XXI век не той эры
Шрифт:
Стоило взгляду зацепиться за монументальную фигуру, и несчастная окуналась в водоворот воспоминаний, заливаясь краской до кончиков ушей. Казалось, кожа в тех местах, где её вчера касались мужские руки, буквально вспыхивала от одних только мыслей, а губы до сих пор чувствовали жадные поцелуи. Ей, уже теперь вполне самостоятельно, хотелось потрогать, а какой он на ощупь под этими тяжеленными доспехами? И кто бы мог подумать, что взгляд ледяных глаз этого угрюмого викинга может быть таким горячим!
Ольга ругала себя, корила, называла последней дурой, извращенкой, ставила себе диагноз «стокгольмский синдром», проклинала день похода в пещеры, закончившийся в совсем другом времени и пространстве. Напоминала себе про собственные страхи, про жестокость этого мужчины, про спокойствие, с которым он в случае малейшей необходимости оборвёт её жизнь.
Страх-то как раз никуда не делся, и оценившая иронию судьбы женщина даже посмеялась бы, если бы не было так грустно. Она продолжала до полусмерти бояться полубога, особенно когда он бросал на неё хмурые или задумчивые взгляды. Казалось, что каждый раз он взвешивает жизнь спутницы, и весы вот-вот качнутся в сторону её прекращения.
Как это ощущение могло соседствовать с вожделением, Ольга не представляла. Совершенно определённо, это было ненормально, но — было. Оставалось только надеяться, что впечатления со временем немного поутихнут, и всё вернётся на круги своя. Потому что иначе женщина боялась, что не выдержит такой раздвоенности собственного состояния и попросту рехнётся.
Но время шло, эмоции лишь немного ослабли, утратив болезненный накал, но никуда не делись. Волшебные бинты позволили гостье из прошлого вновь обрести способность к самостоятельному передвижению, и это несказанно её радовало. В итоге устоялся определённый распорядок: с рассвета и до вечера они шли, потом останавливались возле какого-нибудь водоёма (благо, недостатка в них не было), мужчина добывал еду и разводил огонь, а женщина — готовила. После чего они уже в темноте ели и ложились спать.
И у Ольги создавалось впечатление, что они совсем не торопятся, потому что Ульвар шёл почти прогулочным шагом, даром что на каждый приходилось два-три её собственных. Она прекрасно понимала, что если бы этот цельнометаллический как терминатор Т-1000 мужик куда-то начал бы спешить, она бы за ним не угналась при всём желании. Всерьёз поверить в то, что он приноравливается к её шагу, она не могла: ему явно было проще донести её на себе. После того, как она, пощупав один только шлем, прикинула, сколько может весить его белоснежная броня, в которой он двигался с такой лёгкостью и пластичностью, она перестала удивляться, что он поднимает её одной рукой, прилагая столько же усилий, сколько она сама бы прилагала, таская на руках двухмесячного котёнка. Только жутковато немного становилось от мысли, каков же у этой силы предел, и есть ли он вообще?
Женщина даже привыкла к своей одежде и притерпелась к ночёвкам на земле. Да она бы и стоя, наверное, засыпала; тело, непривычное к физическим нагрузкам в таком количестве, использовало каждое мгновение для отдыха.
Вот чего по-настоящему не хватало, так это купания. А ещё она с содроганием ждала наступления традиционных женских проблем, и понятия не имела, как подобное можно пережить в лесу. Не то что без привычных гигиенических средств, а даже без обыкновенной ткани или ваты.
Время шло. Люди шли. А больше ничего не менялось.
Лес был довольно странный на взгляд Ольги, имевшей о джунглях весьма теоретическое представление. Влажный, жаркий, полный жизни, он тем не менее был не настолько непроходимым, каким она представляла настоящий тропический лес. Не слишком густой подлесок позволял спокойно двигаться, и серьёзными препятствиями становились только периодически попадающиеся воистину циклопических размеров деревья. Считать, сколько они составляют в обхвате, никто не пытался, но обход занимал добрых пару минут.
Лес изобиловал маленькими разнокалиберными водоёмами. На четвёртый день после ночёвки на странном озере они вышли к широкой и быстрой реке с мутно-коричневой водой, и некоторое время шли вдоль неё, не спеша переправляться на другой берег, хотя из-за этого и пришлось немного отклониться от курса. Ольга не решалась спрашивать о причинах такого поведения; они вообще за это время перекинулись едва ли десятком слов.
А Ульвар просто чуял, что в реке кто-то живёт. Поскольку чутьё его ещё ни разу не подводило, мужчина предпочёл небольшое отклонение от курса неоправданному риску. Пусть им пока не попалось ни одного по-настоящему опасного хищника, которые водились на некоторых чужих планетах, но сына Тора порой посещало очень неприятное ощущение чьего-то недоброго плотоядного взгляда, и если бы у него была шерсть, то на холке та стояла бы дыбом.
Апогея это ощущение достигло, когда люди вышли на небольшую прогалину верхового болотца, образованного одним из притоков большой безымянной реки. И если бы не чутьё, сын Тора вполне мог пропустить опасность.
Огромное тёмно-зелёное тело вздыбилось из болотистой топи в считанных сантиметрах от метнувшегося вбок мужчины. Болезненно вскрикнула женщина, отброшенная им назад, к сухому участку; кажется, он не рассчитал сил, и что-то ей сломал, но, главное, она долетела до берега под прикрытие деревьев.
За потраченную на это действие долю секунды пришлось расплачиваться: мощная челюсть сжалась на левом предплечье. Пробить титанид не удалось даже ей, но смять оказалось вполне по силам. Огромное, ненамного меньше метра в диаметре, существо, похожее на змею с небольшими светло-зелёными крыльями возле самой головы, дёрнуло свою добычу за конечность вверх, подбрасывая, чтобы перехватить удобнее. Животное было быстрым и сильным, но не знало о существовании энергетического оружия и не верило в прочность космодесантников.
Ульвар же, в полёте успевший всадить в распахнутую в предвкушении пасть пару зарядов, перехватил оружие занемевшей рукой и всю собственную силу, помноженную на силу инерции почти двухсотпятидесятикилограммового тела, вложил в обыкновенный прямой удар правой рукой. Кулак пробил череп твари и вошёл внутрь по локоть. Тело рухнуло вниз, подняв дурно пахнущую грязевую волну, и забилось в агонии, продолжая плескать во все стороны болотную воду. С трудом прижав мечущуюся голову с судорожно трепещущими крыльями к земле, мужчина выдрал из неё руку с горстью бледно-розового вещества, видимо, составлявшего мозг змеи, и добавил в дыру ещё заряд из лёгкого энергона. Последний раз дёрнувшись, тело поверженного монстра напряжённо вытянулось и обмякло.
Сын Тора брезгливо сплюнул попавшую в рот болотную жижу и огляделся, попутно пытаясь выправить прямо на себе погнутый щиток брони. Нет в мире ничего идеального: титанид обладал запредельной прочностью, особенно на разрыв, но погнуть его при старании было можно.
Искомый объект обнаружился неподалёку. Женщина сидела на земле, привалившись левым плечом к дереву, нервно кусала губы и таращилась на него большими и круглыми не столько от страха, сколько от удивления глазами. Испугаться она, судя по всему, просто не успела.