Я пришел, чтобы судить
Шрифт:
– Как же, наслышаны, – рассмеялась Ксения. – Все говорят, что ты мужчина строгих правил и абсолютно без вредных привычек. Ладно, кавалер, если мы решили ориентироваться на мой вкус, тогда я предлагаю «Мартини бьянко». И фрукты в качестве закуски. Приличные фужеры у тебя найдутся? Посуда какая-нибудь?
Антон видел, в каком возбужденном состоянии была Ксения. Она летала по квартире, открывала все дверки шкафов и шкафчиков – от кухни до ванной. Смеялась, комментировала содержимое полок, образ жизни Антона, холостяцкую неухоженность квартиры и с жалостью отзывалась о хозяевах этой квартиры. Она была приятно удивлена при виде музыкального центра, порылась в дисках
Потом они пододвинули журнальный столик к дивану, разложили перемытые фрукты по блюдцам, разлили «Мартини». Ксения предложила пить без тостов. Точнее, не озвучивать, а чокаться и произносить их про себя. Они пили, смеялись, слушали музыку. Антон ощущал мало для него знакомое состояние. Ему было легко и весело, все мысли, все опасности куда-то ушли. Был лишь легкий вкусный вермут, блестящие глаза Ксении, ее полные улыбающиеся губы, манящий вырез на блузке и завораживающие коленки, обтянутые колготками.
Девушка веселилась и постоянно заглядывала ему в глаза. Смеялась его шуткам, шутила сама, прикасаясь пальцами к его колену или руке, иногда доверчиво тыкалась в него плечом или головой. И как-то надо было переходить к поцелуям, но по своей неопытности Антон не знал, как к этому вопросу подойти.
Все получилось само собой. Или это ему так показалось, потому что Ксения сама сделала так, чтобы все началось. В какой-то момент у них возник шутливый спор, она толкнула Антона, и он откинулся на спинку дивана. Девушка подобрала ноги и, сев на колени, стала трясти Антона, требуя ответа. Он, игриво сопротивляясь, схватил ее за руки, и тут ее лицо оказалось близко от его лица. Антон осторожно потянул Ксению к себе и нежно прикоснулся губами к ее губам. Она с готовностью ответила ему. По ее лицу пробежала улыбка, которую можно было бы расценить, как «наконец-то до тебя дошло» и «сколько можно было ждать».
Антон повалил Ксению на диван рядом с собой и не заметил, как оказался сверху…
Потом они лежали, мокрые, судорожно дыша, и он поглаживал ее обнаженное плечо.
– Вот, значит, зачем ты меня в гости потащил, – раздался тихий смешок девушки. – Ты как хищник!
– Дикий вепрь, – подтвердил Антон и вдруг почувствовал, как на него накатывается вторая волна страсти.
И все произошло снова. Но теперь он действовал уже более умело, растягивая удовольствие от обладания эти телом, пытаясь угадать, что из его ласк больше нравится Ксении, и доставляя удовольствие ей.
Когда они, обессиленные, откинулись на диван, Ксения взглянула на часы и, всплеснув руками, убежала в ванную, а Антон стал собирать со столика посуду. Его взгляд то и дело возвращался к дивану, где сегодня все произошло.
Он пошел провожать ее, и раз десять они останавливались на темной улице и страстно целовались.
Около ее подъезда остановились и замолчали. От квартиры Антона до дома Ксении идти было всего три квартала, но Антон успел много передумать и переосмыслить. Он понял, какой ступор внутри не позволил во время близости и после нее сказать девушке слова любви. Он говорил ей много ласковых и нежных слов, осыпал ее комплиментами, говорил, как ему было хорошо с ней и как ему вообще хорошо с ней. Этот внутренний ступор включился благодаря его характеру. Нечего планировать, нечего мечтать, нечего обещать, пока неясно его будущее. Даже самое ближайшее.
Поэтому и у ее подъезда он не знал, что говорить и как прощаться. Сейчас надо сказать что-то такое, что было бы правильным в этой ситуации, но не обещать слишком многого. Пока не обещать. И не обидеть при этом.
– Когда
– Опять? – с шутливым укором улыбнулась Ксения. – Ненасытный!
– Хотя бы просто увидимся. Мне очень хочется, чтобы ты всегда была рядом, видеть тебя все время, слышать твой голос.
– Когда хочешь… завтра… всегда… – Она взяла его за голову, наклонила ее к себе и нежно поцеловали его несколько раз. Потом посмотрела в его глаза и сделала шаг назад: – Позвони завтра, хорошо? Пока…
Антон проводил ее взглядом, дождался, пока щелкнул в подъезде дверной замок и хлопнула дверь, постоял в ночной тишине и подумал о том, как он на самом деле устал. Хотелось вернуться в ту же квартиру, где недавно все произошло, и завалиться спать на том самом диване. Хотелось очень многого, но… Очень много всяких «но». «Но» – у него форма осталась в другой квартире, а завтра ему идти на службу в форме. «Но» – ему нельзя ночевать в этой квартире, потому что теперь он в большой опасности. Но, но, но…
Ноги несли его к другой квартире. Почему-то Антону показалось, что ему пока ничего не угрожает, что у него есть еще пара дней, что с Кузьминым можно встретиться и завтра. И завтра, к примеру, можно попытаться встретиться с Лапиным и прощупать его на причастность к криминалу. Это вряд ли получится, а вот услышать, к примеру, что о нем почему-то расспрашивал его оперативник, можно. Это даст ответы на кое-какие вопросы.
К своей тайной квартире Антон старался всегда идти разными путями. И всегда тщательно «проверялся», старался маневрировать так, чтобы сбить со следа возможную слежку. Вот и сейчас можно было пройти прямо по улице, свернуть за угол и войти в подъезд. Но можно и протиснуться в темноте мимо стены пекарни, перемахнуть через невысокий забор, попасть на хозяйственный двор, а из него выбраться на другую улицу. Вроде на улице никого, но все равно рисковать не стоило. Мало ли какими возможностями располагают те, кто, возможно, следит за ним. Лезть или не лезть? Неохота, но надо! Антон с неудовольствием поймал себя на мысли, что теряет твердость и отступает от своих принципов.
Он круто развернулся пошел назад к пекарне, которую из-за своих долгих размышлений успел миновать. А сделав всего несколько шагов, тут же пожалел, что поддался слабости. Из-за поворота медленно выехала машина и, осветив Антона фарами, стала притормаживать. Антон весь подобрался, как перед схваткой. Собственно, он и не сомневался в том, что она ему сейчас предстоит, и окинул машину взглядом. Какая-то допотопная «шестерка», передние номера забрызганы грязью, стекла затемненные, и не видно, сколько человек в салоне.
Не меняя скорости шага, Антон поравнялся с машиной, делая вид, что она его не интересует. Через опущенное стекло высунулась голова водителя, мужика лет сорока с небольшим.
– Слышь, парень! Подскажи, как на «федералку» выехать. Заблудился.
– Вам на какую? – спросил Антон, внимательно прислушиваясь. Машина и разговор могли быть отвлекающим маневром. – В обход города идут две федеральные трассы.
– В Екатеринбург мне. На карте не покажешь? Мы где сейчас?
В руках водителя появилась сложенная в несколько раз туристическая карта города. Антона от машины отделяло метров пять, и он не видел, сидит ли кто рядом с водителем. Бежать было глупо. И если это враги, и если это действительно заблудившийся водитель. Он шагнул к машине и наклонился к водителю. Единственное, что успел Антон, – увидеть ноги еще одного мужчины, сидевшего на переднем пассажирском сиденье, и на него тут же напали.