Выстрелы в Сараево(Кто начал большую войну?)
Шрифт:
«Австрийцы вели разведку при помощи жидов», — констатировал капитан Верховский в Сербском дневнике. О причастности Натансона и Чернова к контактам с агентами центральных держав и получении от них щедрой мзды писал советский историк О. Соловьев, работавший с документами Департамента полиции [304] . «Платным агентом австро-германских спецслужб» называет Натансона российский историк С. Наумов. В нужных случаях эсеровские лидеры прислуживали тайком и царскому режиму. Ремарка Д. Жукова весьма любопытна:
304
См.: Соловьев О. Ф. Обреченный альянс. М., 1986. С. 108.
Ходили слухи, что в охранке служили и такие видные эсеры, как
По воспоминаниям начальника контрразведки Петроградского военного округа при Временном правительстве Б. В. Никитина, вербовка видных эсеров для шпионажа велась в Швейцарии.
Как-то в мае я заехал в Английскую миссию. «Посмотрите, какое интересное сведение», — сказал мне майор Alley, достав из письменного стола небольшую книжечку. В руках его оказался секретный справочник английской разведки издания 1916 года.
305
Жуков Д. А. Указ. соч. С. 186.
Alley раскрыл справочник, положил передо мной, и мы вместе прочли, а я тут же кратко записал в переводе следующее резюме прочитанного:
«Бывший австрийский консул во Флоренции Пельке фон Норденшталем после объявления войны Италией переехал в Швейцарию. Там он специально вербовал политических деятелей для работы в пользу Центральных держав. Одним из привлеченных им для такого рода деятельности был Чернов» [306] .
306
См.: Никитин Б. В. Роковые годы (Новые показания участника). Париж, 1937.
Чернов и его дружок Натансон, пишет Никитин, во время войны на немецкие деньги организовали в Женеве некий «Комитет интеллектуальной помощи русским военнопленным», который издавал журнал «На чужбине». Да уж, наши пленные только и ждали интеллектуальной помощи от Натансона; щедрая милость от немецкого агента!.. Связи Натансона с Германией, подытоживает Никитин, «доказывать излишне: о них в свое время достаточно сказал тот же Савинков».
Ремарка Ю. Сербского: — После того как Столыпин навел относительный порядок, перевешав и сослав террористов разного толка, их соратники в массовом порядке бежали за границу. Нужно было как-то существовать, а трудиться «профессиональные революционеры», вечно «страдающие за народ», за демократию, не умели и не хотели. Тут им и «помогли» добрые люди…
Кое-что материальное перепадало и Владимиру Гачиновичу. Когда в 1916 году этот хилый полубольной студент уезжал в Америку в какую-то странную экспедицию, якобы «по сбору средств», Натансон, видя, какой у него бедный гардероб, прослезился и дал ему в дорогу свое пальто.
Последняя тайна Натансона.
31 января 1916 года посланник России в Берне В. Бахерахт телеграфировал в МИД:
Некто Цевин, находящийся в Давосе, и Натансон в Лозанне предполагают постараться проехать в Россию [307] .
307
См.: Соловьев О. Ф. Указ. соч. С. 107.
И вот свершилось. 9 мая 1917 года ушел из Швейцарии в Россию второй пломбированный вагон, унося Натансона к местам его новых приключений.
В том же вагоне ехал и Алексей Устинов — саратовский помещик, эсер-максималист, организатор аграрного террора в первую русскую революцию. Но для Марка он почти родной — вроде как зять. У Натансонов собственных детей не было, но была приемная дочь — та самая, проживавшая в Лозанне Евгения Григорович, которую в 1919 году взял в жены Устинов [308] .
