Выжечь огнем

Вебер Дэвид Марк

Которых было не так уж много во всем зале, по крайней мере, в процентах от числа присутствующих. Очень большом бальном зале, если быть точной. Программа еще даже не началась, а большинству людей в ней уже приходилось стоять. Она могла только надеяться, что ее отцу удалось усадить ее мать и сестру - плюс тетю, двух дядей и, наконец, пятерых двоюродных братьев - за отведенный им столик до того, как туда хлынула толпа.

То, что Арианна задумывала как довольно скромное собрание менее чем из пятидесяти человек, превратилось в феерию.

Никто больше даже не притворялся, что она была человеком, организующим мероприятие. Эту роль взяла на себя Дженис Дельгадо, одна из движущих сил того, что веками было известно как "Соответствие", но теперь сменило название на "Вовлечение".

Раздражение Арианны было мелочным, и она знала это. Она сама предложила название "Вовлечение", и она знала, что расширение смысла было чрезвычайно позитивным. По сути, Вовлечение решило использовать празднование Свинки в качестве своей собственной переориентации. Хотя плоды этого не будут очевидны сразу, в долгосрочной перспективе трансформация Соответствия из секретной организации в организацию, играющую открытую и активную роль как в мезанских, так и в галактических делах, была бы глубокой.

Еще было досадно пробиваться через бальный зал, который начинал напоминать пресловутую банку сардин.

Наконец, она заметила столик, который искала. Он был в передней части бального зала, рядом с трибуной ораторов, но немного в стороне.

Ее отец заметил ее в тот же момент, встал и помахал ей рукой. Это было удачно, потому что секунду спустя стол снова исчез из виду, и единственным оставшимся признаком его местонахождения была рука ее отца, возвышающаяся над толпой.

Когда она подошла к столику, то с облегчением увидела, что несколько свободных мест еще есть. Она не беспокоилась о себе, но...

Она неприлично вскарабкалась на сиденье своего стула и осмотрела комнату. Ей не потребовалось много времени, чтобы найти двух людей, которых она искала. Одна приятная особенность изумрудной униформы, которую Сабуро заказал для Свинки, заключалась в том, что ее было легко заметить практически в любом месте - что, конечно, и было причиной такого цвета. Безопасники и Мистики предпочитали очень темную униформу, от черного до темно-синего, потому что она придавала определенную ауру угрозы. Сабуро хотел создать совершенно противоположный образ для новой полиции.

Правда, некоторые люди начали называть их "зеленками", вместе со свинками, но он был равнодушен к этому вопросу.

– Они могут называть нас лепреконами, мне все равно, - сказал он Арианне.
– Главное, чтобы не было никаких намеков на тайную полицию и - это, конечно, займет некоторое время - чтобы люди перестали нас бояться.

– Кейла! Джейк!
– позвала она, махая рукой.
– Сюда!

Они оба посмотрели в ее сторону, затем направились к столу с выражением глубокого облегчения на лицах. Когда они прибыли, Арианна представила их друг другу, и они заняли свои места.

Как

раз вовремя - трибуна уже заполнилась, и Дженис начала выступление. Это, конечно, означало выступления различных высокопоставленных лиц, большой процент из которых были участниками Вовлечения. Но все речи были достаточно короткими, по большей части даже связными.

За этим последовали вопросы прессы, и это была та часть мероприятия, которая заставила Арианну немного понервничать.

И, как оказалось, не зря.

– А вот и неприятности, - пробормотала Барретт, мотнув головой в сторону секции этажа, отведенной для репортеров.

Арианна проследила за указанным направлением и увидела, как только что встала обозреватель из "Ситизен Сентинел". Это было новое издание, ориентированное на бывших полноправных граждан. Точнее, на наиболее недовольных из этого класса людей. "Ситизен Сентинел" было на грани открытой враждебности к новому устройству Мезы.

И что еще хуже, обозревателем была Гейл Васкес, возможно, самая воинственная из всех.

– Не смотри на нее, - пробормотала Барретт.
– Просто не смотри на нее.

Но на это не было никаких шансов. У Дженис Дельгадо было гораздо больше опыта общения с прессой, чем у Кейлы Барретт, и она знала, что если не даст слова Васкес, то просто сделает женщину более заметной. Они отказались дать мне слово, потому что!.. было гораздо более вероятно, что это повторится и получит большую огласку в других изданиях, чем содержание ее вопроса.

– Да, мисс Васкес?

– Я не могла не заметить, что начальник новой полиции ничего не сказал. Это потому, что этот Сабуро не хочет привлекать внимание к своей истории террориста?

Губы Арианны сжались. Барретт тихонько зашипела, но Абрамс, сидевший рядом с ней, только улыбнулся.

– Ее поджарят, - сказал он.

Сабуро сидел ближе к одному концу подиума. Теперь он встал и подошел к кафедре оратора. Конечно, ему не было необходимости делать это по техническим причинам. Вся сцена была оборудована микрофоном для обеспечения звука, так что его было прекрасно слышно с того места, где он сидел. Но у Сабуро были свои собственные хорошо отточенные знания о том, как вести себя в публичной конфронтации.

Он одарил Васкес ровным, ничего не выражающим взглядом, который был таким пугающим по причинам, которые Арианна никогда по-настоящему не понимала. Абрамс сказал, это потому, что это напоминает людям о том, как бесстрастный хищник оценивает, стоит ли затраченных усилий возможная еда.

– Есть старая шутка, - сказал Сабуро через мгновение.
– Это слово, которое вы продолжаете использовать - "террорист", в вашем случае - "я не думаю, что оно означает то, что вы думаете". Начнем с того, что оно настолько широкое, что не имеет четкого значения ни в каком контексте. Применительно к контексту мира, из которого я родом, это тарабарщина.