинок.
– Около часа, Берт. Шш!
Его палец лег мне на губы, остановив возмущенный возглас.
– Ты так сладко засопела, скушав сэндвич, что было бы величайшим на свете грехом прерывать твой сон.
Клайд пожал плечами, виновато и при этом лукаво на меня посмотрев.
– Я просто тобой любовался, жаль, нет фотоаппарата, такой снимок получился бы...
Фонда. Только что проехали здание вокзала, дальше уже отлично знакомые мне места. Хорошая дорога закончилась и пошли узкие проселки, мы едем совсем медленно, опасаясь за автомобиль. Но спешить нам некуда, ещё рано, всего-то около трёх часов дня. Впервые посмотрела на низкий невзрачный вокзал иным взглядом: вижу трещины в старых давно не ремонтированных стенах, много бедного плохо одетого люда. Мало чемоданов и сумок, и куда больше узлов. Почему я стала обращать на это внимание? Вспомнился огромный празднично шумящий вокзал Олбани, тихая уютная гостиница, собор Сент-Николс... И ждущий нас старый ветхий дом на холме у лесной опушки, он похож на этот вокзал. Неужели я и на него буду смотреть свысока? Нет, никогда! Это мой дом, я там родилась и выросла, нас там с нетерпением ждут, папа, мама, сестры и братья. Пусть так будет всегда! И мы всегда будем приезжать только с любовью и радостью, как может быть иначе?
– Мамочка, это я!
– Бобби, доченька, где вы, все в порядке? Фред и Агнесса уже тут, мы волнуемся.
– Конечно, все в порядке! Мы уже в Фонде, звоним с вокзала.
– Как с вокзала, ты же сказала, что на автомобиле едете...
Я рассмеялась, какая же она непонятливая...
– Мы мимо вокзала ехали и решили вам позвонить, сказать, что уже почти на месте.
– Хорошо, мы вас ждём! До встречи!
– До встречи!
– Клайд, останови.
Я затормозил, оглянувшись по сторонам, перед нами перекресток с покосившимся столбиком почтового ящика. Позади около сорока минут неторопливой и осторожной езды по неровным проселкам, под чутким руководством Роберты, ставшей проводником. Без нее непременно заблудился бы, дорога все время разветвляется, то тут, то там виднеются фермы. В некоторых местах ехали прямо через кукурузные поля, Роберта показывала, где срезать дорогу. Вся разрумянилась, чем ближе к родительскому гнезду, тем становится увереннее. Она - в родных местах, и страх с отчаянием больше не властвуют над ней. Роберта становится сама собой, настоящей, и выглядит это настолько соблазнительно, что... Видимо, что-то появилось в моем лице, потому что мне с лукавым прищуром велели смотреть на дорогу и вручили сэндвич, Берта с аппетитом принялась за свой. Почти доев, Роберта принялась объяснять, кто где живет и чем знаменит, для наглядности показывая огрызком через открытое окно. Веселой скороговоркой выдала целый ворох забавных подробностей. Вон там - Гринвуды, жуткие скупердяи и зануды, а их дочери - зазнайки. А вдалеке, милый, за полем, видишь? Огрызок утыкается в симпатичный двухэтажный дом посреди ухоженного сада, грузовичок у ворот. Там - Балларды, их сын когда-то пытался за Бертой ухаживать, на танцы звал даже. Таак, очень занятно, и? Она захихикала, когда я скроил очень ревнивую физиономию, и с театральной грустью помахала в ту сторону. Я так же театрально прибавил газ, мы переглянулись и рассмеялись. Но все же спросил, не будет ли меня тут подстерегать на узкой тропинке развеселая компания из отвергнутых воздыхателей... Кто предупрежден, как говорится... На это Берта расхохоталась, сказав, что очень хотела бы на такую встречу посмотреть, но увы - она теперь замужем и никто даже не приблизится без официального представления. За веселыми разговорами время пробежало быстро, внезапно мы обнаружили, что все, приехали. Хорошее настроение вдруг исчезло...
Дом Роберты - на пригорке справа, уже виден. Господи... Я вспомнил... В горле пересохло... Отгоняю непрошеную мысль, что толку теперь об этом вспоминать... Вопросительно посмотрел на Берту, она медленно вышла из автомобиля и сделала несколько шагов в сторону дома, остановилась, посмотрела на меня. Куда-то исчезли вся ее решительность и жизнерадостность, что случилось? Тоже вышел и подошёл к ней. Взял ее за плечи и привлек к себе.
– Что с тобой, милая? Что не так?
Она подняла на меня большие глаза, ее лицо заострилось, став очень серьезным. Шепнула, прижавшись ко мне.
– Волнуюсь, Клайд. Очень. Как нас встретят...
– Перестань, Берта, это же семья, они тебя ждут не дождутся, я слышал голос миссис Олден в телефоне, она так рада... Это мне надо волноваться, я-то там пока никого не знаю...
Осекся, не знаю? А вот меня там кое-кто знает. И уверен, хорошо помнит, не по имени, но в лицо. Берта не заметила моей заминки, и хорошо, не нужно ей сейчас лишних волнений. Погладил ее по голове, щеке, она прижала мою ладонь к разгоряченному лицу, поцеловала. Быстро оправила платье, протёрла лицо смоченной водой салфеткой, уложила волосы под шляпку.
– Я готова, любимый. Едем?
– Едем.
– Какие у вас планы на будущее, Клайд?
Сидим за большим столом в гостиной нижнего этажа. Родители Берты, Элизабет и Тайтус. Празднично одетые, на лицах улыбки, при взгляде на Роберту - любящие и теплые, когда смотрят на меня - становятся немного холоднее и официальнее. Сестра Берты Агнесса и ее муж Фред, приятные и спокойные люди. Заметил, как она украдкой осмотрела новое платье моей жены. Мысленно усмехнулся, это нормально. Фред Гейбл, муж, скромно сидит рядом и его пока не особо слышно. Брат Гифорд, этот повел себя совсем по-свойски, рукопожатие крепкое, белозубая улыбка, хлопнул по плечу, приветствуя. Вызывает странное чувство, какой-то настороженности. Почему? Пока непонятно. Оставим. Младшие, Том и Эмилия. На побегушках, подай-принеси, как и положено. Том не сводит с меня восхищённого взгляда, получив долгожданный подарок. Я уже успел ему кое-что показать, как носить, как держать. Берта сделала круглые глаза, явно вспомнив парк Олбани и памятный томагавк. Эмилия же, симпатичная румяная девчонка, обещающая через несколько лет стать очень похожей на Берту, восхищённо смотрит на сестру, явно представляя, как и сама... Когда-нибудь... Ох, не надо, малыш, старый Олден может и не подоспеть, если что, а я уже женат на твоей сестре. Ты лучше спокойно, потихоньку, не нервируя маму с папой.