308
Устинов Алексей Михайлович. (1879-26.09.1937, Таллин) — племянник П. А. Столыпина, сын богатого помещика. Член партии социалистов-революционеров (1906-17), левых эсеров (1917-18), партии революционных коммунистов (1918-20), компартии (с 1920). Окончил историко-филологический факультет Московского университета (1904). Жил во Франции и Швейцарии (1908-17). С 1921 года — в органах разведки. На дипломатической работе (посол в Греции, Иране, Эстонии) продолжал разведывательную деятельность. «Небезынтересно, что в последние годы Российской империи всевластие революционеров отражается даже на русской миссии в Швейцарии. Сотрудником канцелярии военного атташе при посольстве России в Берне устраивается эсер Алексей Устинов, учившийся в Цюрихском политехникуме. Вернувшись после революции в Россию, Устинов выступит за союз с большевиками и станет лидером отколовшейся от эсеров Партии революционного коммунизма. Позднее он вступит в ряды РКП(б) и закончит свою карьеру в 1937 году на посту советского полпреда в Эстонии». (М. Шишкин. Русская Швейцария. 2011).
Из мутной биографии Натансона следует, что после октябрьской революции он стал во главе левых эсеров, примазался к большевикам. Благословил разгон Учредительного собрания. Троцкий так отразил этот эпизод в своей статье в «Правде»:
«Надо, конечно, разогнать Учредительное собрание, — говорил Ленин, — но вот как насчет левых эсеров?». Нас, однако, очень утешил старик Натансон. Он зашел к нам «посоветоваться» и с первых же слов сказал: «А ведь придется, пожалуй, разогнать Учредительное собрание силой». — «Браво! — воскликнул Ленин. — А пойдут ли на это ваши?»— «У нас некоторые колеблются, но я думаю, что в конце концов согласятся», — ответил Натансон. («Правда», № 91, 20 апр. 1924 года). Сомнительно, чтоб такой разговор мог произойти без предварительного сближения этих двух людей еще в Швейцарии [309] .
309
См.: Чернов В. М.В партии Социалистов-Революционеров: воспоминания о восьми лидерах. СПб, 2007. С. 69.
Теперь Марк мог позволить себе комфортные разъезды. В газете «Красная армия» читаем:
Отъезд в Швейцарию Штейнберга и Натансона.
Лидеры левых с.-р. Штейнберг и Натансон по поручению партии левых с-р. Так как Штейнбергу и Натансону Советской властью предоставлены права дипломатических курьеров, то свое путешествие они будут совмещать со всеми удобствами и не окружным путем, а с разрешения германского правительства через Берлин [310] .
310
Красная армия (Петроград). 8.06.1918, № 31. С. 3.
Попутчиком Натансона был Исаак Захарович (Ицхок-Нахмен) Штейнберг, нарком юстиции. Роман Гуль в первом томе записок «Я унес Россию» пишет, что это был «ортодоксальный, религиозный еврей, соблюдавший все обряды иудаизма». Новоявленных советских помпадуров оберегает дипломатический иммунитет. В. Пикуль в известном романе называет Штейнберга вторым после Зиновьева лицом в той банде, которая правила Петроградом в 1918 году:
Чуждые русскому народу и русской истории, эти людишки, Бог весть откуда взявшиеся, тащили на Гороховую в Чека правых и виноватых, по ночам расстреливали тысячами. («Честь имею»).
Кстати, ехала-то эта кровавая парочка не сама по себе, о чем известно из письма Натансона его приемной дочери Евгении Григорович:
Он /Штейнберг/ везет с собой как личного секретаря сестру своей жены. Временным секретарем едет молодая грузинка (Гогоберидзе), лев. эсэрка, говорят, хороший секретарь, но не знающая ни одного языка! Я их предупредил, что припишу их к посольству чиновниками, а потом поедут обратно курьерами [311] .
Сестру жены Штейнберга Анну (Нехаму) Соломоновну звали Эсфирь Эсселсон, Гогоберидзе же была секретарем Петроградского трибунала (!) печати. Коммунистические дамы полусвета, нашедшие свое место под солнцем. И ведь какие полномочия даны Натансону: может «приписывать» к посольству девушек по своему усмотрению.
311
ГАРФ. Ф. 1832. Оп. 1. Д. 3. Л. 1–2.