Я вернусь к тебе, милая!
Шрифт:
Молчит.
– А когда мама узнала, Илья? – я осторожно легла на бочок и посмотрела на него.
Он сидел в той же позе, руки огромные в замок сцепил, голову склонил.
– Как узнала, к тебе в больницу я сразу пришел. Скандал был, мать плакала, сказала, что я убил не только любовь, я Милочку убил. Она в ночь узнала, и я пошел… Брат считает, что у нас всё было, и ты из-за меня заболела, потому что я не женился. Мать тоже. Жаль её.
– А дядя Вася?
– Отец … он другой. Спросил у меня хотя бы. Не мог сразу поверить,
Я вспомнила дядю Васю и на глаза навернулись слезы. Очень мне хотелось, чтобы мы с Никиткой поженились, и он наших деток нянчил. Такой человек тихий, спокойный, добрый, веселый… Я бы его папой тогда могла называть…
Сказала осторожно, догадалась:
– Это отец тебе сказал ко мне в больницу явиться…
– Я сам решился прийти к твоей маме и потом в больницу. – Ответил серьезно Илья и кивнул. – Поделился с ним, и он сказал, что надо тебе не только деньгами помочь.
Тут меня будто бес за бока ущипнул.
– А давай. Давай повстречаемся, – прошептала я, и у меня даже похолодело под ложечкой. – Ты ухаживал за мной и почувствовал, что вот теперь, когда я могу вылечиться, готов жениться. Так скажем? Или не готов?
– Мне нужно предложение тебе сделать? – сказал Илья. – Я согласен.
– Прекрасно. Понимаю, что тебя мучает совесть из-за матери. Ты не хочешь быть сыном -подлецом, – заключила я снова уставившись в потолок.
– Скажешь, что простила меня, Мирослава? Потерпишь, хотя бы немного?
– Честно сказать, мне было год назад плевать за кого замуж выходить. Готова была за первого встречного. – Я перевела дыхание, посмотрела на фонарь за окном. – У меня будет старший брат, который встречается со мной только словами, да, Илья?
– Да. Я пойду, прогуляюсь.
– Куда? Ты там бегал что ли?
– Гулял по лесу. Спи, Мирослава. Отдыхай.
– Зови меня Милка. Как звал в детстве, как все в вашей семье, кроме дяди Васи. Спокойной ночи.
***
Утром перед Ильей распахнули тяжелую дверь, и он вынес меня на светлую веранду. Усадил за столик, пошел за нашим завтраком. Яичница глазунья, посыпанная зеленью, треугольная булочка с сыром и ветчиной, чай с лимоном.
Конечно же, только мне, Илья сказал, что уже позавтракал.
Мы благополучно выехали на трассу и погнали по загруженной машинами дороге. Он иногда пил воду из большой бутылки, я из маленькой. Спрашивал меня, не хочу ли остановиться, но я мечтала домой поскорее…
Открыла свою сумочку и, кинув осторожный взгляд на Илью, достала следующее по дате письмо.
Разорвала запечатанный конверт.
«Здравствуй, мой любимый.
Тебя нет так долго, когда же ты вернешься ко мне? Ты же вернешься, к своей милой?
Я встречала поезда, Никита, весь месяц я ходила и сидела там, на перроне, на большой скамейке, читала и ждала тебя. Ночной поезд третий и последний приходил, тогда я брела домой, надеясь, что завтра ты приедешь обязательно.
Каждый день раскладывала карты в пасьянс на желание, чтобы ты приехал. Ты бы смеялся надо мной, а я верила. Садилась перед зеркалом, зажигала ночью свечу и смотрела за свое отражение, просила, чтобы ты мне показался, называла суженным.
Когда я это делала, чувствовала себя такой наивной, но все равно … верила, что это поможет. Сегодня я впервые в жизни поняла, что не хочу больше ничего. Ни есть, ни пить, ни даже дышать. И видеть никого не хочу».
– Мира, тебе плохо? От кого это письмо? – Перебил мое чтение Илья.
Я подняла голову и почувствовала ветер, он полностью открыл окно.
– От меня это письмо. Не подглядывай, на дорогу смотри. Я домой хочу, а не на тот свет.
И вновь продолжила читать, остались последние строчки:
«Никита, если ты вернешься ко мне, я перестану подходить близко к рельсам и смотреть на них. Буду смотреть только на тебя, любимый. Вернись…».
– Смотри вперед, так не укачает.
– Он не писал, не звонил, не отвечал, и не вернулся ко мне. Где он сейчас, Илья?
– Мой брат уехал, я же сказал.
– Куда?
– Точно не знаю адрес, хочешь написать? Могу у матери спросить. Или сама спросишь. Она уже ждет возле больницы вместе с твоей.
– И что мы с тобой должны им говорить?
– Чтобы прекратить эти слухи, будто ты ко мне приставала и брату рога наставляла, скажем, что я поддерживал тебя и один раз поцеловал. А сейчас ты лечишься, я тебе помог доехать. И у нас не только дружба. Мы решили встречаться с тобой.
– А у тебя разве нет девушки?
– Нет. У меня только собака.
– Большая?
– Белая, самоед. Тебе понравится.
– А как ее зовут?
– Варя.
– Илья, ты думаешь, он меня специально бросил?
Я задала этот вопрос, находясь в глухой задумчивости, совершенно неосознанно и сама испугалась услышать его ответ.
– Я не знаю, Мила… Не знаю, правда. Даже если бы я разлюбил… Для меня главное – здоровье.
Глава 7.
В душе были какие-то смешанные чувства – за эту несчастную неделю снова привыкла к Илье. Я же знала его с детского сада, только он был намного старше, на целых пять лет. Или, если быть точными, на пять лет и восемь месяцев.
Иногда Илья забирал нас с Никитой из садика и отводил домой. В памяти остался и день моего признания – мы шли уже из школы в первом классе и он купил нам с Никиткой по стаканчику фруктового мороженого. Себе не купил, а нам купил. Я ела и думала, какой же у Никиты добрый и хороший старший брат. Он тоже учится в нашей школе, и такой симпатичный. Не удержала свои чувства – честно сказала это, когда меня уже подвели к дому.