Я твоя тень
Шрифт:
В шесть вечера я вызвал такси и, небрежно попрощавшись с родителями и категорично отказавшись от папиного предложения подвезти, покинул родной дом. Оказавшись на улице, я на всякий случай заглянул к мусорным бакам и мысленно пожелал моим дискам найти хорошего хозяина, хотя и знал, что машина приезжала ещё с утра и, даже если они и были там, то сейчас-то уж точно переехали на свалку.
Водитель в такси, как назло, оказался до чёртиков жизнерадостным мужчиной, и всю дорогу шутил и пытался выведать у меня, не на похороны ли я еду с таким лицом. Я сказал лишь, что в университет, на что таксист несказанно удивился и переключился на тему несчастной
Чем дольше я думал о своём несчастном положении, тем хуже мне становилось. Вообще я люблю путешествия и на автомобиле, и на самолёте, но в тот момент меньше всего мне хотелось оставаться наедине со своими мыслями.
Как только я нашёл своё место в самолёте, я надел наушники и подключился к развлекательному контенту. Правда, как только шасси оторвались от взлётно-посадочной полосы, я закрыл глаза, и открыл их лишь, когда сосед по сидению спросил, выхожу ли я или поеду в ангар.
Холодный ветер на улице освежил меня и разбудил. До кампуса я доехал практически бодрым. Но увидев кровать, я лёг, сняв только куртку и обувь, и проснулся уже утром следующего дня, да и то часов в десять. Хорошо, что я купил билет не в самый притык, и поэтому у меня оставался ещё один день до учебных занятий. Я провёл его в общежитии: дочитал книгу Нильса, попробовал нарисовать тебя и твою группу, потом вспомнил про Лорен и разорвал рисунок на мелкие кусочки.
К вечеру я почувствовал страшный голод и заставил себя выйти на улицу, чтоб дойти до кафе на углу парка Вашингтон-сквер. Я заказал мясной суп, сэндвич и сок и устроился за самым уединённым столиком у окна.
Я дул на еду и задумчиво наблюдал за посетителями. В какой-то момент мой взгляд привлёк не по погоде одетый парень с крашеными в чёрный цвет волосами, серёжкой в ухе и целой связкой цепей на шее. Я не один смотрел на него, его внешность привлекала внимание и других едоков. Зато вот он посмотрел не на кого-нибудь, а именно на меня, и я с трудом, но опознал в нём тебя. Вот это долго меня не было! Обида на то, что ты не сделал меня частью своей жизни, так поразила меня, что я даже не смог обрадоваться от того, что ты пришёл ко мне сам просто так, не потому что ждёшь встречи с друзьями, и даже не уставившись сразу же в телефон.
— Привет, — сказал ты, устраиваясь напротив. — Ммм, мясной суп! — ты втянул носом воздух и притворно закатил глаза, будто под кайфом.
— Хочешь? — спросил я, немного потупив. И тут же испугался своей реплики.
Ты же вполне мог возмутиться по поводу того, что я предложил тебе еду из своей чашки. Хотя, мою фразу же можно было понять и иначе. Но ты, похоже, оказался в восторге от моего предложения. Ты забрал мою ложку и принялся через весь стол хлебать мой суп. Причём с таким видом, будто ты голодный, как волк. Я подвинул чашку поближе к тебе, всё ещё предполагая, что она вполне может оказаться на моей голове твоими стараниями.
— Крутая причёска, — я откусил сэндвич и принялся старательно пережевывать его. От волнения кусок застрял в горле, пришлось запить его
Ты же мирно доедал суп, абсолютно не реагируя на мой комплимент.
— Сегодня встречаемся в восемь, приходи. Там же, как обычно, — ты так резко поднялся из-за стола, что я чуть не схватил тебя за руку, чтобы остановить, но вовремя опомнился. Моя рука так и осталась на пол пути к тебе.
— Ты куда? — спросил я, когда ты уже повернулся спиной.
— Посмотри на время, — ты не повернулся, но я понял, что это ответ на мой вопрос.
Я взглянул на часы — было без пятнадцати восемь. Бросив всё на столе, я поспешил за тобой и догнал уже на улице. Ты шёл очень шустро. Я с трудом поравнялся с тобой и подстроился под твой шаг. Люди вокруг шли по своим делам и на нас не смотрели, а мне больше всего на свете хотелось закричать: «смотрите, я иду со своим другом! Я такой же, как все земляне! А, может, даже чуточку лучше, потому что иду именно с тобой».
В прошлые разы я добирался до бара на такси, и теперь недоумевал, неужели ты решился добраться пешком? Да ещё и успеть за пятнадцать минут? Я высматривал по сторонам машины, которые могли бы принадлежать твоим друзьям, которые нас подвезут, но ты всё шёл и шёл дальше. К счастью, скорость ходьбы была такой, что общаться в этот момент было крайне проблематично. Я мысленно порадовался этому, потому что не знал, что можно спросить у тебя, и в то же время не хотел, чтобы между нами зависла напряжённая тишина.
Ты выглядел погружённым в свои мысли, да так, что иногда мне казалось, отстань я, ты даже не заметишь. Пару раз я даже чуть было не остановился. Мне хотелось, чтобы ты обращал на меня чуть больше внимания, но я понимал, что этим лишь спугну кажущееся твоё ко мне расположение, а ещё мне не хотелось отставать только потому, что я обиделся. Причина должна была быть более веская. Вот, если бы меня нечаянно сбила машина! Ты бы рано или поздно заметил, что меня рядом нет, обернулся бы и увидел бездыханное тело в луже крови. Что бы ты тогда подумал? Остановился бы, чтоб оказать помощь? Понял бы, что упустил шанс узнать меня лучше?
Я оглядывался в поисках той самой машины, хотя и понимал, что не решусь на такое. Ты же вообще не смотрел по сторонам, но каким-то чудом ни разу не споткнулся и не сбил ни одного прохожего. Даже светофоры, завидев тебя, загорались зелёным. Мне показалось это видимым подтверждением того, что ты действительно особенный. Но особенный ли я, только потому что иду рядом?
До самого бара ты не проронил ни слова. Добрались мы, кстати, за полчаса. Внизу уже ждали ребята. Все, кроме Моны.
— Что так долго? — хоть мы с тобой пришли и вместе, Нильс явно обращался только ко мне. Мне так хотелось сказать об этом, акцентируя внимании на слове «вместе», но я побоялся, что тебе это не понравится.
— Извините, — сказал я, представляя, что извиняюсь за нас обоих. Так оказалось менее унизительно, чем обычно за себя одного.
— Да, ладно, ничего, — заступился Росс. — Мы и без вас неплохо поработали. Ребят, давайте сыграем кусочек новой песни, пусть заценят.
Ты плюхнулся на диван и заложил руки за голову, очевидно, настраиваясь на концерт.
— Ага, хорошая идея, — подхватил ты. — Посмотрим, насколько долго мы отсутствовали.
И хотя ничего особенно в твоей последней фразе не было, я мысленно отложил это «мы» на хранение в долговременную память. Теперь я знал, что мог с кем-то быть «мы». Нет, не с кем-то, с тобой.