Взгляд со стороны
Шрифт:
– Ну, давай, милая. Ну, еще сто метров. Вот, молодец. Молодец. Няшка. Дам тебе морковку.
Привычное уже «хлоп, хлоп» – и дисколет замер над самой серединой каменной поляны. Из-за двух ближайших валунов высунулись улыбающиеся во весь рот сестры, неторопливо разворачивая в сторону дисколета импульсные лазеры перфораторов. И…
Откуда-то сверху, намного выше висевшего над головой дисколета, несколько точных и смертельных ударов плазмой накрыли и улыбающихся девчонок со станками в руках, и Берту с «магнитом», и прятавшегося на гребне пулеметчика с трассером. Вмиг армия доблестных разрушителей дисколетов лишилась всего военного потенциала. Земля под ногами дрогнула, правильным кольцом окружая поникших воительниц, падали десантные боты, и из них на не успевшие еще остыть от удара камни как горох сыпались десантники в
И все бы ничего, но откуда-то сверху, из-под нависающей над камнями скалы, по десантникам забарабанил второй, непонятно кем приготовленный и укрытый в скальной породе трассер. Броня, конечно, броней, но и трассер – не игольник. Правильный круг десантников рассыпался за доли секунды. Нахальная невооруженная пятерка, воспользовавшись паузой, бросилась к гротам, а по расщелине, из которой продолжал бить трассер, одновременно чавкнуло с десяток плазмобоев. Последним штрихом этой молниеносной с точки зрения жевавшего в пятистах метрах от центра событий мох одинокого шаранга стал спровоцированный взрывом обвал, замуровавший вход в гроты, через которые стремительно промчались несколько оглохших Сестер Атаки.
Скала, нависавшая уступом над притаившимся в небольшом ее углублении трассером, еще булькала расплавленным камнем, когда на нее уже карабкались пятеро десантников, а с борта дисколета, барражирующего в двух метрах, выдвигалась телескопическая лестница с концевым захватом. Подтягиваясь и влезая на лестницу, команда «спасателей» сгрудилась перед входом в расщелину. Потом двое нырнули внутрь и тут же вынырнули, волоча в руках обмякшее и неестественно изогнутое тело. Этот мешок, явно бывший еще недавно человеком, они тут же потащили к уже растопырившемуся между камней небольшому медицинскому шаттлу. «Носороги», построенные возле ботов в ожидании команды на убытие, побрякивая тяжелыми плазмобоями о броню скафандров, с интересом и некоторым недоумением наблюдали завершение «спасательной операции» по выемке тела из расплавленной скалы. Сержант Ерик Черный Кулак, ковыряя длинным когтем между зубами, подошел к соседнему боту.
– Сизый! Ты видел? Граф собственноручно эту дуру в медкапсулу запихнул! С чего бы такая честь и забота?
– А кого туда еще запихивать? Остальных вон по пластиковым мешкам распихали. Ты че, думаешь, костоломы на шаттле по нашу душу тут терлись? На хрен они нам тут не нужны, да и мы им тоже не сильно интересны.
– Разговорчики в строю! Всем заткнуться и на борт шагом марш! А ну живей, жирные ленивые куски куриного помета! Пофилонили, в зубах поковыряли, свежим воздухом подышали – и хватит!
Ерик шмыгнул в строй, демонстрируя лояльность командиру, и шеренга десантников, развернувшись, двинулась к посадочному шлюзу бота.
Последнее, что помнила Реста, это жуткая, рвущая грудь обида на Берту, на себя, на этот предательский дисколет, обида и ярость! Вибрирующий в руках казенник трассера, выставленного на полную мощность. Скачущие в прицеле черные блестящие фигурки десантников. Потом толчок в правое плечо, отбросивший ее от «амбразуры» грота в самый его дальний угол, обжигающее пекло вокруг и падающие на ноги с потолка камни. Еще она успела левой рукой вколоть себе двойную дозу «синьки» и нащупать под одеждой кобуру игольника. Потом боль отступила, и тело наконец провалилось в черную пропасть беспамятства, перестав умолять о пощаде…
…Она понимала, что глаза у нее открыты, и даже попыталась пошевелить пальцами, но это оказалось не так просто. Где-то на задворках сознания она пыталась определить, что же с ней происходит, это смерть или рождение. Что-то сейчас должно произойти, наверное, откроется крышка большого ящика, и чьи-то руки потянут ее из теплой, комфортной ванны на холод… Открылась, точнее, бесшумно скользнула в сторону темнота, заполняющая открытые глаза, и свет ворвался в них, вновь безжалостно выдергивая Ресту из мягкого и теплого небытия.
Пучки шлангов и присосок отползали и прятались в стенках капсулы, жидкость, журча и закручиваясь воронкой, уходила в дренаж. Теперь пальцы шевелились, и ноги сгибались в коленях. В каких коленях, их там раздавило в
– С возвращением, капитан. Надевайте халат и присоединяйтесь. Кофе и пара бутербродов с беконом вашей фигуре, поверьте мне, не повредят.
Это было сказано таким тоном, что, даже явно не будучи приказом, не предполагало каких-либо других вариантов развития событий, нежели единственный предложенный. Крышка столика произвела не совсем понятную манипуляцию, и в ее центре возникло блюдо, наполненное только что предложенной едой. Халат оказался как раз впору. Мокрые волосы щекотали шею и приятно пахли чистотой. Реста с жадностью поглощала бутерброды, запивая их обжигающим кофе. Странный мужик неторопливо наблюдал за этой расправой, при этом сам время от времени отхлебывая из своей чашки. Ослепительно-белая рубашка с коротким рукавом, не скрывающая атлетической мускулатуры, аккуратно заправлена в серые брюки явно военного покроя, стянутые на талии широким кожаным ремнем с металлической пряжкой. Черные, начищенные до блеска туфли. Кожа, нет, скорее мелкая чешуя, отливающая сталью на внешней стороне кистей рук, такая же, только покрупнее, – на голове. Прямой нос и широко посаженные серо-голубые глаза. На воротнике рубашки небольшой золотой значок – оскаленный клыкастый череп сжимает зубами две перекрещивающиеся молнии. Почти «носорог», но едва уловимое отличие в изящном сочетании неоспоримой силы и безусловного интеллекта явно ставили этого их представителя на две ступени выше. Глубоко в подсознании вертится предательски-сладковатое чувство, что, наверное, стоило шесть лет просидеть в пещере ради этого момента. Халат, нахально распахнувшись, открывает белое тонкое плечо и совсем немного грудь.
– Мой щедрый и ненавязчивый хозяин назовет мне свое имя?
– Северо. Для друзей. Граф Северо Серебряный Луч для всех остальных.
– Так как же мне, граф, называть вас?
– А вот это решать вам, капитан, Архан Реста Леноя, Сестра Атаки.
Следующее четыре часа Реста занималась чем угодно, но только не тем, на что рассчитывала, совсем не в обществе графа. Когда граф предложил Ресте пройти в соседнюю комнату для осмотра медиками, она вообразила себе, что это как раз такой осмотр, какой проходили сестры, получившие синие метки. Но все оказалось намного скучнее. Экспресс-анализ крови, лимфы, других жидкостей ее организма. Проверка моторики, световосприятия, реакции на разного рода звуки и запахи. И еще много всего, точно никак не связанного с ее полом. Когда наконец Ресту оставили в покое, на медицинской кушетке перед ее носом положили комплект одежды, состоящий из все тех же просторной белой рубашки, серых брюк и черных туфель. Застегнув последнюю пуговицу, капитан оценивающе посмотрела на себя в зеркало. Сколько времени прошло с тех пор, когда она вот так, не торопясь, поправляла волосы в последний раз? Да ладно, не все еще потеряно… Реста улыбнулась и решительным жестом опять расстегнула верхнюю пуговицу рубашки, отошла от зеркала, немного помедлила и расстегнула еще одну.
Меню обеда оказалось на редкость простым и при этом необычайно аппетитным. Русские зеленые щи со сметаной и хрустящими ржаными хлебцами, ленивые голубцы в изумительном томатном соусе и компот в граненом стакане с пирожком с яблочным вареньем.
– Граф, вы определенно решили меня раскормить. Вы уверены, что не питаете склонности к каннибализму?
– Скорее вы, капитан, питаете склонность к обжорству. Я даже хотел вас предупредить, что тарелки изготовлены из несъедобного материала, но, слава всевышнему, обошлось.