Ямайский флибустьер
Шрифт:
— Может, не следует так торопиться? — осторожно высказал свое мнение Обри. — Надо бы все взвесить.
— К черту нерешительность! — стиснул пудовые кулаки Буйвол. — Успех приходит лишь к тем, кто дерзает.
После короткого совещания было решено, что в набег вместе с вожаком пойдут восемнадцать человек — в основном старые корабельные товарищи Бразильца, плававшие с ним еще на «Морской чайке». Они взяли с собой абордажные сабли и по три-четыре пистолета каждый. На борту бригантины осталось четырнадцать человек под командованием Железнобокого; дон Энрике был в их числе.
Переход пиратского каноэ от Бока-дель-Кабальо до рейда
— Тем, кто бросит оружие, будет дарована жизнь! — крикнул испанский капитан, возглавлявший нападавших. — Тот, кто не подчинится, будет убит на месте!
Проклиная в сердцах постигшую их неудачу, Бразилец и его люди не стали искушать судьбу и покорно сложили оружие. Им тут же велели перебраться на борт одной из барок, где все они были закованы попарно в цепи.
— Отличный улов, — иронически заметил одноглазый альферес, командовавший конвоем.
Взяв каноэ на буксир, испанцы направились к берегу. Там уже собралась возбужденная толпа горожан, — по всей видимости, ихразбудил пушечный выстрел. Пока не было ясности в вопросе о том, сколько пиратов проникло в гавань, эти бедные люди, имевшие горький опыт общения с морскими разбойниками, пребывали в состоянии неуверенности, даже растерянности, однако как только разнеслась весть, что флибустьеры пойманы, они огласили берег радостными криками. Как ни странно, но больше всех веселились не обитатели богатых центральных кварталов, каменные строения которых поражали своими размерами, а жители окраин с их низкими, крытымисоломой домами без окон и широкими дверями комнат, открывавшимися прямо на улицу и выставлявшими напоказ прохожим убогую жизнь их хозяев. Появление на пристани пленных флибустьеров, конвоируемых солдатами гарнизона и добровольцами городского ополчения, было встречено ими новым бурным всплеском эмоций; затем на головы разбойников обрушился град камней и гнилых овощей и поток насмешек. Босые ребятишки, проявлявшие наибольшую активность, пытались натравить на «ладронов» охрипших от лая собак, а едва державшиеся на ногах старухи истово крестились и плевали пиратам вслед.
Прежде чем препроводить захваченных разбойников в крепость, их погнали по центральной улице города к дому лиценциата Хуана Франсиско де Эскивеля, губернатора Юкатана. Хотя его основная резиденция находилась вдали от моря, в Мериде, губернатор время от времени навещал главный порт провинции, и в те дни, когда шайка Бразильца появилась у ворот Кампече, сеньор де Эскивель находился в самом городе.
Дом лиценциата имел плоскую крышу, тяжелые карнизы и длинный ряд маленьких балконов. Наружные стены его были украшены пестрыми арабесками, а весь фасад покрывали цветные решетки, придававшие зданию своеобразный восточный колорит.
— Приведите ко мне главаря, — распорядился губернатор, высовываясь из окна второго этажа. — Я хочу взглянуть на него и задать ему ряд вопросов.
— Слушаюсь, ваше превосходительство! — гаркнул альферес и тут же велел двум дюжим солдатам вывести Бразильца из толпы пленных. Капитан был бледен и полуослеплён кровью, стекавшей из глубокой раны на лбу. Она была
Очутившись лицом к лицу с пресловутым ямайским флибустьером, сеньор де Эскивель внимательно осмотрел его с головы до пят и, покачав головой, разочарованно протянул:
— Я думал, что он похож на сказочное чудовище, а у него вид обыкновенного карманного воришки… Сеньор капитан, — губернатор обратился к коменданту крепости, — неужели это тот самый Рок Бразилец, о котором рассказывают столько страшных историй?
— Да, ваше превосходительство, это он, — сдержанно кивнул сеньор Мальдонадо.
Губернатор снова взглянул на вожака флибустьеров.
— Капитан Рок, что привело вас в воды нашего вице-королевства? Желание грабить, чинить насилия и убивать подданных его величества?
«Не спрашивай, каналья, и я не стану тебе врать», — подумал Бразилец, поднимая на дона Хуана глаза, светившиеся безумным огнём. А вслух прохрипел:
— Что вы, сеньор губернатор. У вас сложились превратные представления обо мне. Я не разбойник с большой дороги, я — честный корсар.
— Вы отъявленный мошенник, вор и убийца. Думаете, мы ничего не знаем о ваших кровавых похождениях и жестоких расправах над ни в чем не повинными людьми? Разве не вы сожгли на Кубе нескольких несчастных колонистов, бросив их связанными между огромными кострами? И в чем же была вина этих людей? В том, что они хотели помешать вам разграбить их корраль?
— Вы приписываете мне чужие грехи, — глухо промолвил капитан флибустьеров.
— Перечень ваших грехов будет составлен после допросов в казематах крепости, — процедил сквозь зубы сеньор де Эскивель. — И когда мы узнаем обо всех ваших преступлениях, суд не замедлит вынести вам смертный приговор.
— Терпеть не могу беседы на эту тему, — взгляд пирата стал ещё более мрачным. — Хотите меня повесить?
— Хочу избавить жителей Америки от страха перед таким гнусным мерзавцем, как вы.
Бразилец побагровел и, теряя выдержу, зло тряхнул кандалами.
— Берегитесь, сеньор губернатор! На свободе у меня остались друзья, способные на все. Если вы, не дай бог, доведете дело до виселицы, вам не сносить головы.
— Вы дурак! — Лиценциат поджал губы и подал знак альфересу. — Уведите его.
— Разрешите и мне удалиться, — почтительно обратился к губернатору капитан Мальдонадо. — Сегодня в крепости будет много дел.
Через несколько минут конвоиры погнали пленных разбойников к мрачному сооружению, возвышавшемуся над городом и портом.
Крепость-тюрьма была построена по плану средневековых замков: двойные каменные стены, увенчание смотровыми башнями, вокруг — глубокие рвы с водой, в воротах — массивные железные двери. Приблизиться к ним можно было, лишь пройдя через подъемный мост, который опускался на железных цепях.
Когда пиратов ввели внутрь, они почувствовали себя заживо погребенными. Внутренние коридоры крепости и все камеры были погружены в полутьму. В нишах кое-где тускло мерцали фонари, но в основном свет проникал лишь через узенькие оконца, больше напоминавшие щели, перекрытые толстыми прутьями решеток. Всюду виднелись огромные навесные замки, болты и тяжелые ржавые цепи — к ним крепились кандалы. Под потолком находились крохотные отверстия для вентиляции, пол был выложен плитами из серого камня, между плитами кое-где проросла трава.