Взращение грехов
Шрифт:
— Извините, — сказала она, — я не успела высушить волосы. Сейчас достану фен.
— Ничего страшного, — Дронго положил бутылки на стол, — зато я заплатил взятку и теперь вам разрешат здесь остаться до шести часов утра.
— Какую взятку? — не поняла она, глядя на бутылки.
— Воду для нас, а водку в качестве взятки купил у дежурной. Она продает их с шестидесятипроцентной наценкой.
— Вот мерзавка, — улыбнулась женщина, — извините, я в таком виде.
Она взяла фен и прошла в ванную комнату. Дронго открыл бутылку воды, немного налил себе в стакан, залпом выпил. Затем уселся в кресло. Она вышла из ванной уже с высушенными и собранными волосами. Уселась напротив него.
— Давайте познакомимся, — предложила незнакомка, — я причинила вам столько неудобств. Но вы не беспокойтесь, я скоро уйду. Посижу в холле.
— Я уже там был. Должен сказать, что после того как я принял душ, там мне показалось довольно неуютно. Сильно дует и неприятная дежурная. Кстати, вам нельзя отсюда уходить. Вы должны меня спасти.
— От чего?
— Дежурная обещала прислать мне двух или трех девочек. Если вы уйдете, она выполнит свою угрозу. Представляете, что они со мной сделают?
Она улыбнулась.
— Вы меня все равно не убедили, — возразила незнакомка, — но все равно давайте знакомиться. Меня зовут Инна. А как вас?
— Меня обычно называют Дронго, — сказал он привычную фразу.
— Не может быть, — неожиданно сказала она, — этого просто не может быть. Вы тот самый эксперт, о котором так много говорят? Вы тот самый Дронго?
— Теперь я начинаю чувствовать себя не в своей тарелке. Что значит «тот самый»? Насколько я знаю, никто так себя не называет. Никто, кроме меня. Вы обо мне слышали? Или мы знакомы?
— Нет, — удивленно произнесла она, все еще недоверчиво глядя на него, — честное слово, я не могу вам поверить. Неужели вы действительно тот самый Дронго? И вы остановились здесь, в этой гостинице, в Новгороде? Что вы здесь делаете? Почему вы здесь?
— Я приехал сюда со своим молодым другом, адвокатом, — пояснил Дронго, — он находится здесь в командировке в качестве прикрепленного адвоката по одному уголовному делу, где его клиента обвиняют в довольно серьезном преступлении. Он попросил меня помочь. Учитывая, что я был другом его отца, который погиб у меня на руках, я решил приехать вместе с ним. А так как у молодого адвоката не может быть больших средств для того, чтобы проживать в дорогом отеле, мы решили поселиться именно здесь. Будет неправильно, если я перееду в другой отель или тем более предложу ему жить там за мой счет. Он оскорбится, и правильно сделает. А жить за его счет в дорогом отеле я считаю просто непорядочным.
— Теперь вижу, что вы действительно тот самый эксперт, о котором я много слышала, — кивнула Инна. — Дело в том, что я работаю в Вильнюсе. Приехала сюда в командировку и завтра утром уезжаю обратно в Литву. Работаю в адвокатской конторе Эймутиса Араминаса. Вы, наверно, о нем слышали, он дважды выполнял какие-то ваши поручения.
— Да, — кивнул Дронго, — теперь я понимаю, где именно вы могли слышать обо мне.
— Я даже не думала, что смогу вас когда-нибудь увидеть, — призналась Инна, — мне казалось, что вы заняты расследованием таких важных и сложных дел, что постоянно курсируете между Парижем, Москвой, Лондоном и Нью-Йорком. И вдруг здесь, в этой гостинице. И такая встреча. Когда вы пошли смотреть мой номер, я подумала, что вы обычный ловелас. А потом вы предложили уйти, и я поняла, что была слишком хорошего мнения о себе и слишком плохого о вас.
— Все понятно, — сказал Дронго, — вы из Литвы. Свободное государство и свободная женщина. Если бы здесь оказалась женщина с Кавказа, она осталась бы в своей комнате под напором капающей с потолка воды и никогда бы не поднялась в чужой номер к незнакомому мужчине. Если бы здесь была женщина с Украины или из России, она бы, возможно, поднялась наверх, но никогда бы не стала переселяться в мой номер и тем более принимать здесь душ. Если внизу появилась женщина из Прибалтики, то она не только поднимется наверх, но и спокойно примет душ в номере, который ей уступил незнакомец. Конечно, все это достаточно условно, и среди любых женщин могут попасться различные типы людей, но в общем степень свободы определяется и менталитетом женщин, и рамками их дозволенного поведения. Если мы пойдем дальше на юг, то иранская женщина просто не имеет право беседовать с незнакомым мужчиной, открыв свое лицо.
— Мне повезло, что я приехала не из Ирана, — улыбнулась Инна, — но, в общем, вы, наверно, правы. Степень свободы диктуется обществом и в первую очередь поведением самих женщин.
В этот момент в дверь постучали. Дронго усмехнулся.
— Кажется, сейчас нашу свободу будут подвергать серьезным испытаниям, — пошутил он.
Глава 14
Он подошел к двери. Так он и думал. На пороге стояла дежурная и ядовито улыбалась.
— Я не поняла насчет девочек, — ласково сказала эта стерва, — они вам понадобятся или нет?
— Обязательно, — кивнул Дронго, — только не сегодня. Давайте договоримся, что мы перенесем наши встречи на… Когда вы дежурите в следующий раз?
— Через два дня на третий, — сообщила дежурная.
— Значит, договорились, — вызовем всех на третий день. Или третью ночь.
— Может, аванс дадите прямо сейчас? — спросила сообразительная дрянь.
— Ни в коем случае, — возмутился Дронго, — если я сейчас дам вам аванс, значит, я вам не доверяю. Я не могу оскорбить вас таким недоверием. Ни в коем случае. Идите вниз и знайте, что ровно через две ночи мы с вами снова встретимся.
Он закрыл дверь.
— Настоящий балаган, — прошептал он, — в гостиницах такого класса можно получить все приключения на полную катушку.
— Мы заказывали отель по Интернету, — сообщила Инна, — а там были такие картинки и указано, что это трехзвездочный отель. Поэтому я сразу согласилась.
— В следующий раз не доверяйте Интернету, — посоветовал Дронго. — Значит, мы с вами коллеги?
— Почти, — улыбнулась она, — только я адвокат, а вы…
— Сейчас я даже помощник адвоката, — ответил он. — И вы давно живете в Литве?
— Всю жизнь, — ответила она, — я родилась в Вильнюсе в шестьдесят пятом. Некоторое время жила в Ленинграде, когда училась там в университете. С восемьдесят второго по восемьдесят седьмой. Потом снова вернулась в Литву. У нас там начались такие события. Но вы, наверное, помните. Сначала перестройка, потом лозунги, потом борьба за демократию, потом кровь, танки на улицах, стрельба, потом общий распад, развал. А затем мы начали жить в своей маленькой и уютной стране. В Литве не было таких проблем, как в Эстонии или в Латвии. Всем сразу дали гражданство, всем, кто хотел. И я стала гражданкой Литвы. Успела выйти замуж, родить дочь, потом развестись. В общем, все как у всех людей. В девяносто шестом решила основать свое дело, но быстро прогорела. В девяносто девятом пришла в адвокатскую контору Араминаса и осталась там уже надолго. Вот и вся моя история. Дочь уже взрослая, ей девятнадцать. Наверно, скоро выйдет замуж, у нее есть друг.