Вырай. Триединство
Шрифт:
— Марина. Поверь, я уравновешенный человек. Да, нечисть не люблю, не доверяю ей и вряд ли когда-нибудь доверять буду. Эти годы я жил, путешествуя от поселения к поселению и беря заказы на уничтожение потусторонних существ. Быстро, эффективно, недорого. Больше особо не умею ничего, из колдовства, так, пара фокусов да оборонные заклятия в арсенале. Не было возможности учиться. Мы с тобой почти неделю просидели в соседних клетках, прорывались к Туману плечом к плечу. Что сейчас изменилось? Чем я вдруг заслужил такое недоверие?
Марина молчала, лишь сопела громко. Она сама не могла понять, в чём дело. Не в штанах же, в самом деле.
Вот только в тюрьме не было Древа, которому Егор не очень нравился. Оно чувствовало какую-то угрозу, слабую, без конкретики, может, и не угрозу вовсе, но какое-то чувство, отличное от равнодушия, было точно.
— Ладно, — сказала ведьма в конце концов. — Возможно, я устала больше, чем кажется. Извини за вспышку, и за грубость, и вообще. Но к Ягусе пойдём вдвоём, чтобы чего не вышло.
— Согласен на всё, лишь бы ты не кусалась, — улыбнулся экзорцист.
Когда колдуны поднялись на крыльцо и скрылись за дверью домика, Славка озабоченно сказал:
— Чего Маньку так разбирает? Какая-то позорная бабская истерика, будто вожжа под хвост попала. Всегда себя контролирует, даже холодной кажется, особенно тем, кто её плохо знает. Лицо обычно держит, как королева. Бензоколонки. А тут… Нормальный же мужик. Может, всё-таки из-за подвески?
— Коваль, — Максим со вздохом облегчения сел на замлю. — На твоей памяти у Марины были длительные отношения хоть с кем-нибудь?
— Ну… в школе встречалась с городским. Пару месяцев, и в основном по интернету переписывалась. В десятом классе. А потом никого. Так оно и понятно — когда ей шуры-муры разводить? Да и с кем? Я с матерью как-то разговаривал на эту тему. Мамка раньше переживала, что дядя Витя внуков от Маньки не дождётся никогда, а потом смирилась, ведь ещё Глеб есть, а за ним не заржавеет. А Маня… ну, судьба у неё такая. А ты думаешь, она без мужика дуреет? Да ну, это не про неё, я Маньку тыщу лет знаю. Хотя уже тридцатник, может, и глючит. Кто этих баб разберёт.
— Слава, не части, - остановил Максим философские размышления друга о женской сути. — Я вообще не об этом. Не про личные какие-то отношения, а про то, что Марина могла устать от хронического потока незнакомцев в своём доме.
— Колдуны в отдельном домишке живут, хоть и в том же дворе.
— Да я в широком смысле. Так вот, Марина достаточно закрытый человек, близко общается только с нами, Танюшей, братом и отцом. Даже с Вероникой твоей пока ещё дистанцию держит. Да и Древо её характер не в лучшую сторону меняет. А может, артефакт вообще ни при чём. Просто наша ведьма устала. Морально. И меняется сама по себе. До Катастрофы я бы ей отпуск посоветовал. А Егор под горячую руку подвернулся, и она на него злится так же, как злилась бы на любого другого чужака.
Слава тоже сел и скрестил ноги:
— Мне, как родственнику, моя версия больше нравится. Но и твоя ничего.
— Я потом с Танюшкой обсужу, она в подобных делах гораздо лучше разбирается.
Пропуск экзорцист получил жёлтый. Причём очень быстро — баба Яга постаралась свести общение с этим человеком к минимуму. Марина немного успокоилась, точнее, запрятала свои эмоции как можно глубже.
Егор был очень рад такой перемене — Марина ему нравилась. Нет, как женщина она была совершенно не в его вкусе: светловолосая и светлоглазая, невысокая, с тяжеловатой фигурой и простым, приятным, но незапоминающимся лицом… полная противоположность его темноволосой, миниатюрной и большеглазой жены. Марина нравилась ему, как человек — за время общения он понял, что приреченская ведьма — честная, порядочная личность с каким-то маниакальным желанием всех оберегать и защищать. Причём она не делала разницы между людьми и нечистой силой.
К тому же, когда в предыдущей зоне Вырая прозвучало имя «Веня», он прекрасно понял, что знакомый приреченцам чёрт — тот самый бесцеремонный и наглый любитель телефонных бесед, с которым Егор заключил договор. Благодаря разговорам на привале стало ясно, что договор, подписанный кровью — филькина грамота, и можно послать чёрта в пешее эротическое, не переживая о последствиях.
Но, поразмыслив, Егор решил ничего не предпринимать по этому поводу и плыть по течению. Ведь в первую очередь он сам хотел попасть в неведомое Хранилище. А значит, нужно держаться Марины и её друзей — пока ничего такого не «всплыло», но не зря ведь Веня уверял, что рано или поздно приреченская ведьма окажется в нужном месте.
«Надо будет честно рассказать о контракте с чёртом. Честность всегда лучше».
— Ну что, жёлтый? — нетерпеливо спросил Славка.
— Да, — с явственным удивлением в голосе ответила Марина. — Всё, давайте домой. И никакого Вырая минимум месяц.
Пока избушка вставала, являя белу свету куриные ноги, пока двор крутился, перемещаясь из потустороннего мира в человеческий, путешественники решали последние вопросы:
— На точке выхода сразу какую-нибудь птичку выловлю и отправлю на пропускной пункт. Пусть звонят в Красноселье, чтобы выслали машину или телегу, — бормотала Марина. — Пока дойдём до ворот, за вами приехать успеют. Егор, ты первое время поживёшь на хуторе Бусловых, у нас так принято. Отдохнёшь, сил наберёшься. Потом ко мне в гостевой домик переедешь.
Миг перехода заметили только Марина и Егор, для Максима и Славы миры сменились неожиданно, как и всегда.
— Крапива моя, родная! — Слава бухнулся на колени и храбро обнял целый пук жгучих стеблей. Кусаешься, подлюка! Как же я по тебе среди ядовитого плюща и клёнов буржуйских скучал!
— А он у вас приколист, — тихонько сказал Максиму Егор.
— Это точно. Кстати, ты на хуторе не колдуй, — напутствовал Максим. — Не трогай домовых, лазников, хлевников, да даже если ещё кого-нибудь встретишь, ничего не предпринимай.
— Я понял, понял.
— Ребят, извинитесь за меня перед девочками. Особенно ты, Макс. Скажи Тане, что я зайду через пару дней, если она, конечно, захочет меня видеть.
— Что значит, если? — возмутился Славка, оставив в покое крапиву и поднявшись. — Вы же лучшие подруги.
— Я чуть мужа её не угробила, — вздохнула ведьма. — А ты Веронике скажи…
— Сам разберусь, что жене говорить, — отмахнулся Славка. — Раскомандовалась.
Марина снова вздохнула.
— Передайте папе, что со мной всё хорошо, и я завтра к нему забегу. С самого утра. Вот как коров на поле выгонят, так и забегу. Я с вами к воротам не пойду сейчас. Сразу домой поползу. Прямо умираю, так в баню хочу.