Взаперти
Шрифт:
Михаэль поднял девчонку с постели, уткнув пистолет в дрожащую вену на шее.
– Что он тебе сказал, говори!
– Кто? – всматривалась в него незнакомка, будто пытаясь узнать.
– Тот, кого ты прикончила, – Майлз-младший.
Хосефа, наконец, узнала Полянского и попятилась назад.
– Не двигайся, – прошептал он ей и притянул обратно к себе.
Она смотрела на него почти равнодушным взглядом, уставшим и отрешённым. От неё веяло безысходностью, такой холодной и страшной, что пробирало до
Кем она была, – всматривался в девичье лицо Полянский, – он видел отморозков разных мастей, но чтобы наёмники были такими… Таких он не встречал никогда.
Михаэль вдруг подумал, что у этой девчонки был совсем не девичий взгляд, он был мёртвый. Точно, она будто умерла изнутри, а он ведь ещё ничего и не сделал, даже не начинал.
– Что тебе сказал Майлз про часы? – взвёл он курок.
– Про часы? – не понимала она.
– Не прикидывайся! Я знаю, зачем ты приходила. Ты их украла? Говори! Или узнала, где они? Если ты мне не ответишь, мне придётся тебя пристрелить. – Как он не любил этот бандитский жаргон, но иногда у него просто не было выбора. – Ты думаешь, одна такая, кого находят мёртвыми в мотелях?
Честно сказать, никаких признаков жизни, кроме физических, он в ней не наблюдал. Она будто согласилась уже умереть. Ни страха, ни надежды на спасение. Ему вдруг показалось, убей он её прямо сейчас, она даже не будет против.
Полянский уже выходил из себя, и это его самого раздражало. Слишком трудная вышла ночь, а эта девчонка совсем не спешила говорить.
– Говори, где часы! – крикнул он.
Она вздрогнула и вроде очнулась.
– Часы? Не знаю ни о каких часах. – Она зажмурилась, ожидая удара, но, не дождавшись, открыла глаза.
– Как тебя зовут? – спросил он.
– Хосефа…
Врёт или нет? – размышлял Полянский. О наёмниках с таким именем он даже не слышал, да и девушек в этой профессии он не то чтобы знал.
– Зачем ты приходила к нему? Что он тебе сказал?
– Зачем, – повторила она. – Зачем? – спросила она себя снова.
Под наркотиками она, что ли, подумал Полянский.
– Посмотри на меня. – Он схватил её за подбородок и посмотрел в её бледное, как снег, лицо. Она вся дрожала, и эта дрожь, казалось, передалась и ему.
Чёрт её разберёшь, на наркотики не похоже.
Глаза огромные, тёмно-карие, вдруг наполнились влажным блеском.
– Ты меня не разжалобишь, – сказал Михаэль, – мне не до твоих слёз. Последний раз спрашиваю, где часы?
– Часы в квартире, – еле выговорила Хосефа.
– В квартире? В какой?
Она молчала.
– Ты же понимаешь, что я всё проверю? И если ты мне соврё…
– Он снимал её для прикрытия, – наконец сказала девчонка. – Там сейф за картиной. В спальне.
– Он тебе так сказал? – давил ей на шею Полянский.
Она закивала.
– Понятно, и где эта квартира?
– В Отаго.
– Хорошо, говори адрес и код от сейфа. Хотя нет. Ты же хочешь меня обдурить. Поедешь со мной. Одевайся!
Полянский подождал, пока она наденет штаны и зашнурует кеды, после схватил её за руку и, выйдя из номера, повёл вниз, на первый этаж.
– А этот твой сообщник быстро слинял, – шепнул он ей. – Даже глазом не моргнул, когда я приказал ему убираться.
Она всё так же молчала, чем ещё больше раздражала его.
Внизу, как и ночью, шумел телевизор, у входа – всё тот же рыжий мужик, что прижимал его к стойке. Полянский поймал его ошарашенный взгляд.
– Так вы с ним пришли? – спросил он, смотря на Хосефу. – Я думал, ваш парень ушёл.
– Нет, не со мной, – ухмыльнулся Полянский, держа её крепко под локоть, так что Хосефе казалось, у неё треснули кости. – Не со мной, – повторил он, – ну, ничего, мы дома поговорим.
Он подумал ещё немного и добавил:
– Она сбежала с любовником, но от меня так просто не убежишь… Да, дорогая? – прижал он Хосефу ближе.
– Так вы бы сразу сказали, что за женой. – Мужчина порылся под стойкой и достал его пистолет. – А угрожать нам не надо, – передал он Полянскому ствол, – возьмите.
Полянский кивнул.
Он потащил за собой Хосефу, сопровождаемый солидарными взглядами пропахших дешёвым пивом водил. Они бы сделали то же самое, они бы поступили ещё грубей. Их жены, может, и сейчас кувыркались с кем-то в стенах их спален. Никто не останавливал Михаэля, никто и не думал никого защищать. Все только кивали, и шептались, и сплёвывали горькие слюни после похмельного сна.
– Подождите! – крикнул ему здоровяк, когда они уже выходили. – А как вы вошли?
– Через крышу. У вас там открыто.
Всю дорогу она дрожала, всю дорогу он старался на неё не смотреть. Было в ней что-то жалкое. Не было ничего хуже таких вот невинно-дрожащих жертв.
Элитный жилищный комплекс Royal Lux представлял из себя несколько высотных зданий из сине-серых зеркал. Он стоял недалеко от вокзала и был чем-то вроде гостиницы, провожая туристов, привлекая новых гостей.
– Какой из этих домов? – спросил Михаэль.
Хосефа указала на второй. Она хорошо его знала, она каждый раз пыталась его забыть. Не часто, но они сюда заезжали.
Полянский вытащил её из машины и повёл за собой, словив подозрительный взгляд охранника на входе. За всю дорогу, а это заняло два часа, она не проронила ни слова, будто ей было самой всё равно, убьют её или нет. Полянский хотел выпытать всё, задавал одни и те же вопросы, пытался узнать, кто её подослал, но после подумал, что это не так уж и важно. Мало ли было «заклятых» друзей у этой мафиозной семейки.