Я стану твоим врагом
Шрифт:
— Прошу вас, — дрогнувшим голосом попросил лекарь, едва сдерживаясь, чтобы не оттолкнуть короля. — Не надо…
— Ты мог бы вернуть себе имущество, вновь обрести имя, запятнанное твоим непутёвым отцом… — пальцы Андоима переползли с плеча на шею, прочертили дорожку к подбородку. — Многое мог бы, если бы не твоё упрямство. Ты предпочёл спрятаться за спину Ликонта… Святоша!
Пальцы наконец сомкнулись вокруг шеи; Андоим дёрнул лекаря на себя, отшвыривая в сторону камина. Януш врезался в каменную кладку, неосторожно
Он вскрикнул, попытавшись скинуть с себя горячую, пропитавшуюся липким раствором тонкую рубашку — и вскрикнул вновь, глядя, как Андоим отшвыривает толстые фолианты в огонь. Януш успел перехватить всего одну книгу, тотчас отшвыривая её себе за спину, подальше от свирепствующего короля.
— Мне нужно лекарство! — зарычал Андоим, одним движением смахивая со столов пробирки, колбы, стаканы и флаконы. — Сейчас, Януш!
Лекарь подскочил на ноги, когда Андоим перекинул самое драгоценное — бутыль с питательной средой для плесени. Стекло треснуло от удара о пол, жидкость выплеснулась наружу, заливая осколки и бумажные листы.
— Остановитесь! Нет, нет! — Януш успел перехватить руку Андоима прежде, чем тот отправил бы на пол баночку со свежей порцией лекарства. — Не надо!
Андоим дёрнул рукой, наотмашь ударив лекаря по лицу — раз, другой, третий, пока Януш не разжал пальцы, пошатнувшись от очередного удара, и не рухнул на устланный осколками пол.
— Значит, это? — хищно спросил король, нависая над лекарем. — Это и есть твоё лекарство? Отвечай! — кованый сапог двинул его под рёбра, вызывая сдавленный стон. — Отвечай!
— Вы же… здоровы, — Януш вскинул перекошенное от боли лицо, не замечая, как с разбитых губ срываются капли крови, — зачем вам… лекарство?!
— Лесная зараза повсюду, — рявкнул в ответ Андоим, — я могу подхватить её в любой момент, и разыскивать тебя не будет времени! Моя жена сдохла от этой хвори, и я не хочу быть следующим!
— Вас не было возле Таиры! — выкрикнул лекарь, заслоняясь от посыпавшихся на него ударов. — Вы не пришли даже к её смертному одру! Чего вы боитесь?!
Андоим нагнулся, подхватив Януша за порванную рубашку, с силой впечатал в каменную стену, навалившись всем весом, дёрнул тонкую ткань вниз.
— Я ничего не боюсь, — процедил король, прижимая его к стене. — А вот тебе следует бояться, Януш. Нет, тебя не казнят, нет! Я не могу лишить себя такого удовольствия — быть твоим палачом… Ты станешь работать на меня, ублажать меня, сделаешь всё, что я скажу! Так будет, Януш. И ты это знаешь… Ликонта больше нет, некому тебя защитить. Никому, кроме меня, ты не нужен. Никто даже не узнает, где ты…
Андоим склонился ближе — и тотчас зашипел, разомкнув кольцо. Януш успел ударить ещё только раз, прежде чем более крупный, сильный король пришёл в себя, ответив ударом на удар. Лекарь упал навнизь, голой спиной на осколки разбитой бутыли, прижимая дрожащие руки к разбитому лицу. Андоим размахнулся, запустив колбу с лекарством в сжавшегося Януша — стекло треснуло, выплёскивая драгоценные капли настойки, и Януш застонал сквозь зубы, с трудом открывая глаза. Кровь из рассечённой брови стекала на веки, капала с ресниц, мешая смотреть — но он смотрел, на разорённую королём собственную лабораторию, на крах всех трудов, на разбросанные по полу листки дневника и догоравшие в камине книги…
— Лекарства… нет… вы… разбили… последнее… — с трудом ворочая разбитыми губами, вытолкнул Януш.
— Ты сделаешь мне новое, — уже спокойнее проговорил король, присаживаясь на корточки рядом с лекарем, — уже во дворце. Мы устроим тебе лабораторию прямо в тюремных казематах… а я буду навещать тебя. Мы отлично проведём вместе время, Януш! Ты же знаешь, я всегда получаю то, что хочу. И ты в конце концов не стал исключением… А ведь годы ничуть не изменили тебя. Ты всё так же красив. Так же упрям. И совершенно беззащитен…
Дверь распахнулась так резко, что Андоим подскочил, в ярости оборачиваясь на того, кто, вопреки приказу, посмел побеспокоить короля и его жертву — и замер, округлившимися глазами глядя на появившегося на пороге Нестора Ликонта.
Герцог обвёл взглядом лабораторию — медленно, не спеша, оценивая каждый осколок, каждый валявшийся на полу листок, разлитые настойки и разбитые колбы, обугленные книги в камине, лежавшего на боку лекаря с разбитым, окровавленным лицом, порванной рубашкой, повисшей на локтях, спутанными волосами, обожжённой кипятком спиной…
Так же медленно выдохнул, поднимая глаза на разъярённого короля.
— Беглец! — выкрикнул Андоим. — Проклятый ублюдок! Как, как ты сумел вырваться?!
— Оправдан Высшим Судом, ваше величество, — Нестор сплюнул под ноги королю, выпрямился, глядя в покрасневшие, почти безумные глаза Андоима. — Через два дня состоится церемония особого назначения меня главнокомандующим валлийской армией. Все члены Высшего Суда соберутся для этого во дворце. Вы ничего не пропустите, ваше величество, — Нестор вновь демонстративно сплюнул, усмехнулся, жёстко, с отвращением глядя на Андоима.
— Ты лжёшь, лжёшь! — зарычал Андоим, сжимая кулаки. — Я отправил тебя на верную смерть! Ты должен был сдохнуть в клетке! Ты не должен сейчас стоять здесь, ублюдок!
— Должен, — по-прежнему не скрывая своего отвращения, выговорил Нестор. Сузил глаза, удерживая злой взгляд монарха. — Кто, если не я?
Андоим хватал ртом воздух, силясь вытолкнуть хоть слово. Угроза прозвучала слишком недвусмысленно — впервые Ликонт объявил ему войну так неприкрыто, так откровенно, и с такой ненавистью.