Вырай
Шрифт:
Юля, увлёкшись, стала прохаживаться — ближайший памятник едва не попал в кадр. Юра помахал кулаком.
Шикова всё поняла, вернулась в начальную точку и закончила:
— Граница Российской Федерации совсем рядом. Чтобы не хотели скрыть соседи, жители России должны знать, грозит ли им опасность. И мы для вас это выясним.
Юра показал большой палец.
— Народ, что-то происходит. Юра, тащы камэру! — От волнения у Фархада прорезался акцент, который при обычных обстоятельствах был незаметен.
Бравые ребята у лесочка выскочили из машины и быстро завертели лебёдку, которая в итоге притащила лишь одного — того, что заходил в лес без оружия. Он не шевелился. Люди что-то стали бурно обсуждать — отголоски криков долетали даже до кладбища. То ли труп, то ли человека без сознания погрузили в микроавтобус, и машины уехали в Красноселье.
Второго даже не попытались найти или хотя бы дождаться.
— Хм. — Сказал Юра и прекратил съёмку.
— Что это было? — Спросила в пустоту Шикова. — Они так спокойно уехали! У них что, в том лесочке каждый день люди пропадают?
Девушка на четвереньках поползла из кустов в сторону машины.
— Ты куда? — Зашипел Газимов.
— Туда же, куда и вы. Пойдём в лес, только переоденусь в дорожное.
— Совсем дура, да? — Жалобно спросил Фархад. Карпицкий молча покрутил пальцем у виска.
— Слушайте, мальчики. Здесь что-то такое, такое… Я чувствую. Но нужно больше информации. Нужны факты. Неопровержимые. Так что хотите вы, или нет, но мы идём в лесок. Фархад, если трусишь, можешь остаться здесь.
Мужчина в ответ лишь презрительно фыркнул. Юра просто пополз за Шиковой.
***
Карпицкий к походу подготовился основательно — загрузил в рюкзак воду, еду, которая до этого спокойно лежала в переносном холодильнике, достал кое-что из аптечки и отправил к продуктам. Рюкзак повесил на плечи слабо сопротивляющемуся Газимову.
В дамскую сумочку Юра впихнул влажные салфетки, зачем-то бутылку с розжигом для костра и запасной аккумулятор для камеры.
Саму камеру положил в грязный заплечный мешок, который неизвестно сколько и зачем лежал под одним из задний сидений. Маленький топорик пристроил у себя на поясе.
— Брат, ты будто на войну собираешься. — Газимов, покорившись судьбе, подрегулировал лямки на рюкзаке под свой рост.
— Мы туристы. — Пробасил Юрий.
— Тогда ладно, может, ты и прав. Лучше сделать вид, что мы просто любители природы.
Сделали крюк, чтобы подойти к лесу со стороны реки — так было больше шансов, что их не заметят из Красноселья или Потаповки.
Первый сюрприз их ждал прямо на опушке — табличка со знаком радиационной опасности немного поубавила пыл журналистов.
— Да нет, не может быть. Мы же видели, что они сами безо всякой защиты в лес ходят. Юрик, доставай камеру.
Фархад отошёл в сторону, чтобы не лезть в кадр, прищурился и стал следить за окрестностями — не идёт ли кто.
— Как вы видите, белорусские власти поставили вокруг леса таблички, говорящие, что здесь повышенный уровень радиации. — Затараторила Юля, как только Карпицкий показал большой палец. — А ведь мы с вами несколько минут назад видели, что люди сюда приходят, не используя средств защиты. Так что всё это, — Шикова презрительно махнула рукой в сторону жёлто-чёрного знака, — абсолютное враньё. Но мы узнаем правду.
Подбежал Фархад. Он заметно нервничал:
— Нас увидели.
На огромной скорости прямо по полю в их сторону неслась милицейская машина.
— Мальчики, давайте в лес. Может, хоть немного времени выиграем. Юрочка, не выключай камеру.
***
В лесу лежал снег. Голые деревья молча смотрели на посетителей.
— Это как это? — Растерялся Фархад.
Юра обернулся, чтобы увидеть границу лета и зимы, но камера заскользила по густому подлеску, припорошенному снегом.
— Где поле? — Шёпотом сказала Юля. — Мы же меньше трёх метров прошли. А там сейчас деревья. И машины не слышно совсем.
— Может, здесь галлюциноген какой испытывают? — Фархад поёжился. — Холодно.
У Шиковой застучали зубы. Блузочка совершенно не спасала от минусовой температуры, как и балетки, которые уже успели насквозь промокнуть.
— Давайте назад. — Жалобно сказала женщина.
Компания попыталась пройти сквозь густой кустарник. Ничего не вышло. Определить, что за растение, было сложно из-за отсутствия листьев. К тому же на ветках лежали снежные шапки.
— Не может этого быть. Мы же здесь только что прошли! И где лето?! Эй! Помогите! — Заорала Шикова.
Фархад стал помогать ей в полный голос. Юра продолжал снимать.
— Чего кричите? — Раздался звонкий голос.
— Кто здесь?
— Ну, я. — Ответил мальчик лет десяти. В отличие от журналистов, он был одет по погоде: жёлто-синий пуховик, серая вязаная шапка с помпоном, перчатки, джинсы и ботинки с меховой оторочкой.
— Мальчик, ты кто? — Удивился за всех Газимов.
— Я? Владик Изотов. — Мальчишка с интересом уставился на камеру. — Дядя, а это у вас что?
— Видеокамера. — Пробасил Юра.
— Класс. А можно посмотреть? — Парнишка сделал шаг вперёд.
— Так! Стой на месте! Объясни, что ты здесь делаешь, почему зима и что вообще происходит? — Грозно спросила Шикова.
Мальчик отшатнулся.
— Тише, женщина. Не пугай человека, — ласково сказал Газимов, — сынок, не обращай на неё внимания, она просто замёрзла, вот и злится.
— Так надо одеваться тепло. — Шмыгнул носом Владик.
— Ответь на мои вопросы, малыш и извини, что напугала. — Натянуто улыбнулась Шикова.