Взорвать «Москву»
Шрифт:
Бандеровцев было трое. Убитый наповал стрелок завалился на колени к водителю, который, по-видимому, был ранен. Третий, оглушенный ударом, рвал заднюю дверцу «Хонды». Артем отступил на шаг и положил пулю точно между лопаток бойцу.
Костя протянул микроавтобус вперед. С шумом осел передок «японца», впечатанный в бампер.
– Поехали! – скомандовал Тарасов, прыгая в салон.
Водитель рванул с места в карьер.
– С такой вывеской сзади как бы на ГАИ не напороться, – заметил, закуривая, Костя.
– А ты к ним личиком все время поворачивайся, – заметил Артем. – Эй
Тот не ответил – лежал, уткнувшись лицом в пол, и звенья браслетов поблескивали на загорелых руках.
Скоро микроавтобус свернул на второстепенную дорогу и стал петлять, как заяц. Костя хмурился и молчал. Причина была ясна: кроме дребезжания поврежденного кузова, в салоне слышались подозрительные стуки в моторе. Водитель только качал головой. Артем молился спецназовскому богу, чтобы тот позволил приблизиться к границе еще на десяток километров. Но бог спецназа был глух к просьбам: за поворотом, где шоссе переходило в грунтовку, машина встала, натужно загудев мотором.
– Приехали, – спрыгивая в пыль, сообщил Костя. – Когда я таксистом работал, была такая история…
Артем вместе с водителем заглянул под задымившийся капот: надорвались лошадиные силы.
– Машину бросаю, ухожу пешком, – сказал Костя. – До границы километров тридцать.
Он явно хотел сказать что-то еще, но вместо этого хлопнул Артема по плечу, сунулся в кабину, заглушил мотор и исчез в зарослях лещины.
– Технические неполадки, – сообщил Тарасов пленнику. – Вставай, пошли.
Кульчицкий сел, помотал головой и остро взглянул на Артема.
– Ты наемник и тебе нужны деньги? – спросил он и, не дожидаясь ответа, скороговоркой продолжал: – У меня есть деньги. Я заплачу. Я старый человек, мне нельзя волноваться… Ты просто раскуешь меня, а я за это заплачу…
Тарасов встряхнул Кульчицкого за шиворот и заглянул тому в глаза.
– Идем пешком, – внятно сообщил капитан. – Шаг влево, шаг вправо – и конвой стреляет без предупреждения, понял?!
Провиднык понуро побрел по тропинке, уводящей в сторону от дороги. Артем рассчитал направление правильно: редкие перелески сменились лугами с пасущейся неизвестно чьей козьей мелочью, а потом незасеянными серыми полями с бурыми пятнами сорняков. После часа пути пленник начал спотыкаться и, похоже, не нарочно. Устроили привал. Артем щедро поделился с Кульчицким остатками минеральной воды. Провиднык хмурился и шарил взглядом по сторонам.
– Не думай, – покачал головой Тарасов и добавил: – Некоторые при виде людей начинают орать, так что предупреждаю – стреляю сразу…
Провиднык прищурился:
– Знаешь, москаль, раз тебе деньги не нужны, то иди служить в нашу организацию…
Артем поднял брови:
– Ну ты спел песню! Я, российский офицер, по-твоему, затанцую под американскую дудку?
– В основном под немецкую, – заметил Кульчицкий. – Ты подумай: какую благодарность от своих получишь? Добавят звездочку на погоны…
– Я офицер без звездочек, – отозвался
– Природа тут красивая, – мечтательно протянул провиднык и указал пальцем вдаль: – А там – что это?
Артем машинально повернул голову. Хрустнув сухими ветками, провиднык вскочил на ноги и помчался в сторону ближней рощицы. Для своего возраста он бежал очень быстро.
– Стой, дурак! – крикнул Тарасов и мгновение спустя уже мчался вдогонку.
Настичь беглеца в наручниках не представляло труда. В несколько прыжков Артем поравнялся с Кульчицким и отвесил тому здоровенную оплеуху, от которой провиднык покатился в траву.
– Считай, что я тебе жизнь спас, – встряхивая украинца за шиворот, сказал Тарасов. – А мог и занервничать…
Кульчицкий тяжело дышал и поглядывал на Артема с лютой ненавистью. Бешеные глаза бандеровца смотрели на бойца спецназа так, как будто все это случилось не сегодня, а полвека назад.
– Восемьдесят лет ты поганишь мою землю! – прошипел провиднык. – А сегодня ты пришел за моей жизнью!
– Это я-то поганю? – дружелюбно осведомился Тарасов. – Вряд ли… И жизнь мне твоя ни к чему – в смысле, лично мне. Будь живым и здоровым. Если сможешь, конечно… Подъем, враг номер один! Скоро через границу пойдем. Предупреждаю: второго такого шанса у тебя не будет…
Вдалеке маячил старик в кепке – он отвязал козу от колышка и, испуганно озираясь на подозрительных путников, засеменил в сторону полуобрушенных бревенчатых построек. Украинская земля кончилась за дальним оврагом. Ни пограничного столба, ни пограничника – и только облезлый указатель с надписью «Бялохатки» утверждал, что путники оказались на гостеприимной белорусской земле. После ночлега в замшелом шалаше – Тарасов всю ночь не сомкнул глаз, а провиднык спал как убитый – и завтрака, состоявшего из галет и родниковой воды, тронулись дальше.
«ЗИЛ» с подбитой вроде пьяного глаза фарой пылил по грунтовке. Усадив полуживого от усталости пленника на обочину, Артем проголосовал. Взвизгнув разбитыми тормозами, грузовик встал.
– Подбросишь, что ли? – спросил Тарасов.
– Куды? Прямо? – ответил водила с небритой алкогольной рожей. – А ен тоже еде? – кивнул он в сторону Кульчицкого. – Двойная такса будет, значится!..
– И в заключение скажу, что на новом этапе отношения между нашими странами могут только улучшаться… Всего доброго, господа!
– Простите, Михаил Юрьевич! «Пятый канал»… И последний вопрос: ближайшие дни в Киеве обещают быть рекордно жаркими. Как вы проведете эти дни?
Посол России Мирабов усмехнулся и ответил:
– Мы с моими украинскими друзьями поедем на рыбалку. А вот куда – государственная тайна!
Сдержанный смех прошел по душному залу пресс-центра. Погасали софиты. Жужжа, разбредались репортеры.
Охрана проводила посла через служебный вход телестудийного комплекса к автостоянке. Машина замерцала синим проблесковым маячком и мягко выкатилась на оживленный Крещатик.