Я. Люди. События. История вторая
Шрифт:
– Никто тебя об этом не просит, - делая паузы между словами, проговорила бывшая одноклассница.
– Разве? Тогда к чему завела разговор?
– Ты сам попросил...
– Уже жалеешь, я понял, - договорил я за Дину, беззастенчиво изучая ее милое личико.
– Что?!
– нахмурилась она.
– Так ты сделала пластическую операцию после... того...хм...недоразумения?
– Не было бы счастья, да несчастье помогло. Свекор расстарался, у него тоже везде связи.
– А на своего сына он может как-то повлиять?
– дерзко вопросил я.
– Он сам такой! Мою мать пальцем не трогает, любит, обожает, а свою первую жену колошматил почем зря. Когда мой отец скончался, и мать решила выйти замуж за своего любовника, то его супруга только рада была. Тут же дала согласие на развод, причем выглядело все так, как будто инициатива исходит от нее. Нельзя испортить репутацию партийному функционеру. Она пошла бы на всё, лишь ей дали вольную. Поэтому "призналась" в моральном разложении. Ну, как с такой морально разложившейся женщиной жить порядочному человеку?! Скажи!
– Форменное безобразие, - без намека на радостную поддержку, заявил я.
– Ромка, как хорошо, что я тебя встретила!
– Я тоже рад.
– Но у меня есть причина...
– В чем собака зарыта?
– Я никогда не забывала о твоих детективных способностях. Как здорово ты раскрутил дело о покушении на жизнь твоего отца. И вот теперь моей подруге, той самой Маруське, нужна твоя помощь.
– Дина, ну ты хватила! Нашла Ниро Вульфа!
– Ты не Ниро Вульф, сидящий на своем месте и боготворящий свою оранжерею, но котелок у тебя варит не хуже, чем у знаменитого детектива. И это не лесть из желания заполучить тебя в качестве раскрутчика запутанной истории.
Приятные слова в мой адрес не заставили тут же дать положительный ответ. Во-первых, не было никакого желания раскручивать запутанную историю незнакомой мне девушки по имени Маруся, подружки моей бывшей одноклассницы, к которой я относился с полнейшим безразличием, даже презрение куда-то испарилось к окончанию школы. А, во-вторых, мой приятель и коллега в одном лице, Григорий Птенчиков, уговорил меня присоединиться к компании: не так давно он познакомился с девушкой, воспылал к ней неземной любовью - подобное с ним случается не реже раза в месяц, у его новой пассии есть подружка, одинокая и несчастная, но очень красивая. Девушка Гриши озабоченна судьбой своей одинокой и несчастной подружки, поэтому задала ему вопрос, поражающий своей "новизной" - не ходит ли у него в друзьях молодой-неженатый? Гришка Птенчиков, гад эдакий, тотчас выдвинул мою кандидатуру. Долго меня уговаривал присоединиться к компании, пришлось согласиться - лишь бы отстал. Ближе к вечеру мы договорились встретиться у памятника Ленину, что у парка Революции, чтобы прогуляться по парку, сходить в кино. А там будет видно.
Никакого желания идти к памятнику Ленину у меня не было. Дело не в вожде, естественно, а в одинокой и несчастной, которая будет заглядывать мне в глаза и нести всякую чушь типа " вам нравится лето?" или "расскажите о своей работе"... И все в таком духе. Она захочет показать свой незаурядный ум - мужчины любят говорить о работе вне стен работы, на работе мужчины обсуждают женщин - факт известный. Одно не учла умница - рабочие моменты мужчины обсуждают между собой. Никак не с малознакомой девушкой.
После прогулки по парку мы отправимся в кинотеатр. Новая знакомая перестанет, наконец, трещать без умолку, но начнет пихаться своим локтем - прижиматься и напоминать о себе, это в лучшем случае, а в худшем - хватать меня за руку, как будто ее до глубины души тронул сюжет фильма. Проходили - знаем.
Но согласившись, я предупредил:
– Если не появится какое-то важное дело!
