Взрослые игрушки
Шрифт:
Я дал слово, но не сказал, что откажусь от наблюдений за Рэйчел. Незаметно это стало важной частью моей жизни; правда, теперь у нее наверняка разовьется паранойя, но так будет даже интереснее…
*
Это был увлекательный путь, похожий на бесконечный сериал, - путь крови, дансингов и наркоты. Известие о смерти Перл общество восприняло нейтрально. Как я понял, причиной стало разбитое сердце - из обреза двенадцатого калибра в упор. Одно я знал точно - ее убил не Данте, хотя отношения между ними становились все напряженнее. При своей нелюбви к оружию
Я не знал, чем он сейчас живет - его не интересовал ни бизнес, ни что-либо еще, он, казалось, совсем потерял вкус к жизни. Раньше я еще мог расшевелить его, но с каждым разом Данте поддавался все неохотнее. А с того момента, как умерла Перл, и вовсе не подавал о себе вестей, хотя я не чувствовал переживаний, как с Хиямой. Иначе не мог бы не быть рядом.
Болтали об этом много, но ничего насчет убийцы, словно никто и не пытался свести с ним счеты. Это не было похоже на Данте - оставить без ответа такое явное оскорбление. Точнее на него прежнего, но сейчас ему вполне все могло стать окончательно безразлично. Настоящую причину я понял, только когда решил, что пора навестить моего друга и попытаться вывести его из этой кошмарной спячки. Рэйчел куда-то исчезла из Нью-Йорка, и это был сигнал к тому, чтобы прерваться и съездить посмотреть новый город Данте. Кроме того, я очень, очень по нему скучал.
Эта нить никогда не прерывалась, порой я удивлялся, как ничтожное количество его крови во мне связывало нас так прочно. Он был и оставался единственным существом во всем мире, которое было мне по-настоящему дорого, без оттенка садизма, как с Рэйчел. И в подтверждение силы нашей связи был его звонок сразу же после того, как я уже собрался в Филадельфию.
– Лис, привет!
– сказал он с оттенком восторга, который меня здорово обрадовал.
– Куда ты пропал?
– Привет, - ответил я, опуская тот факт, что он давно мог бы позвонить. Только сейчас я понял, что еще могла означать его молчанка - он здорово в чем-то (ком-то?) увяз.
– Ты же знаешь, я кочевник, вот и заблудился. Но это не значит, что я…
– Знаю. Уже летишь. К слову, тут тебя ожидает офигенный сюрприз.
Почему-то это меня насторожило.
– Что за сюрприз?
– Приезжай - узнаешь. Кажется, наши большие игрища подошли к почетному финалу.
Когда он повесил трубку, я понял, что не выразил соболезнования по поводу Перл, хотя уже прошло лет пять. Но судя по голосу, он и тогда в них не нуждался. Ее смерть меня не удивила - врагов у нее хватало - хотя и оставила смутное ощущение тревоги. Я вспомнил о нашем с Данте уговоре в начале игры, но тогда был стопроцентно уверен, что Рэйчел не выйдет в финал. А все вон как повернулось.
Филадельфия мне понравилась больше, чем Чикаго - здесь было как-то спокойнее. Я хотел покататься по городу, но потом решил отложить это на потом. Сейчас на повестке дня были дела более важные. Для кого-то - жизненно.
В Филадельфии было самое красивое казино изо всех “Рассветов”, разбросанных по стране, даже лучше, чем в Вегасе. Глядя на пылающую вывеску из окна такси, я думал, кто же теперь этим всем занимается. Убийцу Перл только за это можно было распять. Потом мы повернули по главной улице и минут через десять подъехали к офису “Инферно”.
Данте ждал меня у самого входа. Он обрадовался
– Лис, я так скучал. Еле дождался, когда ты прикатишь. Новостей тьма, даже не знаю, с чего начать.
Отстранившись наконец, я смотрел на него во все глаза. Передо мной был Данте образца не-знаю-какого года, который уже к концу двадцатого века был безнадежно мертв и похоронен. Он выглядел как тинэйджер в своих кроссовках и футболке со схематичным языческим солнцем, словно кто-то счистил с него века, будто кожуру с яблока. Оставалось только гадать, что накачало его энергией, и как это вообще возможно. И начинать ли мне ревновать прямо сейчас или чуть погодя.
– Начни сначала.
Он стал на цыпочки и поцеловал меня в щеку.
– Тогда пошли.
Мы поднялись на самый верх. Изгибистый коридор, украшенный плетущимся виноградом, выводил к симпатично вогнутым дверям, похожим на иллюминатор подводной лодки, а следующий изгиб открывал вид на огромный балкон - почти вертолетная площадка. На ней было что-то вроде висячего сада из деревьев в кадках и вьющихся растений, а у самого края стояло большое плетеное кресло.
И тут я увидел ангела.
Раньше я не встречал ангелов, но сейчас понял, как они должны выглядеть. Она сидела на краешке кресла с планшетом, задумавшись, потом достала из-за уха карандаш и начала писать. Яркие рыжие волосы спадали ровной волной, заканчиваясь у талии короткими всплесками, и на какую-то секунду я был почти уверен, что она смертная. Человек может не узнать вампира, но чтобы вампир не признал себе подобного - это нонсенс. Тут я все рекорды идиотизма побил. Но было в ней что-то такое эфемерное, теплое, что нам редко свойственно, и в основном мы это быстро теряем. А может, дело в том, что я таких рядом с ним много видел. Живых. Но он никогда их не превращал. А эта…
То, как она улыбалась своим мыслям, как закладывала карандаш за ухо, дернуло мою память и чуть было не вызвало оттуда что-то… но нет. Ничего не произошло. Как никогда не происходило.
Данте смотрел на нее сияющими глазами.
– Новая Формоза?
– спросил я почему-то шепотом.
– Это Пенни, - ответил он.
И в том, как он произнес ее имя, было все. Не будет больше рыжеволосых красавиц. С Формозой покончено. Она наконец упокоилась с миром в покинутом монастыре на японском острове, а взамен родилась новая легенда.
Она заметила нас и подошла. Свободного покроя платье из нескольких слоев газа разных оттенков зеленого окутывало ее и делало похожей на фейри.
– Привет, - она прикоснулась губами к щеке Данте и отдала планшет.
– Я заканчиваю сценарий, осталось три последние сцены. Кажется, вышло еще лучше.
– Улисс, это Пенелопа, - произнес Данте.
– Совпадение потрясающее, не спорю, но не спланированное.
Пенни поцеловала и меня в щеку, и запах ее волос на минуту ввел меня в ступор. Наверное, у нее был шампунь с полевыми травами, но к нему примешивался запах осени, на который не в силах наложить лапу парфюмерия. Кленовые ангелы. Это я помнил.