Взращение грехов
Шрифт:
— Проблема, — кивнул Дронго, — давайте поднимемся ко мне, и вы останетесь в моем номере.
— Это слишком смелое предложение, — возразила она, — спасибо. Но я так не могу. Мы даже не знакомы… Извините меня…
— Вы не поняли, — возразил Дронго, — я уйду из своего номера ночевать к соседу. У нас с ним два номера. И оба двухместные. Я перейду к нему, а вы останетесь в моей комнате. Должен я как-то компенсировать вам затопление вашей ванной комнаты.
— Можно подумать, что это вы виноваты в случившемся, — усмехнулась
— Но вы же хотели принять душ, — возразил Дронго, — берите свой чемодан, и идем наверх. И никаких возражений. Не волнуйтесь, я не останусь в своем номере. Пойдемте.
— Ладно, — согласилась она, забирая свою сумочку.
Он поднял ее чемодан, и они вышли из комнаты. Снова прошли к лестнице и поднялись наверх. Он внес ее чемодан в свою комнату.
— Только в ванной я немного насвинячил, — признался он, — сейчас уберу.
Она улыбнулась. Ей понравилась его откровенность.
Он быстро вытер оставшуюся воду, используя свои полотенца, и вышел из ванной.
— Теперь все в порядке, — улыбнулся Дронго, — можете оставаться. Извините, что причинил вам такие неудобства. — Он быстро собрал свои вещи и вышел в коридор. Постучал к Славину. Прислушался. Кажется, Вячеслав уже заснул. Только этого не хватает. Как и все молодые люди, он спит довольно крепко. Дронго постучал еще раз. Никто не отвечает. Черт побери. Придется стучать сильнее, чтобы он ему открыл дверь. Дронго уже собирался постучать сильнее, когда услышал, как открылась дверь соседнего номера и оттуда вышла незнакомка.
— Кажется, ваш друг заснул, — спокойно заметила она, — и не слышит, как вы стучите. А может, его просто нет в комнате.
— Он там, — возразил Дронго, — я сейчас постучу сильнее.
— Не нужно. Мы разбудим всех остальных постояльцев. Вы уже однажды совершили благородный поступок, пригласив меня в свой номер. Теперь я сделаю ответный шаг. Приглашу вас в ваш собственный номер. Дело в том, что я уезжаю рано утром, в шесть часов утра. И вполне могу обойтись без комнаты. Мне нужно только принять душ. А потом я посижу внизу, в холле гостиницы. Утром за мной придет машина.
— Я оставлю у вас вещи и спущусь вниз. А вы пока принимайте душ, — предложил Дронго, — потом что-нибудь придумаем. Может, я посижу в холле или мой напарник услышит мои призывы о помощи и впустит меня к себе.
Она улыбнулась, пропуская его в комнату. Он оставил свои вещи, вышел и спустился вниз по лестнице. Дежурная читала какой-то модный журнал. У нее был неопределенный возраст, какой бывает у женщин, рано переставших следить за собой. Растрепанная желто-грязная челка, лицо под слоем дешевой пудры, ярко-красная помада и плохо подведенные глаза. Она недовольно взглянула на гостя.
— Вы знаете, что у вас на втором этаже настоящий потоп? — спросил Дронго. — С третьего этажа туда просочилась вода.
— Какой номер? — недовольно спросила дежурная.
— Затопило девятый, а вода капает с четырнадцатого номера, — пояснил Дронго.
— Четырнадцатый, — посмотрела она, — подождите. Разве не вы сами в четырнадцатом?
— Верно. Но затопило не мой номер, а…
— Что вы мне говорите, — всплеснула руками дежурная, — это вы затопили соседний номер. Мы еще с вас штраф возьмем за то, что вы сделали. За ремонт ванной…
— Правильно, — согласился Дронго, — только у меня воды нет, а внизу капает. Значит, платить должен не я, а администрация вашего прекрасного отеля. Получается, что у вас там лопнули трубы.
— Я ей говорила, чтобы она подождала до утра, — вспомнила дежурная, — как раз дамочка приходила с девятого номера. А где она сейчас?
— В моем номере, — ответил Дронго.
— Как это в вашем? — ахнула дежурная. — Так не положено. Я вам запрещаю…
— Но мы не вместе, — напомнил Дронго, — я стою рядом с вами, а она поднялась ко мне в номер.
— Да, — растерялась дежурная, — но все равно не положено. Пусть она вернется в свой номер.
— У вас есть лицензия для проверки нравственности прибывающих гостей? — спросил Дронго.
— Что вы такое говорите?
— Если нет, то тогда сидите спокойно. Просто скажите, где я могу купить воду. Бар уже закрыт, ресторан тоже.
— У меня, — обрадовалась дежурная, — вам водочки или пивка?
— Спокойно, не будем суетиться. Алкоголь понадобится позже. Мы понимаем друг друга?
— Конечно.
— Тогда три бутылки воды и готовьте самое дорогое шампанское. У вас есть «Дом Периньон»?
— Какой «Дом»? — снова не поняла дежурная.
— Я так и думал. Тогда давайте две бутылки водки. И цена, конечно, специальная «ночная». Верно?
— У нас пятидесятипроцентная наценка, — томно улыбнулась дежурная, — и еще десять процентов за обслуживание.
— Просто как в «Уолдорф Астории», — согласился Дронго, — прекрасные цены. Давайте бутылки. И надеюсь, что нас никто не будет беспокоить.
— Никто, — заверила дежурная. Затем наклонилась к нему: — Зачем она вам нужна? Старая вешалка. Худая и тощая. Я вам могу сейчас таких девочек прислать! Просто праздник жизни. Даже двух или трех. Все, что хотите.
— Не хочу, — улыбнулся Дронго, — в следующий раз. Сначала нужно разобраться с моей гостьей.
— Все понимаю, правильно, — кивнула дежурная.
«Гнусное свойство карликовых умов приписывать свое духовное убожество другим», — вспомнил Дронго великую фразу Оноре де Бальзака, поднимаясь к себе в номер. Он долго слушал, пока наконец не убедился, что она уже вышла из ванной. И только тогда постучался. Она сразу открыла ему дверь. Без очков она казалась моложе и стала какой-то беззащитной. Она была в голубом халате, на голове — полотенце.