Я и мой близнец
Шрифт:
Мои размышления прервал шум в гостиной. Я испугалась, а потом быстро погасила свечу и замерла. Шум больше не повторялся, хотя я ждала довольно долго. В темноте наощупь я замкнула ящик и вернула ключ на его законное место.
Только через полчаса я позволила себе выскользнуть из кабинета. В комнату я добралась без проблем и только там снова зажгла свечу. Раскрыв письмо Джоша, я полностью углубилась в него, временно выбросив из головы странный документ из отцовского ящика.
Я прочитала письмо Джоша, наверное, раз тридцать. Меня все больше одолевало беспокойство. В его словах сквозило что-то нехорошее, что-то… страшное! Мое
Я вскочила с кровати и начала собирать сумку. Мои руки дрожали, а сердце билось так лихорадочно, что мне стало больно. Черкнув записку для родителей, я оставила ее на туалетном столике.
В два часа ночи я спустилась вниз, держа дорожный саквояж. Подойдя к неброской деревянной двери, я постучала. Через какое-то время мне открыл сонный и ничего не понимающий внук конюха — Майк. Он изумленно посмотрел на меня, словно я была привидением, а потом прошептал:
— Мисс Аннабель? Что случилось?
— Майк! Срочно отвези меня к Джошу! Он в опасности!
Майк мне очень нравился за то, что был сообразительным и здравомыслящим. Без лишних расспросов он собрался за несколько минут, и уже через полчаса мы покинули город…
5. Ты мой брат, но сердцу не прикажешь…
Дорога ночью была непростой, но я не могла терять ни минуты. Мы ехали всю ночь, пока к утру не достигли города ***, в котором была нужная нам военная гимназия.
С самого рассвета широкие дороги были заполнены всадниками и дилижансами. Это очень отличало это место от нашего малюсенького городка. Людей на улицах было великое множество, и никто не обращал ни на кого внимания. Я слишком переживала о Джоше, чтобы любоваться массивными многоэтажными зданиями или изумляться модным нарядам дам и господ. Сейчас меня интересовал только он.
К гимназии мы добрались только через несколько часов. Я была страшно измотана и почти не чувствовала ног, но, как только показались ворота гимназии, у меня произошел прилив сил, и я резво соскочила с Нэнси.
Охранник у дверей, одетый в военную форму, тут же потребовал объяснений, потому что женщин на территорию гимназии пускать было запрещено.
— Я сестра Джошуа Дженкинса, — представилась я, — и мне срочно нужно увидеть моего брата!
Лицо охранника изумленно вытянулось.
— Джошуа Дженкинса? Значит, вам смогли уже так быстро сообщить?
— Что сообщить? — похолодев от страха, переспросила я.
— Сегодня, несколько часов назад, он упал с лошади в овраг. Его чудом спасли. Отделался только переломом ноги. Я удивлен, что вас известили так быстро!
Я потеряла равновесие и чуть не упала. Майк едва успел поймать меня, а охранник тут же побежал к начальству, чтобы получить для меня разрешение на вход.
С трудом сдерживая слезы, я поспешила в лазарет, когда мне разрешили войти. Майк остался во дворе приглядывать за лошадьми.
Медбрат вежливо провел меня по холодным коридорам лазарета и остановился около высокой, потертой от времени двери.
— Ваш брат еще, возможно, спит, но он уже в порядке, — пояснил он, — У него перелом ноги и небольшой ушиб руки. Ему крупно повезло! В этой палате, помимо него, еще шесть человек, поэтому постарайтесь не беспокоить остальных.
Я кивнула, и после этого он открыл мне скрипучую дверь. Палата встретила меня затхлым воздухом, пропитанным
Не замечая более никого вокруг, я бесшумно поспешила к брату. Он спал, немного беспокойно хмурясь во сне. Его нога до колена была забинтована и закреплена веревкой к кровати. До пояса он был накрыт белым одеялом, а грудь была оголена. Он был весь покрыт ссадинами и царапинами, и даже через всю щеку шла ярко-красная полоса.
Я начала плакать, но с силой зажала рот руками, чтобы не издать ни звука. Парень на соседней кровати открыл глаза и с любопытством посмотрел на меня. Начали просыпаться остальные и тихо перешептываться. До меня даже долетела фраза «может, невеста Джоша?». Я вздрогнула от слова «невеста». Мне стало очень больно, но я тут же подавила эту старую боль и осторожно присела на край кровати брата.
Он начал немного шевелиться, видимо просыпаясь. Я занервничала и быстро смахнула с лица все слезы. Он ни в коем случае не должен их видеть! Он отныне должен видеть перед собой только прежнюю озорную и неунывающую сестренку Аннабель. Все! Долой прошлое! Нужно окончательно перевернуть эту страницу! Мы снова станем любящими братом и сестрой, и всегда будем поддерживать друг друга в этой жизни!
Когда Джош приоткрыл глаза, я уже сидела около него с любящей улыбкой на лице. Он замер, всматриваясь в меня из-под полуопущенных век, а потом его глаза расширились, и он изумленно прошептал:
— Аннабель…
Он протянул ко мне здоровую руку, словно пытаясь убедиться в моей реалистичности, а я перехватила ее и крепко сжала его ладонь своими пальцами.
— Братик! Джош… — это все, что смогла вымолвить я, потому что по его щеке резко скатилась слеза. Мой подбородок тоже начал дрожать, и все самообладание испарилось. Я опустилась на колени прямо на пол и просто обняла его, тихо плача вместе с ним.
Все в палате замерли и устремили на нас трепещущие взгляды. Один парень так расчувствовался, что тоже прослезился. Одна рука Джоша была забинтована, а другой он обнимал меня, поэтому не мог утереть влагу с лица. Мне хотелось зарыдать на всю комнату, но я изо всех сил сдерживалась. Через минуту я наконец-то смогла взять себя в руки. Встав с колен, я достала из саквояжа платок и быстро вытерла свои слезы, после чего начала осторожно стирать мокрые полосы с лица Джоша. Он тоже начал успокаиваться и смотрел на меня так взволнованно, словно не верил в мое реальное существование. Он как будто боялся моего неожиданного исчезновения, но я была абсолютно реальной, нежно вытирая его лицо и уже пытаясь изобразить ласковую улыбку.
— Как же ты так пострадал? — тихо прошептала я, стараясь придать лицу спокойный вид, — Тебе теперь надо поскорее выздоравливать!!!
Джош опустил глаза, словно почувствовав какую-то непонятную вину. Я сразу все поняла, ведь я так хорошо его знала: скорее всего, он причинил себе вред намеренно!
Мое сердце перевернулось от жалости. Мой дорогой Джош дошел до такого отчаяния??? Он желал своей смерти??? Мне стоило невероятных усилий, просто титанических, чтобы скрыть свою острую боль, поэтому я только крепче сжала его ладонь и тихо прошептала: