Я знаю
Шрифт:
— Да уж, — хихикнула я.
— Садись, — парень кивнул на стол. Пока я переодевалась, уже привезли ужин, и Давид выкладывал еду из пакета.
Я с трепещущимся сердцем подошла к кухонной зоне. Всё ближе и ближе к дивану.
Увидев, какой питьевой йогурт купил мне Давид, я чуть не подавилась. Парень купил, кажется, все вкусы, какие были в магазине. Алиев быстро щёлкнул пультом. На фоне заиграла какая-то поп-музыка, так что ели мы не в тишине.
— Спасибо, — тихо поблагодарила я Давида за йогурт и ужин.
— Как настроение, Громова? — хитро улыбнулся парень
— Отличное, — не соврала я. Да, щёки пылали, но это ничего не значит. Осторожно взяла в руки пульт и начала переключать каналы. — О, Ла-ла Ленд! Идём смотреть.
Я сделала чуть громче, уселась на диван и довольно уставилась, как Райан Гослинг виртуозно играет джазовую музыку на пианино. Парень уселся рядом.
— Просто уточню. Это какой-то романтический фильм, который я должен вместе с тобой смотреть? — Давид ткнул пальцем в экран.
— Ничего ты не должен! А хотя нет, смотри, — засмеялась я. — Я же слушала твой хард-рок.
— Ничего ты не слушала, — предъявил парень. — Ты только хохотала.
Правда. Было дело. Хохотала.
Рассмеявшись и ничего не ответив, я снова повернулась к телевизору.
Помню тот день, когда мы ходили с родителями на этот фильм в кинотеатр. Папа ещё, как всегда, ругался, потому что с мамой были их тех людей, которые жуют, хрустят и шумят в кинотеатре и абсолютно не смущаются. А папа, напротив, с ума сходил от стыда, обещая, что это последний раз в жизни, когда идёт с нами наблюдать, как "мы мусорим попкорном".
Я неосознанно поправила волосы. Кучерявая прядь упала на лоб. Убрала её пальцем и задумчиво начала крутить в руках.
Такая странная история любви Себастьяна и Мии.
Заметив движение справа, я слегка скосила взгляд. Алиев расслабленно облокотился на подлокотник, внимательно наблюдая за происходящим на экране. Какой же он всё-таки красивый. Темнота вокруг и меняющийся свет от фильма, падающий на Давида, делали его ещё загадочнее.
Парень вдруг перекинул левую ногу в другую от меня сторону. Жар опалил щёки, ладони загорелись. Я увидела. Я успела заметить.
Давид был возбуждён.
Осторожно перевела взгляд на его лицо. Абсолютно бесстрастное. Слегка заинтересованное.
Райан Гослинг о чём-то говорил с Эммой Стоун, но я уже не слышала и слышать не желала.
Меня накрыло какой-то тёплой волной.
Никогда подобным не занималась и не интересовалась. И сейчас боялась показаться смешной. Но вроде бы вчера Давид над моими попытками ни капельки не смеялся.
Аккуратно отпустила всё ещё накрученную на палец прядь и поднесла большой палец к губам. Осторожно оттянула её вниз. Указательным пальцем медленно провела вниз по шее, дойдя до горловины майки. Она мне была велика, и поэтому плечо слегка выглядывало. Не спеша начала очерчивать круги на голой коже.
Предвкушение.
Пульсация между ног сбивала с мыслей.
Снова заметив движение сбоку, я повернулась к Давиду.
Тот уже, растеряв невозмутимость на лице, смотрел тёмными глазами прямо мне в душу.
Я облизала губы и потянулась к парню.
Он всё верно понял
— Я схожу по тебе с ума, — оторвавшись от губ, прохрипел Давид где-то в районе моей шеи.
Алиев вдруг взял мою руку и прижал к своему каменному паху. Я охнула, когда почувствовала, как сильно моё тело откликнулось на этот простой жест.
Парень снова поцеловал меня. Губы горели. Как и всё тело. Изредка отрываясь, очень быстро стянул с меня свою одежду и потянулся ртом к груди.
— Сними майку, — невнятно попросила я, задыхаясь.
Давид меня понял. Я осторожно и в то же время восхищённо гладила рукой по каменной коже его груди. Парень не дал мне долго наслаждаться. Через лифчик прикусил сосок. Я вскрикнула от удовольствия. Рукой аккуратно повёл вниз по животу, чуть-чуть засунув пальцы под резинку трусиков.
Оторвался от меня:
— Ася, ты уверена? Потом я не остановлюсь.
— Я хочу тебя, Давид, — смущённо, но твёрдо заявила я.
Он услышал. Пальцы полностью погрузились в меня. Я громко и бесстыдно застонала.
Давид вдруг слез с меня, опустился коленями на пол и стянул с меня трусики. Захотелось стыдливо прикрыться, но я не успела. Парень друг закинул мои ноги себе на плечи.
— Что ты…, — запаниковала я.
— Тш-ш-ш, — прошипел Алиев, — розовая… Какая ты розовая, — с каким-то наслаждением произнёс он. Наклонился к промежности и начал там ласкать языком. Слегка укусил и потом, будто извиняясь, поцеловал укушенное место. Это сводило с ума. Я выгибалась от удовольствия, совершенно перестав стесняться.
Давид вдруг аккуратно поднял меня на руки и, нежно целуя в губы, понёс вверх по ступенькам. Я протестующе заёрзала в его руках, когда поняла, что он совершенно никуда не спешит. Не ожидая от себя, оторвалась губ парня и слегка укусила Давида за плечо.
Тот коротко хохотнул и бережно положил меня на кровать. Стянул с себя спортивные штаны. Мой взгляд упал ниже его живота. Где ткань чёрных боксеров внушительно оттопыривалась. Затем снял и их. Я сглотнула. Это было красиво и невероятно возбуждающе. Из прикроватной тумбочки Давид достал серебряный квадратик, надорвал зубами и вытянул презерватив. Медленно раскатал латекс по члену. Я, растеряв последнюю стыдливость, наблюдала за этим с широко открытым ртом. Казалось, невозможно возбудиться ещё сильнее, но это случилось.
Рукой уложив меня на спину, Алиев опустил руку между моих ног, слегка погладил, размазывая влагу. Я снова задрожала.
— Расслабься, — шепнул мне на ухо Давид.
Я попыталась.
Немного скривилась от острой боли. Он остановился, я кивнула с закрытыми глазами, и Давид снова начал двигаться, нежно целуя меня в губы. Боль быстро ушла. Повинуясь какому-то инстинкту, я обхватила талию парня ногами, продолжая поглаживать его широкую спину и руки. Алиев вдруг опустил руку вниз, где наши тела соприкасались, нашёл точку, и я с удовольствием почувствовала, как вернулось то сумасшедшее возбуждение, когда мы были на диване. Давид, тяжело дыша, начал двигаться всё быстрее.