Я в моей голове
Шрифт:
Вышли за угол. Отметил, с асфальта снег уже сошел - ботинки скользить не будут.
Остановился, отложил портфель в сторону и повернулся к деревенским. Они тоже остановились. Мой противник вышел вперед со злобной ухмылкой, и остановившись, начал оскорблять меня, провоцируя на драку.
– Ну че, фраер, приссал? Давай, че встал? Щас я тебя пи...ить буду, а потом заставлю вылизать мои сапоги. Чтоб блестели, как у тебя. Ну че стоишь, гнида?
На каждый мой шаг вперед, он разрывал дистанцию, как бы уклоняясь от драки.
– А ведь он
– Сложилась схема драки.
Наконец, он наклонившись, резко рванул мне в ноги. Я этого ожидал, и с правой ноги, как по футбольному мячу ударил в голову. Он сбился с шага, его откинуло влево и он упал на руки. Я подскочил и ударил правой под ухо. Он уткнулся в асфальт, ударившись головой. Нокаут. Я развернулся к Генке. Он стоял, молча и непонятно смотрел на меня. Его ребята в замешательстве смотрели на него. Я обернулся к своим и попросил:
– Снимите с этого штаны.
– Кивнул на неподвижное тело. Деревенские возмущенно заворчали.
– Неправильно это, Соловей, - наконец подал голос Стриж. Его ребята удивленно замолчали. Наверное для них было новостью, что мы со Стрижом оказались знакомы.
– За гнилой базар и беспредел надо отвечать, - Напоминаю ему понятия.
– Ты ведь не хочешь, чтобы я на него поссал. А штаны свои он заберет у той девчонки и сделает все, чтобы от ее родителей не было заявы в ментовку.
– А не боишься подляны?
– Намекает он, на подлые действия обиженного пацана. Наверное, знает подлую натуру того.
– Нет. Отойдем?
– Киваю ему в сторону.
– Ты что Гена подставляешься? Этот (киваю на пацана без штанов, которого пытаются поднять друзья), вписывает тебя в блудняк, а ты стоишь и смотришь. Ты ведь уже под статьей ходишь. (Напоминаю про его условный срок). А этот уже нарисовал себе и всем вам позорную 120-ю. Хорошо, что не дошло до 117-й.
– Разъясняю перспективы.
– Мы же ничего не делали с ней. Я решил, пусть пацан развлечется, - смущенно пытается оправдаться Гена.
– У нее сейчас от страха все в башке перемешалось. Ей уже не сообразить один или вы все ее лапали на глазах всей школы. А тебя здесь многие знают.
– Как несмышленышу, втолковываю ему.
– Вот я и снял с него штаны, чтобы ее позор, был хоть так компенсирован позором этого беспредельщика. Завтра передам штаны ей. Пусть этот выкупает их, чтобы заявы не было.
А тебе бы этого не подпускать к себе. Гнилой он, понтов много, рад над слабыми поглумится, а на сильных явно не залу...тся. Исподтишка норовит ударить.
– Ладно, - сплевывает Генка, - разберемся.
Тут мне приходит идея привлечь его к сбору антиквариата в его стороне. Парень он авторитетный, пацанов держит. Вон, как все на него глядели, ожидая команды. Всех в своей округе знает, лучше городских. В случае залета сборщика, дальше него не пойдет. Только он не будет смущаться законности, когда поймет выгоду этого бизнеса. Его не вразумить. Он сам себе на уме. Опасно его привлекать, но и выгода будет немалая. Может рискнуть, пока на несколько партий. А потом лето, у меня поход, лагерь и другие планы.
– Гена, у меня к тебе есть деловое предложение. По деньгам выгодное. Завтра в школе подойди ко мне. Перетрем. Только один ко мне подходи. Чтобы твои не знали, с кем ты встречаешься. Завтра все узнаешь и поймешь.
– Решаюсь я.
Крюку, державшему штаны, советую незаметно от деревенских повесить их в школьной раздевалке. Незачем таскать эту грязь. Прошу завтра найти девчонку и рассказать про них.
На следующий день подошедшему Стрижу я объяснил способ полузаконного заработка на иконах, в части его касающейся. Подумав, он согласился, только предупредил, что общаться со мной будет его надежный человек. Тот сам ко мне подойдет, и все дела мы будем вести через него. Тем более у него есть мотоцикл. Мне это было понятно. Гена хочет со мной держаться на равных, а не быть, как бы на побегушках, принеси-получи-отнеси. Стриж, так же сообщил, что вчерашней девчонки в школе сегодня нет. Они решили, что тому засранцу придется затихариться на какое-то время и просит отдать штаны. Я уже знал об отсутствии девочки в школе и сообщил, где они могут забрать штаны.
Под конец встречи поинтересовался моими драками с Грузином и с флоровскими. Отговорился поскромничав, не вдаваясь в подробности:
– Повезло.
– Уважуха, не ожидал, - отметил Стриж и пожав руки друг другу разошлись.
Эта история имела продолжение. В субботу мне сообщили, что меня ждет возле школы какой-то мужик. Вышел. Вижу длинного нескладного тощего мужчину, лет сорока. На тощей шее заметно выступает кадык. (Удобная точка для удара, мысленно отметил). Увидев меня, бросился ко мне.
– Парень, ты Соловьев? Скажи, где мне найти того гада, который дочку мою лапал?
– Выпалил он, схватив меня за плечо. Стряхнул его руку.
– Нечего его искать, он свое уже получил.
– Буркнул я. Не нравилась мне его импульсивность.
Неожиданно мужик схватил меня за грудки и закричал:
– Ты не понимаешь? Да моя дочь из дома боится выйти! Везде этот урод ей мерещится. А все вокруг знают о ее позоре и смотрят на нее. Чуть ли ни пальцем тычут. Найду его и закопаю!
– Я, отработанным в будущем приемом, подбил снизу его руки и двумя кулаками сразу толкнул-ударил его в грудь. (А мог бы в голову, или в кадык). Тот отлетел на стоящую позади него скамейку, сел и заплакал.
– Никогда. Так. Больше. Не делай.
– Раздельно сказал плачущему мужчине.
– Будешь искать того в деревне, нарвешься, тебя самого закопают, - подумал. Деревенские, хоть и будут осуждать поступок пацана, но своего чужаку не выдадут. А будет быковать, как сейчас, - отметелят. Правда потом и тому достанется, особенно от баб. Нигде не любят насильников. Все-таки мне было жалко этого мужика.