Янтарная комната
Шрифт:
К Рождеству король выделил Вахтеру ещё двести талеров, невиданное богатство для простого человека, который мог позволить себе только жидкий суп, тушёные овощи, в воскресенье кусочек мяса и иногда, как на этот святой праздник, тощего гуся или старого жёсткого петуха. Двести талеров для Петербурга, чтобы купить одежду и мебель. Боже милостивый, какая забота!
Ход работ по разборке Янтарной комнаты уже можно было оценить. Вахтер обязался самое позднее до 20 января 1717 года подготовить для упаковки все ценные предметы. Сколотили огромные
— Пока всё идёт прекрасно, — сказал король Вахтеру. — Ты проделал хорошую работу. Теперь позаботься о перевозке. Я тебе обещаю, если мне сообщат, что в Петербург доставили обломки, я сяду в карету, найду тебя в России и прибью.
— Я не отвечаю за перевозку, ваше величество.
— Отвечаешь, Вахтер! Тебе нужен приказ? Ты его получишь. Все будут тебе подчиняться. На заставы, через которые проедет обоз, будет передан приказ, чтобы тебе оказывали всяческую помощь. Ты теперь доволен, мерзавец?
— Очень доволен, ваше величество.
— Я напишу царю, он сейчас в Голландии, что в конце января ты прибудешь с комнатой в Мемель, и там Пруссия официально передаст её России. Правильно?
— Да, ваше величество. — Вахтер, который уже несколько недель размышлял над картой, чтобы добраться до Мемеля лучшей дорогой, задумчиво подбирал каждое слово. — Мне нужен корабль.
— С ума сошёл? Зачем тебе корабль?
— По воде до Мемеля самый удобный и безопасный путь. Всё время вдоль берега, без хлопот и забот из-за разбитых дорог, непроходимых лесов, перекрытых мостов, сломанных колёс, повреждений от бури и снега, обморожения и других мучений. От Мемеля дорогу определят русские.
Фридрих Вильгельм сердито взглянул на Вахтера.
— Хочешь получить корабль? Ты что, Вахтер, хочешь разорить своего короля? Прусские дороги славятся хорошим состоянием. Сам царь их похвалил. А для тебя они недостаточно хороши, да?!
— Речь идёт о сохранении Янтарной комнаты, ваше величество. Я отвечаю за неё головой и не хотел бы потерять.
— Ясно, Вахтер. Я подумаю, что можно сделать.
17 января 1717 года царь Пётр I написал письмо своей супруге Екатерине из Амстердама.
«Дорогая Екатерина!
Помимо множества новостей, о которых уже сообщалось, посещение Берлине доставило мне огромную радость. Король Пруссии подарил мне Янтарный кабинет, подобного больше нет во всём мире. Я хочу установить его в Петербурге, в Зимнем дворце на Неве. Он тебе понравится, это удивительная красота».
А в Петербург он направил приказ:
В конце января направить в Мемель специальную миссию под командованием оберхофмаршала. Там ему следует принять колонну повозок короля Пруссии, главный там Фридрих Теодор Вахтер из Берлина, и доставить груз в целости и сохранности, с величайшими предосторожностями в мой город. Разгрузить в Зимнем дворце и ждать моего возвращения из Голландии. Охранять днём и ночью.
Это была гонка со временем. Разборку Янтарной комнаты почти закончили, резьбу и мозаику прикрепили на новые деревянные панели, готовые ящики стояли в столярной мастерской, из Щецина до Мемеля комнату собирались доставить на корабле с вместительным трюмом, но началась зима с метелями и морозами, так что Вахтер сказал королю:
— Ваше величество, я не осмеливаюсь при такой погоде отправлять повозки в Щецин.
Фридрих Вильгельм принял это к сведению.
— Видишь, как беспомощен человек против природы. Подожди до лучших времен, — ответил он с пониманием. — Как твоя нога?
Вахтер пожал плечами. По пути в столярную мастерскую он подскользнулся на льду и упал так неудачно, что сломал левую ногу. Его лечил военный врач гвардейцев, перед которым дрожали даже гренадеры. Он зажал ногу между двумя дощечками и наложил повязку. Теперь Вахтер везде ковылял с костылём, часто с гримасой боли на лице. Врач сказал, что он, возможно, навсегда останется хромым, потому что перелом был очень сложным, кости срослись неправильно и левая нога стала короче правой.
— Терпимо, ваше величество, — ответил Вахтер.
— Радуйся, что у тебя не одна нога, как у многих моих солдат после сражения. Это не помешает тебе следить за Янтарной комнатой, да и детей делают не ногами! Ты настоящий мужчина.
Адель Вахтер в это время занималась покупками. Она уже упаковала все вещи, но осталось еще семьдесят талеров Их сын Юлиус изучал карты, гравюры и описания Петербурга и России и дрался со сверстниками, которые уже обзывали его «русским». Адель чувствовала себя неважно, её часто тошнило, вынашивание второго ребёнка доставляло ей много хлопот. Она ела много яблок и вишню в сахарном сиропе, и акушерка, женщина опытная, внимательно посмотрела на неё и сказала: «Будет девочка. Точно девочка. Видно по лицу».
Наступил апрель.
Живот жены Вахтера округлился, её положение стало заметным, а Вахтер уже ковылял без костылей и шины. Он и правда стал немного прихрамывать, но был доволен своим состоянием. Доктор заявил ему: «У вас хорошие кости. И здоровая кожа. Вы поправились раньше, чем я думал».
Когда через двор берлинского дворца проскрипела колонна повозок, стояла чудесная весенняя погода. В восемнадцать массивных ящиков в опилки и пух были уложены янтарные панели, орнаменты, фигурки, маски, карнизы и цоколи.
Самый ценный груз, который когда-либо перемещался из одной страны в другую. Восемнадцать повозок сопровождали две кареты с домашней утварью Вахтеров, там же сидели Адель Вахтер, её сын Юлиус и пёс Мориц, живущий в семье уже шесть лет, удивительная помесь шпица, левретки и легавой с умными голубыми глазами и коричневыми пятнами на белой шерсти. Все знали о подвиге пса — во время строевых занятий он цапнул фельдфебеля Ганса Гоппеля за правую икру. Гоппелю стоило большого труда удержаться и не разрубить его саблей пополам.