Взрослые дети, или кирзачи для Золушки
Шрифт:
– Вернулась, наконец-то, я думал все уже. Я места себе не находил. Думал, повязали тебя. Пацаны тебя возле нашего светофора увидели и сразу ко мне. Я от радости чуть не сдох. Прикинь? Ты где была всю ночь? А?
– Повязали – повязали – простонала девочка из его объятий – да отпусти ты уже – дышать не чем.
Парень ослабил хватку, отпустил Малую и уселся на диван, в поле его зрения попала Марта, взгляд его изменился – от радости не осталось и следа.
– Ты кто такая? – грозно прошипел он.
Когда он вбежал в гараж, то сам заслонил шторкой незваную гостью. Он
Марта поежилась от страха, вытаращила глаза.
–Не трогай ее – сказала Малая, садясь на диван – она меня спасла.
Девочка взяла у парня железяку и положила обратно на полочку.
– В смысле?
– Чего не понятно? Она дверь ППС-ников открыла и мы с ней сбежали.
– Ясно теперь, – парень явно успокоился и уточнил у гостьи – так тебя тоже повязали?
– Нет – еле выдавила она из себя.
Марта сильно напугалась этого парня и не знала как себя вести. Резкий приступ агрессии мог повториться, а трубу Малая не очень далеко убрала.
– Ее не брали, она мимо бежала.– продолжила Малая, не обращая внимания на удивленный взгляд парня – Потом мы с ней ночевали у одной бабульки под городом. А у нее собачка. Такая клевая, Кузькой зовут. Я с ней играла. Она такая веселая, облизывала меня все время, я с ней расставаться не хотела.
– Ничего не пойму. Какая собака? – спросил парень, не отводя взгляда с девушки.
– Кузька. У бабки живет. Потом нас бабця покормила, попоила и спать уложила. Я ей сказку наплела, что мы с этой сестры и ходили в лес по грибы и ягоды. А она поверила.
– Теперь более понятно. Все хорошо, только не пойму, чего ты ее сюда притащила?
– Ее? – девочка посмотрела на Марту и засмеялась – так она придумала, что я еще маленькая и меня нужно домой к родителям проводить. Вот она меня и провожала.
–Теперь все понятно – парень нежно обнял девчонку, поцеловал ее в макушку и грозно обратился к Марте – ну все. Твоя миссия окончена. Можешь идти домой.
Марта вытаращила на него свои и так огромные глаза и помотала головой. Такого хамства она не ожидала от молодых людей, вернее от малолетних детей.
Теперь разозлилась она. Ей до чертиков надоели выходки и перепады настроения малолетний девчонки, так еще этот пацан тыкает ей и указывает, что она должна делать, еще и трубой угрожающе вооружался. Хоть он даже не успел той железякой даже замахнуться, но Марта была уверенна, что получит ею по голове. И так все это разозлило ее – злость неуравновешенных детей, их агрессия и условия жизни, гараж с затхлым не свежим воздухом, порванный диван и грязные кастрюли, похищение Ани, страх от убийства сержанта. Все это резко навалилось на нее и она прокричала:
– Домой? Я не иду. Я иду в полицию. Где здесь у вас полиция? Куда мне идти? Туда? – она указала пальцем в одну сторону, потом в другую – или туда? А?
Дети ошарашено молчали. Она встала с табурета, не дождавшись ответа, гордо произнесла:
– Ну хорошо. Счастливо оставаться.
Она резко отшвырнула грязную замусоленную шторку, та мягко за ней закрылась. На так
–Ужасно – возмутилась она и вышла на улицу.
Она постояла секунду, подумала и пошла в том направлении от куда они с Малой пришли. Там во всяком случае она знала где лаз в заборе.
Парень повернулся к Малой и спросил:
– Че это было?
Малая пожала плечами:
– Нервная она какая-то. А сразу и не скажешь.
– Так я не понял, она же от ППС бежала с тобой. Зачем ей нужна полиция? Нас сдать хочет?
Он резко вскочил и ринулся в сторону выхода.
– Нет, Митя. – остановила его Малая – нет. Не будет она нас сдавать. Она не местная. Приезжая. Ее ограбили. У нее ни вещей, ни денег. И ее саму хотели украсть и в рабство сдать. Бред конечно. В рабство. На нее дунешь – она переломается. Какой из нее раб? Но она сбежала из той машины, а потом началась стрельба.
– Стрельба? – распереживался Митя.
– да. Там, кажется убили одного. Она пожала плечами – хотя может и не одного, а больше. Там погоня началась.
– А ты?
– А я в машине дяди Валеры сидела и все видела. Ужас. Он упал.
– Кто? Дядя Валера?
– Нет. Тот, который ту большую машину остановил, в которой она сидела. Она сбежала. Мимо меня пробегала, а я ей махала- махала – она и открыла мне дверь. Потом мы к бабе Варе на ночь попросились. А у нее Кузька. Клевый такой, лизал меня все время. Прыгал на руки. Вот даже поцарапал. Но мне не больно. – Она выставила вперед ногу, на которой красовались царапины – а это я в лесу поцарапалась, когда с ней бежала, а вот… вот Кузька поцарапал. Смотри.
– Стоп, Малая, я ничего не понял. Давай все с начала начинай.
– Да блин. Опять рассказывать? Да?
– Тебя дядя Валера повязал?
– Ну я же тебе о чем и говорю – устало начала с самого начала девочка. – Чего ты не понял? Он меня на светофоре нашем взял. Прикинь, я блин, даже и не поняла от куда он взялся. Я у такого солидного дядьки стекла мыла, как раз помыла лобовое, перехожу к боковым, а тут он. Только пшыкалкой раствор набрызгала. Беру тряпку, чтоб протирать, а тут этот пень, дядя Валера, останавливается. От куда он взялся – не знаю. Причем, я же осторожно, Митя, как всегда на километр вправо и влево посмотрела. Никого не было. А тут на тебе – останавливается. Прикинь?
Малая скривилась, Митя поторопил ее.
– Понятно, а дальше что?
– Повязал. А что еще? Я стекло домыть не успела.
– Не важно. Что дальше?
Малая недовольно цыкнула языком:
– Я же тебе все уже рассказывала.
– Подробнее, пожалуйста.
– Денег мне заплатили. А этот посадил меня на заднее сидение. Хотел меня к Альке отвезти. Но поехали мы на тот пост, на котором потом стреляли. Я не поняла, толи их туда вызвали, толи они сами просто так туда поехали. В общем приехали в деревню. Дядя Валера с напарником из машины вышли, а меня заперли. Я аж голову сломала, как мне от них смыться. Ну уже отчаялась, потом сама себя успокоила. Отвезут меня к Альке, я и от туда смоюсь.