Я твоя тень
Шрифт:
Я помнил, что ты говорил, что тебя нет в соцсетях, но я всё равно проверил друзей каждого из ребят ещё раз, особо обращая внимание на аккаунты с ненастоящими именами и разными картинками вместо фотографий. Несколько вариантов показались мне вполне подходящими. Может, ты и по какой-то неведомой причине не хотел светиться в интернете, но как-то же ты должен общаться с друзьями. Не исключительно же по телефону.
Одна страничка оказалась у меня в списке наиболее вероятных твоих аккаунтов: она была в друзьях у всех участников группы, появлялась в онлайне чаще всего вечером, а ещё её стена была абсолютно пустой. Конечно, всё это были не очевидные показатели,
Двадцать пятого декабря я написал Лайк поздравление с Рождеством, потом подумал и скопировал сообщение Россу и Нильсу. И даже Моне. Ответила мне только Лайк, тоже поздравила и спросила как дела в Балтиморе. Я прислал ей несколько фотографий, а она рассказала, что вы все дружной компанией отправляетесь вечером отмечать Рождество в клубе. Мне ужасно захотелось оказаться рядом, и я сто раз пожалел, что не остался в Нью-Йорке. И не важно, что изначально у меня было не слишком много шансов на веселье с новыми друзьями: я ведь так и не придумал, как отмазаться у родителей, да и, если начистоту, меня прямым текстом никто не приглашал. Это я только думал, что обрел новых друзей, таких замечательных и классных, а на самом деле — это было лишь моё желание. Реальную дружбу ещё нужно было заслужить, а я никогда не был тем, кто заводит новых отношения на раз-два. Для начала мне нужно было стать таким, как ты, чтобы бы вы все поверили, что я — действительно стоящее приобретение группы, а не табуретка в углу комнаты, которой пользуются только по необходимости, а потом ставят обратно.
Половину каникул я потратил на сёрфинг в сети. Я изучал музыку, которую слушали Лайк и Нильс (у Росса были только мелодии для релаксации), по фотографиям определял любимые места ребят, читал книги, обзоры на которые нашёл на стене Нильса, смотрел смешные ролики, отмеченные Россом и даже зарегистрировался на форуме ролевых игр, ссылку на который обнаружил у Моны. Правда, регистрацией дело и кончилось, поскольку я совершенно не знал, под каким ником скрывалась девушка, да и в принципе не понял, с кем там и о чём общаться.
На четвёртый день моя мама не выдержала и отобрала у меня компьютер.
— Ты в университете целый день штаны протираешь, и тут опять! Пора сменить деятельность.
С этого момента я должен был развлекать родителей и разок зашедших новых соседей — тех, у которых оранжерея на балконе, игрой на скрипке, помогать отцу с ремонтом ванной, который он зачем-то затеял как раз с моим приездом, навестить бабушку, сходить с мамой на лекцию по саморазвитию и записаться к психотерапевту. Настолько занят я не был даже в период сессии. Как будто мама решила наверстать полгода за неделю. К счастью, она хотя бы про моих псевдо друзей не вспоминала. У меня практически не оставалось времени на то, что бы дочитать любимую книгу Нильса, про то, чтобы общаться с Лайк — тем более.
А потом, под конец каникул, внезапно позвонила Джемма.
— Привет, — сказала она, а я услышал её шумное дыхание и танцевальную музыку на заднем фоне. — Как отметил Рождество? Я с этой сессией совсем закрутилась, поэтому извини, что совсем забыла про тебя. Хотя ты бы тоже мог и сам позвонить, — она немного помолчала, и я вместе с ней. — Ты уже выбрал предметы для следующего семестра? — я ответил, что как раз занят этим, хотя,
Я кивнул, забыв, что говорю по телефону, а потом спросил, что это за музыка играет.
— А, это? Да я в фитнес-центр зашла, тут новый преподаватель появился, пока меня не было. Просто огонь! Кстати, а мы бы могли и в Нью-Йорке на танцы записаться, если у тебя, конечно, останется время.
Я пообещал подумать и положил трубку. В комнату зашла мама и спросила, с кем я разговариваю.
— С другом, — ответил я и зачем-то добавил, — с Джеммой. Помнишь, я о ней рассказывал?
— Эта та, которая живёт в неведомом городе с длинным названием? — мама подпёрла бока руками, что ничего хорошего не означало.
Она меня подозревала во лжи? А я, как дурак, сам её спровоцировал. Врать матери по телефону гораздо легче, чем видя её лицо.
— Я перепутал, она живёт в Остине.
— В Остине? — по тону голоса мамы я понял, что она не поверила. — Не далековато ли забралась? Неужели поближе университетов не нашлось? Она хоть на самом деле существует, эта Джемма?
— Конечно, — сказал я, даже немного обидевшись. — С кем иначе я разговаривал? Вот ты всё время так! Нет, чтобы порадоваться за меня. Нет, обязательно найдёшь к чему придраться!
Мама прошла по комнате до диванчика и начала поправлять подушки. Я внутренне напрягся. Сейчас пройдётся по всем остальным моим недостаткам. Она всегда так делала: если понимала, что не может выиграть в споре, переключалась на другую тему, где у неё было преимущество. И, рано или поздно, последнее слово оставалось за ней.
Мама молча проинспектировала комнату сосредоточенным на поиске беспорядка взглядом. Разгладила складки на покрывале, поправила шторы, изучила книги на моей полке на предмет того, чтобы всё они соответствовали её жизненному девизу: побольше скучной учёбы, поменьше развлечений.
С детства я официально читал только мировую классику, учебники и научно-популярные книги, слушал симфоническую музыку, смотрел только специально подобранные фильмы. Свою коллекцию комиксов, диски с роком и популярными блокбастерами я хранил в разных тайниках, которые время от времени рассекречивались, а их содержимое уничтожалось. Со временем я довольно неплохо преуспел в искусстве прятанья запрещённых вещей, и с каждым годом попадался всё реже. А, может, и мама стала менее старательно искать. Из Нью-Йорка я не привёз почти ничего незаконного, поэтому со скрытым злорадством наблюдал за мамиными поисками. Единственной не учебной книгой, которую я купил и то, уже в Балтиморе, была «Одураченные случайностью»[i] (обзор на неё я нашёл на страничке Нильса в фейсбуке). Внешне она выглядела серьёзно и вполне бы могла сойти за рекомендованную в университете. Так что я быстро успокоился, легкомысленно поверив в то, что на этот раз маме найти нечего.
Но, не тут-то было. Мамины зоркие глаза заметили под кроватью мою сумку, с которой я приехал из Нью-Йорка и которую до сих пор не разобрал.
— Ох, что это? — возмутилась мама, вытягивая сумку за лямку на свет божий. — Ты не постирал свои вещи?
Я в ужасе схватился за голову. Что теперь делать? Не отбирать же вещи и убегать? Тогда мама подумает, что я совсем от рук отбился и, кто её знает, вообще спихнёт в психоневрологический интернат. Я решил не поддаваться первому порыву, а мужественно выдержать сеанс унижений.