Я знаю
Шрифт:
— Верю, — улыбнулась я. — Мои волосы ещё одному парню нравятся.
Я смущённо поправила прядь.
— Так и знала, что это не учёба, — рассмеялась мама. — А парень-то тебе нравится?
— Конечно, — радостно кивнула я. — Он сын одного хирурга. Мой, кхм, одногруппник.
— Федя Магомаев? — напрягла память мама.
— Нет-нет. Я тебе про него никогда не рассказывала.
Ни разочка за три с половиной года.
— Расскажешь? — мамины глаза аж заискрились.
— Да пока нечего рассказывать. Вчера
Опуская некоторые подробности, конечно. Но вчерашнее свидание действительно было первым.
Входная дверь открылась. Мы с мамой синхронно повернулись в сторону прихожей.
— Девочки мои! — на всю квартиру прокричал папа, разуваясь.
— Саша, не рано ли? — сразу стала в позу мама.
— Рано что?
— Ты думаешь, что я не поняла, куда ты лыжи навострил, хитрый жук!
— Леночка! Какие такие лыжи?
Я радостно наблюдала за шутливой перепалкой родителей, как вдруг вспомнила, что обещала написать Давиду, когда приеду.
Забыла.
Быстро подскочила, подлетела к сумке в поисках телефона.
Один пропущенный.
Перезвонила. Ответил сразу.
— Да?
— Давид, привет.
— Здоровались уже, — усмехнулся парень. — Как доехала?
— Хорошо, — ответила я, направившись в свою бывшую комнату. На душе стало так легко и тепло, что мамин пирог с мятным чаем даже рядом не стоял.
Я хотела к Давиду. Вот прямо сейчас. Да, я хотела пропустить сегодняшний такой любимый вечер с родителями, когда мы пересматривали какой-то старый фильм по десятому разу, и уехать.
Это что-то невероятное.
— Ася?
Мне почему-то показалось, что Давид без слов всё понял. Каждую мою мысль.
Я в шоке осмотрелась. Домой же приехала. К родителям. Куда меня всегда тянуло. Что со мной вдруг случилось?
— Ты встретишь меня завтра? — охрипшим голосом спросила я.
— Конечно.
— Какие сегодня планы?
— На юбилей к Смолину-старшему пойдём. А у тебя?
— Фильм будем смотреть.
— Какой?
— "Белые росы" давно не пересматривали, — прилегла на кровать, прижимая телефон близко-близко к уху.
— То есть на приключенческие боевики в кино тебя даже не приглашать? — по голосу было слышно, что Алиев улыбается.
— Приглашай. С тобой на любой фильм пойду, — прошептала я.
Давид шумно вздохнул.
— Во сколько ты завтра приезжаешь?
— В пять с чем-то вечера.
— Понял.
— Побегу, меня мои потеряли, — с сожалением сказала я, слыша, как мама зовёт меня с кухни.
— Пока. Напишу?
— Напиши. Пока, Давид.
Я с нежностью уставилась в экран. Мама, постучавшись, заглянула в комнату. Увидев меня с телефоном в руках, испуганно зашептала:
— Говоришь с кем-то?
— Уже всё, — поднялась с кровати. — Что у вас там? Всё-таки рыбалка?
Мама всхлестнула руками.
— Так первого
Я хмыкнула. Мама ругалась для вида. Она ещё ссобойку завернёт по высшему классу и в термосе чай заварит.
Смотрели вечером действительно "Белые росы". Папа тоже решил, что давненько этот фильм мы все вместе не пересматривали.
И в первый раз за все наши семейные вечера я улетала мыслями. Не за смеющимися и обнимающимися родителями я с любовью наблюдала. Не за сюжетом фильм я следила.
Вместо этого я чуть ли телефон не обнимала.
"Спокойной ночи, Ася. Скучаю"
Глава 19
Я никогда так не спешила к выходу из вагона.
Стоит весь такой красивый на перроне в расстёгнутой куртке под падающим снегом. И каждый прохожий на него смотрит, а Давид и не замечает. Смотрит на меня.
— Привет, Давид, — первой поздоровалась я.
Алиев просто продолжил мне улыбаться, не двигаясь с места. Я так соскучилась за эти полтора дня, что мне захотелось прижаться к груди, обтянутой чёрным свитшотом. Но Давид не спешил меня обнимать.
Боже, как ему вообще не холодно!
— Пожалуйста, пойдём куда-нибудь под крышу, — не выдержала я.
Потянула парня за локоть в сторону вокзала.
Тот перехватил мою ладонь, забрал вещи и повёл в другую сторону. Видимо, на парковку.
— Как съездила? — как бы, между прочим, спросил Давид.
— Хорошо. Представляешь, я заснула на семейном киновечере. Папа так расстроился.
— Насыщенная неделя?
— О, кстати, на этой неделе цикл по Общественному здоровью и здравоохранению. Старшекурсники говорят, что, эм, полная лафа.
— Старшекурсники? — переспросил Давид, открывая багажник.
Да, вряд ли, мне это кто-то, кроме Саши Гордеева говорил.
В машину я не села. Подождала, пока Алиев уложит вещи. Он подошёл ко мне, открыл пассажирскую дверь.
Я не двинулась с места.
— Садись, поздно уже, — с какой-то ехидцей в голосе произнёс он. — Ещё надо к паре подготовиться.
Скривилась.
— Говорю же, лёгкий цикл.
— Громова, ты заболела? — Алиев в шутку приложил мне ладонь ко лбу.
— Нет, — помотала я головой.
— Тогда чего стоим?
— Почему ты не целуешь меня? — вдруг смело спросила я.
Алиев рассмеялся.
— Ты думаешь, что я шутил, когда сроки обозначал?
— Ясно, — отвернулась я. Сама же всё это придумала. За что боролась — на и то и напоролась.
— Давай один маленький, — хитро улыбнулся Давид.
Я в конце стушевалась.
— Громова, кому рассказать, не поверят, — тихо сказал Алиев.
Медленно нагнулся. Я затаила дыхание. Давид нежно прижался своими горячими губами к моим. Одна, две секунды. Сердце сделало переворот и застучало, кажется, в три раза быстрее.