Взрослые игрушки
Шрифт:
– Пока Пенни была в той клетке, я умер за нее тысячу раз.
Я тоже.
– Я действительно забрал ее у того, кто ее очень сильно любил, да. И сказал ему тогда, что понимаю… На самом деле понимаю только теперь.
Лучше поздно.
– Куда ты хочешь ехать, Лис?
– Проведаю Донателлу, приведу мысли в порядок… - подал я наконец голос.
–
– Да как любому из нас.
– А хочешь, я попробую вернуть твою память?
– сказал Данте вдруг.
Честно говоря, меня уже было сложно удивить. После упражнений “найди несоответствие”…
– Почему сейчас?
– Я хочу, чтобы ты был счастлив. Если этого можно добиться только таким образом, то…
– Ты что, ревнуешь меня к Рэйчел?
Данте посмотрел на меня удивленно - мягко сказано. Грозовое облако колыхнулось и начало медленно таять.
– Кажется, это ты ревнуешь меня к Пенни.
– А повод есть?
– А у меня?
Внезапно мне стало легко. И смешно. Как здорово мы заблудились. Как права была Дел.
– Я навсегда отпустил Рэйчел, клянусь; хотя мне никогда не выплатить ей долг. А что насчет Пенни?
– Она и правда лучшее, что со мной произошло… - сказал он, чуть опустив глаза, - да только после тебя. Не мы с ней и ты, Лис. Мы с тобой - и она, только так.
Мы одновременно посмотрели в ее сторону - Пенни не могла не почувствовать, оглянулась на нас, придерживая пламя волос от ветра. Я смотрел на светлое пятнышко ее лица в темноте и понимал, почему Данте не разрешает ей убивать. Пока Пенни не попробует, она сможет без этого жить и будет меняться медленно… очень медленно. Это все равно, что держать хищника на брокколи, но альтернативы никакой. Если он… если мы хотим сохранить ее прекрасную душу.
У Данте прямо глаза засветились, но по мере пришествия какой-то мысли они начали постепенно гаснуть - зрелище такое же невыносимое,
– А твоя амнезия… Перед тем, как все вспомнишь, я хочу предупредить тебя. Потому что потом… белое может стать черным… пол - потолком… все может измениться. Так вот, я хочу, чтобы ты знал - нам обоим дорогого стоило стать друзьями. Но оно стоило того. Я выбрал тебя потому, что, как ты сам сказал - тебе от меня нужен только я… и так было всегда. И в те времена, что ты не помнишь, тоже. Особенно тогда. Ты один испытывал ко мне что-то настоящее и искреннее, чем бы оно ни было… Рэйчел тебя не простила, так что и мне надеяться вряд ли стоит, но все равно знай - я безумно рад, что мы были вместе все эти годы, и хочу, чтобы ты не забыл об этом… потом.
Он прижал к губам кончики моих пальцев. Я снова посмотрел на Пенни - она вертела в руках очки. Затем на Данте. Выбор был не таким уж и сложным, если уж на то пошло.
– Не думаю, - сказал я медленно, - что прошлое важнее настоящего.
После долгой паузы напряженного неверия он выдохнул и обнял меня, крепко, и я его обнял тоже, закрыв глаза, уткнувшись в спутанные кудри. Торнадо умерло, не родившись. Небо снова стало прозрачно-черным, такого глубокого цвета, который только нашим глазам доступен.
– Ой, Лис… Я…
– Знаю. Я тоже.
– Точно?
– Куда уж точнее.
Мы с Данте - и Пенни. Это не просто вариант. Это вообще потолок.
О Рэйчел можно не беспокоиться. Она в хороших руках. Надеюсь, со временем я не буду так остро ощущать ее ненависть.
И у меня даже есть убежище, да не одно.
Кажется, небеса и так ко мне неправдоподобно щедры. Наверное, при жизни я был святым.
Но я переживу, если никогда об этом не узнаю.
*
энд
2001