Ягайло - князь Литовский
Шрифт:
— Размещай войска, Ягайло, вечером зайду к тебе — обсудим план действий. — Бросил Витовт и отвернулся от родственника, давая понять, что разговор окончен.
Остаток дня Ягайло с Витовтом провели в заботах о прибывшем войске и почти не встречались лицом к лицу. Но едва солнце на западе покраснело, Ягайло окончательно потерял спокойствие. Он принялся, точно зверь в клетке, мерить шагами земляной пол походной палатки. Ягайло пытался сосредоточиться на предстоящей встрече с двоюродным братом, но мысли его возвращались к тем трагическим событиям, виною которых он был.
Попытки Ягайлы изменить
Впрочем, не столько великий князь испытывал угрызения совести за содеянное, сколько его терзал страх перед встречей с тем, кого прочил в покойники. Все его преступления, скорее всего, всплыли в памяти потому, что он чувствовал угрозу расплаты за них. Не сведи судьба с двоюродным братом снова, Ягайло и не вспомнил бы о дяде Кейстуте, ушедшим из этого бренного мира не без его помощи.
Устав ходить, Ягайло прилег на топчан, но и в таком положении призраки его жертв не давали покоя. Неотомщенная душа Кейстута, казалось, вошла в голову Ягайлы и грозила навсегда отнять у него рассудок. Великий князь облегченно вздохнул, когда за стеной походной палатки послышались тяжелые приближающиеся шаги.
"Идет", — словно приговор мелькнула у него мысль. Ягайло не ошибся, полог палатки распахнулся, и глаза братьев встретились. Ягайло не выдержал тяжелого свинцового взгляда наследника Кейстута и, потупив взор, сделал шаг навстречу гостю.
— Благодарю тебя, Витовт. Я всегда верил, что ты не можешь стать слугой врагов литовского народа.
— Не стоит благодарности. Это я сделал не для тебя, а для родины. Тебе же, Ягайло, нет прощения за смерть отца, но ради свободы Литвы я согласен примириться даже с тобой.
Ягайло молчал, опустив голову.
— Выполнил ли ты обещания? — Спросил Витовт.
— Да. Я увел дружины из Гродно, Берестья, Дорогичина.
— Мои люди это проверят, а через пару дней я пошлю отряды занять замки на этих землях. Но меня удивляет, что ты умолчал о главном городе в наследии отца.
— Троки получишь после моей женитьбы. Этот город является ключом от Вильно, и поэтому, пойми брат, при всем своем желании, я не могу полностью довериться тебе. Как, собственно, и ты мне. — Признал Ягайло истинное положение вещей. Видя, что Витовт собирается возразить, он торопливо продолжил речь. — Вместо Трок, в твое владение переходит Луцк и его земли. Это гораздо больше, чем Трокское княжество, которое ты получишь несколько позже.
— Хорошо, — минуту подумав, согласился Витовт, — но не вздумай обмануть на этот раз.
— Клянусь…
— Мне твои клятвы не нужны. Завтра их дашь перед всем войском.
— Будь по-твоему, брат. — Смирился Ягайло. — Когда поведем войско на Риттерсвердер?
— Спешить не надо. Постараемся измотать немцев ожиданием штурма, заставим их потратить продукты и порох, а там будет видно.
— Не лучше ли завтра с утра начать штурм, пока крестоносцы не успели приготовиться к осаде? — Несмело возразил Ягайло.
— Плохо знаешь немцев, братец, они давно уже готовы к осаде и ждут штурма, как раз завтра на рассвете. Прими мой совет Ягайло и не проливай напрасно кровь литовских воинов.
Утром следующего дня войска Ягайлы и Витовта выстроились на поле в расстоянии трех полетов стрелы от немецкой каменной твердыни. Когда немного утихли возбужденные голоса ратников, в центр огромного полукруга выехали предводители дружин: Ягайло в развевающейся пурпурной мантии, накинутой поверх легкой кольчуги, и Витовт, сплошь покрытый великолепными немецкими доспехами.
Князья перекинулись между собой несколькими словами, затем подняли правые руки вверх, призывая воинов к молчанию. Тотчас же монотонный гул и позвякивание доспехов прекратились. Над полем господствовала такая тишина, что, казалось, слышен взмах крыльев пролетавшего мимо ворона.
Первым заговорил Ягайло.
— Воины! Для меня не тайна, что в Великом княжестве Литовском ходят слухи о моей вражде с Витовтом. Так вот: если и были недоразумения между нами, сейчас они исчерпаны. Клянусь пред ликом всего храброго воинства отдать моему брату Витовту в вечное владение Берестье, Дорогичин, Гродно, Сураж, Луцк. Город Троки в течение одного года остается за Скиргайлом. По истечении этого срока Трокское княжество также передается Витовту. Я обязуюсь защищать вышеупомянутые владения Витовта, как свои собственные, и являться с войском по первому же его зову. Если же изменю данному слову, то пусть сочтут меня в Великом княжестве Литовском проклятым изменником и клятвоотступником, и да откажутся от меня все мои подданные. — Ягайло на мгновение перевел дыхание и закончил речь. — Если мой брат согласен с такими условиями, то пусть в знак возобновления нашей дружбы протянет руку.
Под радостные крики литовцев, жемайтийцев и русских братья обменялись рукопожатием.
Ликующие возгласы в стане примирившихся братьев не на шутку встревожили немцев в замке. Все они высыпали на крепостные стены и начали готовиться к самому худшему. Их опасения были не напрасными: многие в литовском войске, причем от ратников и до воевод, призывали "сбросить в Неман это осиное гнездо на литовской земле". Войско уже подалось, было, вперед, но остановилось, повинуясь властному движению руки Витовта.
— Стойте, удальцы! — Громовым басом крикнул Витовт. — Какая муха вас укусила: еще не собраны осадные орудия, а вы хотите лезть на стены голыми руками. Поберегите свои головы для жен, да невест и идите отдыхать. Придет время, и вы получите возможность обрести славу и рассчитаться с врагом за все обиды.
Воины покорно разошлись по местам своих походных стоянок, но отдыхать довелось далеко не всем. Особенно много работы появилось у плотников и прочих мастеровых людей. По всему лагерю начали раздаваться стуки топоров, молотков; с телег снимались части стенобитных, камнеметательных машин, подвижных башен, тарана и составлялись в единое целое.