Выстрел
Шрифт:
Дорогу он, всё же, перешёл, расслабился, смахнул со лба пот…. И тут же оказался под копытами кавалерии, выскочившей – не пойми откуда. Здоровенные такие кони – тёмно-гнедые, откормленные, гривастые, злые. А на них восседали усатые и широкоплечие гусары – в приметной (ментики, позументы, ташки, трензеля) форме Екатерининских времён, с обнажёнными шпагами в руках.
– Прочь с дороги, смерд! – гневно прокричал передовой всадник, единственный из всей компании одетый в тёмно-зелёный охотничий костюм, с чёрной шляпой-треуголкой на голове. – Пади! Пади! Зашибу!
Ник торопливо отшатнулся в сторону, но длинная задняя нога тёмно-гнедого коня потянулось следом, и чёрное круглое копыто с силой въехало в солнечное сплетение…
Дыхание тут же перехватило, в глазах потемнело, мысли беспокойно и заполошно – искривлёнными спиралями – заметались в голове: – «Что теперь делать? Звать на помощь? Просить, чтобы принесли воды? Или просто упасть на землю, притвориться мёртвым и ждать, что будет дальше?».
Постепенно дыхание полностью восстановилось, но ещё через несколько секунд начался противный лающий кашель, постепенно перешедший в банальную рвоту.
«Неудобно-то как!», – смущённо подумал Ник, согнувшись пополам. – «В центре города, рядом с пешеходным переходом…. Стыдоба, да и только! Вот и эта таблетка покинула мой бедный организм и пропала даром…».
– Дяденька! Извините! Мы нечаянно! – вразнобой зазвучали где-то рядом детские голоса. – Мы больше не будем! Честное слово…
– Может, вызвать «Скорую помощь»? – заботливо предложил невидимый старичок.
Послышался визг тормозов, рядом остановилась какая-то машина, послышались звуки, производимые торопливо убегающими детскими ногами.
Поборов, наконец-таки, рвотные спазмы, Ник выпрямился, ладонью смахнул с глаз мелкие слезинки и огляделся по сторонам. В сторону пыльного дворового кустарника улепётывала стайка ребятишек младшего школьного возраста, вооружённых пластмассовыми пистолетами и автоматами. Через дорогу бодро семенил, опираясь на неказистую тросточку, высокий костистый дедок со старомодной авоськой, заполненной пустыми бутылками, в руках. А впритирку с паребриком тротуара обнаружился уже знакомый милицейский УАЗик, из дверей которого выскочили старший лейтенант Лёня и сержант Агафоныч – под своими обычными человеческими личинами.
– Вот я вам! – старший лейтенант погрозил кулаком вслед убегающим подросткам. – Хулиганьё малолетнее! Осторожней надо быть! В следующий раз поймаю и отведу в отделение!
– Вам помочь, Николай Сергеевич? – заботливо поинтересовался Агафоныч, поправляя автомат с раскладным прикладом, висящий – стволом вниз – на левом плече. – Может, проводить куда? Хотите, мы вас подкинем до ближайшей поликлиники?
– Спасибо, не надо, – вежливо поблагодарил Ник, приветственно подмигнул шофёру Василию, выглядывающему из распахнутой настежь дверцы автомобиля, подобрал с земли свой полиэтиленовый пакет с покупками и, не оглядываясь, зашагал к подъезду Пал Палыча.
– Ерунда какая-то, – расстроено бормотал он себе под нос. – Галлюцинации приходят, через минуту резко пропадают, появляются снова…. Раньше-то всё происходило плавно, через продолжительные временные интервалы. Балаган бесплатный, честное слово…. А ещё – эта парочка ментов. Им-то что надо от меня? Следят по поручению подполковника Старко? Или, наоборот, опекают и оберегают от всяких неприятностей и опасностей? Зачем, спрашивается? Интересно, а в каком виде сейчас Верочка Сидорова предстанет передо мной? Судя по интонациям голоса в телефонной трубке, в облике стареющей женщины-вамп: накрашенная до невозможности, в высоких чёрных сапогах-ботфортах и короткой красной юбке, с чёрным хлыстом на длинной рукоятке в руках…. Ну, и понятное дело, без всякой меры откровенное декольте. Волосы? Безусловно, длинные, давно нечесаные тёмно-рыжие лохмы…
На этот раз он ошибся, внучка доктора была сама собой: колючий ёжик платиновых волос, потёртые синие джинсы, чёрная водолазка с глухим воротом, на бледном лице – ни малейших следов косметики. Более того, глаза девушки, обычно игривые и лукавые, были на удивление серьёзными и взволнованными.
Веруня стояла в проёме широко распахнутой квартирной двери и смотрела на Ника, поднимающегося по лестнице, с явным неодобрением и лёгкой досадой.
– Почему так долго, дядя Николай? – строго спросила девушка. – Я же вас просила по телефону, мол, побыстрей поднимайтесь, сразу же. Что с вами случилось? Встретили одноклассницу, с которой не виделись ужасно много лет? Случайно задремали на скамейке?
– Извини, Вера, но в кассе была очередь, – принялся неуклюже оправдываться Ник. – А я не могу – лезть без очереди. Другие могут, а вот у меня, почему-то, не получается, хоть убей. Смешно, конечно же…
– Стоп! Какая ещё – очередь в кассу?
– Самая обычная, которая в Универсаме…. Шампанское и шоколадки ведь надо было купить? Правда, одну плитку шоколада младшие школьники раздавили каблуками, когда играли в войнушку. Ничего, раздавленную я лично съем, не побрезгую.…Почему ты так смотришь на меня? Сама ведь говорила двадцать пять минут назад, мол: – «Без двух бутылок итальянского шампанского и горького французского шоколада даже на порог не пущу!». Говорила?
– Я?!
– Ну, не я же…
– У вас, наверное, припадок, дядя Николай! – догадалась девушка. – В смысле, приступ, как дедуля выражается…. А по телефону – в самый последний раз – я ничего не говорила про шампанское и горький шоколад. Даже не обмолвилась не единым словечком! Наоборот, попросила, чтобы вы как можно быстрее поднимались в квартиру.
– Что-то случилось?
– Пойдёмте на кухню! Я вас напою крепким кофе и всё расскажу…. Да не снимайте вы, ради Бога, ботинки. Проходите!
Веруня засыпала в турку молотого кофе, залила холодной водой, поставила медную ёмкость на плиту, зажгла газ и поделилась своими опасениями:
– Понимаете, дед уехал часов в одиннадцать утра и пообещал, что обязательно вернётся к обеду. Мол, полчетвёртого должен прийти на приём ещё один посетитель. Очень-очень важный и богатый до чёртиков. Но дедушка до сих пор так и не вернулся. А ведь уже начало девятого вечера…
– А посетитель?
– Конечно же, приходил! Солидный такой дядечка, слегка за пятьдесят, седовласый и импозантный. Упакованный до невозможности: швейцарские часы, на среднем пальце левой руки перстень белого золота с бриллиантом карата четыре…. Да, не в этом дело! Просто дедуля раньше никогда не опаздывал на такие важные встречи. Никогда! Я даже и не знаю, что теперь думать, – девушка сняла турку с огня и через серебряное ситечко налила благородно-коричневую жидкость в фарфоровую чашку, стоящую перед Ником. – Сахар кладите по вкусу, молоко, естественно, в молочнике…. Что будем делать?