Я не желаю нагибать!
Шрифт:
Интересно, что это там так бешено пузыриться? Это Дар пытается вырваться или там, откуда лезут пузыри, скрывается под водой голова врага?
Проверять это ударом копья было бы слишком рискованно, хотя моё оружие уже снова было готово к бою. Я, не без труда, но все же выдернул его из бешено извивавшегося змеиноподобного тела твари.
Из-под воды вдруг показалась трехпалая лапа, вот она явно принадлежит моей спутнице…
Я схватил Дар за руку и резким движением
— Там! — закричала Дар, бросаясь туда, где из-под воды шли пузыри.
Копье было у ящерки в лапе, уже готовое к бою. И она не преминула воспользоваться своим оружием: Дар вогнала острие в воду, туда, откуда перли пузыри.
Пузырей теперь стало больше, только они теперь шли с пеной и кровью. Дар выдернула копье, а уже через мгновение из-под воды всплыла тварь: дохлая, убитая одним метким ударом в глаз. Видимо, копье Дар дошло прямо до мозга монстра и разворотило его.
Монстр больше всего напоминал гигантскую змею, но с львиной головой. Длиной тварюга была метров шесть, ее крупная башка была украшена гривой, но не волос, а каких-то нервных отростков. На роже у твари красовались огромные глаза, когда-то их было два, но один вытек, пораженный метким ударом Дар.
Еще имелись острые зубы и пятак — такой же, как у орков…
Никакого опыта за своей удар я не получил, и это меня расстроило. Видимо, Система решила, что одного удара, тем более не смертельного, маловато. А может быть я и правда качаюсь, только когда убиваю, а этого монстра укокошила Дар, а не я.
— Отличная работа, Дар, — похвалил я ящерку, — Ты как?
— Порядок. Только ногу вывихнула. Он меня за неё ссс-схватил… Я же говорила вам, хозяин — плохое место!
— Да, ты была права. Пора убираться отсюда. Давай выйдем уже из этого ручья. Ты ходить-то можешь?
— Попробую…
Ходить Дар могла, но хромала, ей теперь приходилось опираться на своё копье.
— Это ничего, хозяин. Все заживет. На ящерах всегда все заживает быссс-стро. «Как на собаках». Так ведь говорят люди?
— Ага, так. Идем.
Мы успешно перешли ручей, выбрались на берег, прошли пару десятков метров, а потом я бросил свою заплечную котомку на траву и стал разбивать лагерь.
— Уйдем дальше, хозяин…
— Нет, и тут нормально, — не согласился я, — Тебе надо отдохнуть. Ты едва ходишь, а еще вся мокрая — и одежда, и твоя котомка. Это всё надо просушить.
Мои собственные вещи и одежда остались сухими, потому что в ручье я не купался, и даже штаны во время переправы закатал, а сапоги вообще снял. Что касается Дар, то на ней сапог не было,
— Давай, располагайся, — потребовал я, но ящерка застыла на месте, будто оцепенела, и глядела на меня.
— Или опять чуешь что-то плохое? — уточнил я, — Тогда, конечно, пойдем дальше.
— Да нет, — ответила Дар, — Ничего не чую плохого. Ничего живого. Но не хочу ночевать рядом с трупом чудища в ручье…
— А что, он может ожить?
— Нет, просто жутко. И вонять будет.
— Твоя нога заживет за ночь?
— Должна зажить, хозяин. Я понижу температуру своего тела и полечу её холодом, как меня учили. А еще обмотаю листьями львиной травы, это поможет. Завтра я буду в порядке и смогу идти также быстро, как вы!
— Ну вот и славно. Ночуем здесь. Что это вообще было за чудище? Ты не говорила мне, что тут живут такие твари.
— Я не виновна, хозяин. Такие чудища тут и правда не живут. Они вообще редко встречаются. Это ужасное порождение рассс-сового кровосмешшш-шения…
— Чего? — я от удивления так и застыл с охапкой валежника в руках, которую я собрал, чтобы развести костёр.
До меня вдруг дошло. Ну конечно! Чешуя у монстра была, как у ящеров. А пятак, как у орка. И цветом оно больше напоминало орка: монстр был темно-зеленым.
— Дар, ты хочешь сказать, что вот это чудо-юдо…
— Пряталось в ручье, ждало путников, чтобы их пожрать! Да, хозяин. Это был ящероорк.
— В смысле, у него папа ящер, а мама — орчиха?
— Так, — подтвердила Дар, — Ну или наоборот. Папа орк, а мама — ящер. Орки иногда нападают на наши селения и насилуют женщин. Очень редко от такой любви рождаются плоды: обычно наши женщины после изнасилования пьют снадобье, чтобы ребенок умер еще во чреве, еще до того, как нашшш-ша женщина снесёт яйцо. Но некоторые матери сердобольны, хозяин… Они тайно вынашивают яйцо, а потом прячут его. Тогда и рождаются чудовища, вроде этого, которого я убила.
— Ты вроде говорила мне, что люди неспособны смешиваться с другими расами, Дар.
— Так и есть. Люди неспособны. И эльфы тоже. Но зверорасы могут. Только обычно этого не делают — потому что от такого рождаются монстры…
— Похожие на змей?
— Не всегда. Плод любви орка и ящера может быть похож на что угодно, хозяин. Даже на медведя или дракона. Такие твари-полукровки всегда безумны, они не умеют говорить, не умеют думать и вести себя, как разумные. Они — животные. Иногда они вообще не имеют ног и рук, зато разрастаются до громадных размеров, как убитое мною чудовище. Наши алхимики и старейшшш-шины говорят…