Высшая мера
Шрифт:
И Юферев отправился в банк.
Без восторга его там принимали, сдержанно, как бы терпя и даже сочувствуя. Кровавые события в квартире Апыхтина отдалились, сгладились временем, сам он не угнетал своим присутствием, и отлаженная банковская машина спокойно катилась по накатанным рельсам. Кандауров перед смертью успел припугнуть кое-кого из должников, и они послушно принесли последние свои сбережения, отменив и зарплаты, и премии, но, естественно, не отказавшись от путешествий в экзотические страны, манящие порочными наслаждениями
Юферев терпел.
Уже не трогали его усмешечки за спиной, недоуменные пожимания плечами.
«Ничего, ребята, ничего, - бормотал он про себя.
– Вы делаете деньги, я делаю дело».
На этот раз он даже не позвонил, взял да и пришел, как снег на голову. Заглянул в приемную - секретарша оказалась на месте. На него посмотрела досадливо, с натянутой улыбочкой, передвинула на столе бумажки, показывая, как занята, какая напряженная работа идет в банке. Такие приемчики на Юферева уже не действовали. Только улыбка его сделалась чуть шире и радостнее просто нормальной улыбки.
– Здравствуйте, - сказал он громко, утверждаясь самим приветствием.
– А, это вы… Очень приятно, Александр Леонидович. Вы договаривались с руководством?
– О чем?
– Может быть, надо было подготовить какие-то документы, а кроме того…
– Не договаривался.
– Решили просто так?
– Да, как снег на голову.
– Тогда я должна доложить…
– Да не надо обо мне докладывать. Не привык я, чтобы докладывали обо мне.
– Продолжая бормотать, он шагнул к двери, как бы невзначай, неловким движением отодвинув Аллу Петровну в сторону, раскрыл одну дверь, толкнул от себя вторую и оказался в апыхтинском кабинете.
– Здравствуйте!
– сказал он так же громко.
– А, это вы, - повторил Басаргин слова секретарши.
– Рад вас видеть. Проходите.
– Не поднимаясь, Басаргин вяловато пожал Юфереву руку, захлопнул какую-то папку и сунул ее в ящик.
– Помешал важной работе?
– спросил Юферев уважительно.
– Не то чтобы помешали… Работа не волк, - усмехнулся Басаргин, давая понять, что да, действительно помешал, но он готов простить, стерпеть, отмаяться.
– Есть новости?
– Будут.
– Понял, - кивнул Басаргин с некоторой снисходительностью. Дескать, как же не понять, прекрасно понимаем и сочувствуем вашим бесконечным хлопотам.
– Готов ответить на ваши вопросы.
– А почему вы решили, что у меня есть вопросы?
– Не о погоде же вы пришли поговорить, - усмехнулся Басаргин.
– О погоде.
– Юферева вдруг понесло. С ним это бывало чрезвычайно редко, но когда вот так на каждом шагу дают понять, что его терпят, сочувствуют, ждут не дождутся, пока он выметется… Его могло, могло понести, как и случилось в это солнечное утро.
– Не понял?
– вежливо удивился Басаргин.
– Я хотел поговорить о погоде на Кипре… Где Апыхтин?
– Понимаете, в чем дело… Мы тоже хотели бы это знать.
– Он звонит?
– Последний раз звонил из Москвы.
– И что?
– Обещал подъехать.
– Его отпуск, как я понимаю, затянулся?
– Немного есть, но это не страшно. Мы по телефону все согласовали.
– Отсутствие руководства не сказывается на делах пагубно?
– Нисколько. Даже наоборот.
– Другими словами, он только мешал?
– Ну… Так нельзя сказать. Апыхтин остается главой банка.
На столе Басаргина зазвонил телефон. Он поднял трубку, выслушал и обронил только одно словечко: - Конечно, - и положил трубку.
Юферев понял, что сейчас кто-то войдет. Так и произошло - не прошло и трех минут, как в дверь осторожно вошли, почти протиснулись два зама - Осецкий и Цыкин.
– О!
– сказал Юферев радостно.
– Входите, ребята, - Басаргин приветственно махнул рукой.
– Рассаживайтесь. Вот Александр Леонидович интересуется, нужен ли нам Апыхтин или мы и в дальнейшем сможем прекрасно без него обходиться.
– И то и другое!
– расхохотался Осецкий.
– Он нам нужен, но и обойдемся в случае чего.
Цыкин промолчал.
– Что новенького на криминальном фронте?
– спросил Осецкий.
– Без перемен.
– Другими словами, - начал Цыкин и помолчал.
– Другими словами… Снова будут трупы?
– Обязательно.
– В том же исполнении?
– И с тем же заказчиком, - бросил Юферев слова несколько странные, провокационные, но, как он успел сообразить, уместные.
– Кто же заказчик?
– спросил Цыкин.
– Заказчик обычно появляется на сцене перед самым занавесом. Когда его никто не ждет, никто не подозревает, когда он, в общем-то, уже никому не нужен.
– Есть мысли по этому поводу?
– поинтересовался Басаргин.
– Подозрения? Наработки?
– Все есть, - кивнул Юферев и не стал продолжать. Что-то подсказало ему - нужно остановиться. Так будет лучше, сильнее.
– Простите, - заговорил Цыкин.
– Если есть заказчик, то нетрудно установить и исполнителя, я правильно понимаю?
– Мысль, конечно, смелая, - кивнул Юферев.
– Но возникает вопрос - как?
– Пальцы в дверь и дави, пока не скажет!
– захохотал Осецкий.
– Думаю, мы так и поступим, - согласился Юферев.
– Вы говорили, - он повернулся к Цыкину, - что вам угрожали по телефону, чего-то требовали, к чему-то склоняли… Это все продолжается?
– Изредка, - смешался Цыкин, явно не готовый к этому вопросу.
– Да?
– удивился Юферев.
– Изредка - это как? Раз в день? Каждые полчаса? По средам?
– С тех пор, как уехал в отпуск Апыхтин… Раз или два… Примерно так.
– Что же ты молчал?!
– вскричал Осецкий.
– Так уж получилось.