Григорий Птенчиков отмахнулся:
– Какие могут быть дела в воскресенье, в законный выходной, у молодого-неженатого.
Кажется, у меня появилось важное дело.
Я мысленно взвесил: что лучше - идти на свидание или отправиться вместе с Диной к ее подруге. Выбрал Дину с подругой. По крайней мере, их не нужно выгуливать по парку и вести на сеанс в кинотеатр...
Дина внимательно следила за изменениями на моем лице, не сдержалась и спросила:
– Рома, если ты занят, если у тебя назначена встреча, то назови место и время, когда ты сможешь уделить нам минутку.
– Время терпит?
– Как сказать, - неопределенно, но доходчиво ответила Чайка. Чего-то напугалась и торопливо произнесла, - никто тебя не заставляет копаться в чужих проблемах, но ты можешь хотя бы выслушать, дать дельный совет.
– В принципе, что меня останавливает, - монотонным голосом проговорил я, - сегодня выходной, я совершенно свободен.
– Вот и ладненько...
Для начала я остановился возле будки телефона-автомата и позвонил Григорию.
– Гриша, я не смогу сегодня. У меня образовалось важное дело. Оно касается моей дальней родственницы... Я не сочиняю... Слышишь детские голоса? Это ее дети... Не обижаешься? Сам не хочешь идти на свидание? Так не иди!
Григорий сказал, что пока пребывает в раздумьях, я предоставил ему право сделать самостоятельный выбор, и распрощался.
Для начала мы с Диной и ее сорванцами направились на пригородный железнодорожный вокзал. Потому что ее подруга перебралась на дачу. Дача принадлежит ее мужу. В городе у них есть квартира. Квартира перешла подруге по наследству от тетки, которая ее воспитывала с младых лет.
В вагоне электрички я пытался выудить из Дины хотя бы какую-то информацию, но она предпочла промолчать, лишь бросила:
– Маруся сама тебе всё расскажет.
После чего перешла к воспоминаниям, благо дети позволили ей это - они задремали, пристроив головы на коленях у матери. Я сидел напротив семейки и наслаждался идиллией. Дина с любовью поглядывала на мальчишек, гладила их по вихрастым волосам. Я слегка позавидовал и снова подумал о ее изверге-муже, комсомольском активисте, который портит всю семейную идиллию. Почему так бывает? Если не любит, презирает, зачем женился?
– Рома, ты меня слушаешь?
– вернул меня в реальность голос Чайки.
– Слушаю.
– Мне показалось, ты витаешь где-то в облаках, - без обиды произнесла она. Не только без обиды, а озабоченно, как будто со мной творится что-то неладное.
– Так вот... Маруська родилась в деревне, в большой крестьянской семье. Как-то к ним в гости нагрянула сестра матери, одинокая женщина в летах. Маруська ей понравилась. Смышленая, бойкая, и уже в три года помогала матери по хозяйству. Тетка уговорила сестру отдать ей Марусю. Недолго думая, сестра согласилась - одним ртом меньше. Маруська тоже была не против. Тетка забрала девочку к себе, получив от родителей официальное согласие. Оформила над ней опекунство, устроила в детский сад, где мы с ней и подружились. В то время я была несмышленым ребенком, а Маруся, моя ровесница, маленькой старушкой: всё подмечала, твердо знала, чего хочет, ловко управлялась с другими детсадовцами - помогала воспитателям, подслушивала разговоры взрослых и бурно обсуждала со мной. Я в чужих разговорах мало смыслила, но подругу внимательно слушала. Когда детсадовское время прошло, мы пошли в разные школы, потому что жили через дорогу друг от друга. Раз через дорогу, то я должна ходить в сорок пятую школу, а Маруся - в двадцать восьмую. Все строго. Свободное время мы проводили вместе. Но чем старше становились, тем больше Маруся от меня отдалялась, со мной, малолеткой, ей было не интересно. Но она меня опекала, даже предлагала свою защиту от одноклассников.