Выстрел в чепчик
Шрифт:
Мы с Тамаркой, негодуя, переглянулись.
— А ты сказал бабе Рае, кто ее дал тебе? — возмущенно спросила я.
— Не-еет, — размазывая слезы по лицу, признался Санька.
— Так пойди ей скажи, — посоветовала я. — Скажи бабе Рае, что шоколад тебе дала сама тетя Тамара, и увидишь, что будет.
— Она отдаст? — загораясь надежной, спросил Санька.
— Обязательно, — заверила я. — И еще от себя сунет в придачу.
— Ура-ааа! — радостно завопил Санька и, окрыленный, помчался на кухню.
Я же решила брать быка за рога.
— Вот что мы с тобой должны сделать, Тома, — не теряя времени даром, сказала я. — Совершенно очевидно, что маньяка так сразу не найдешь, голову сильно поломать придется, а зараза передается вербальным методом, то есть в устной форме.
— Куда ты клонишь? — насторожилась Тамарка.
— Послушай — и все поймешь, — пообещала я. — Нам сейчас что надо? Остановить эту странную эпидемию. Найдем мы маньяка или нет, это еще бабушка надвое сказала, а вот поставить щит на пути распространения эпидемии нам по силам.
— Это как же? — спросила Тамарка, преисполняясь скептицизмом.
«Посмотрим, голубушка, что ты скажешь, когда увидишь, как я умна», — не без гордости подумала я и продолжила:
— Следи за моей мыслью глубокой. Каким образом маньяк выбирает следующую жертву?
Тамарка тупо уставилась на меня, испытывая большие затруднения с ответом. У меня же таких затруднений не было, поэтому я мгновенно ответила на свой вопрос.
— Маньяк следующую жертву выбирает с помощью предыдущей, — с чувством глубочайшего восхищения собой сообщила я и тут же эту сложную мысль пояснила:
— Как только с Розой случилась стрела и дырка в шляпке, она сразу же бросилась трезвонить об этом.
— Так же поступила и Тося, а следом и Лариса, и Маруся, и Юля, — ловя мою мысль на лету, продолжила Тамарка.
— Правильно, — одобрила я. — А чего еще от них ждать? Бабы — они и есть бабы. Мы же с тобой женщины умные, тонкие, интеллигентные.
— Не могу с тобой не согласиться, — вставила Тамарка.
— Следовательно, у нас есть все шансы эпидемию остановить. Мы же не варвары типа Тоси или Юли, у нас же нет того зуда, который не позволяет удержаться в… Короче, сама знаешь.
— Знаю-знаю, — прочувствованно заверила Тамарка.
— Поэтому мы не станем рассказывать о своих шляпках, картинах и стрелах, летящих бог знает откуда. О том, что заразилась я, все узнали от Юли. Маньяк, Пупс это или не Пупс, не важно пока, важно то, что он, маньяк, близкий к нашим кругам человек.
— Почему так думаешь?
— Ну как же, конечно, близкий, раз он может беспрепятственно слушать все наши сплетни.
— Да, — согласилась Тамарка, — я тоже не верю в чудеса.
— В них никто не верит, кроме Маруси. Так вот, маньяк узнает от предыдущей жертвы о последующей.
Сначала это было не так просто, поскольку жертвы ни о чем не догадывались, а он почему-то нацелился покушаться именно на ту, которая узнает о последующем покушении самой первой.
— Лично я, задав Розе несколько вопросов, легко установила, кому она первому поведала о своей шляпке, — сообщила Тамарка. — То же мог сделать и маньяк, если он из нашего круга.
— Ты права, — согласилась я, — но сейчас еще проще, сейчас и узнавать не надо — жертвы сами трезвонят, кому эстафету передали. Вот Юля, к примеру. Не успев толком заразить меня, она сразу же растрепала об этом всему белому свету.
— Это так, — подтвердила Тамарка. — Лично я узнала о том, что ты заразилась, ровно через десять минут от Юльки. Не звонила тебе лишь потому, что расстраивать не хотела.
— А что меня расстраивать, — удивилась я. — Я узнала это раньше тебя.
— Не тебя, а меня, — пояснила Тамарка. — Себя я расстраивать не хотела. У меня в эти дни была череда очень важных встреч, поэтому я старалась избегать вредных эмоций, а всем известно, что самая вредная эмоция — это ты, Мама. Вот я и хотела тебя избежать, вместе со всеми эмоциями.
— Зато теперь не избежишь, — злорадно заявила я. — Приготовь похуже шляпку. Ее скоро прострелят.
— Я надену твою, — той же монетой отплатила Тамарка.
— Надевай хоть сразу все, — демонстрируя неслыханную щедрость, заявила я. — Если не станешь распускать свой язык, моим шляпкам ничего не грозит.
— Почему это? — обиделась Тамарка.
— Тогда ты ничего не поняла, — расстроилась я. — Как ты узнала, что и я уже в деле?
— Ну Юля же сообщила, сколько можно об этом.
— Вот видишь, Юля всем сообщила, что я заразилась, а я никому ничего сообщать не буду.
— Но ты уже мне сообщила.
— Да, но не в твоих интересах это разглашать, ведь ты же первая, кому я сообщила, следовательно, покушаться маньяк будет уже на тебя. Тебе это нужно?
— Совершенно не нужно, — призналась Тамарка.
— Вот и молчи. Маньяк покрутится-покрутится, а на кого покушаться-то, и не поймет. Я же молчок.
И ты, надеюсь, молчок.
— Я-то молчок, но как выдержишь ты? Все же теперь будут страшно пытать тебя.
— Пускай пытают, а я умная, тонкая и интеллигентная, потому и молчок. Буду всем говорить, что нет никаких покушений.
— Врать будешь, — поджимая губы, констатировала Тамарка.
— Да, буду врать, — храбро подтвердила я. — Пускай маньяк хоть стреляет, хоть стрелы в меня пускает, а я о подвигах его рассказывать не буду. Не буду и не буду! Вот тут-то он и обломается.
Я скрутила внушительную дулю и злорадно изрекла в пространство:
— Ну что, съел, маньяк? Схавал?
Тамарка обласкала меня восхищенным взглядом и заверила: