Янтарные бусы для Валентины
Шрифт:
– Валь, мы тут вот к тебе обратиться решили, помним, как ты тогда всё, что с нами произошло, узнала и указала, где утопшего искать надо.
Да уж, самый первый свой вещий сон Валентина помнила в мельчайших подробностях. Случилось всё на следующее лето, после того, как Валентину выписали из больницы, и она получила инвалидность.
Июль был жаркий, уборочная в самом разгаре, ни днём, ни ночью не прекращалась работа. Ваську и Кольку председатель на комбайн не пустил, прав они не имели, а техникой в колхозе дорожили. Поэтому трудились братья на току, а надо сказать, что работа эта тоже нелёгкая. От пыли у обоих братьев отекли глаза,
Ну, коль выдался свободный вечер, решили братья отправиться на рыбалку с ночевой. Быстро собрались и до захода солнца уже расположились на берегу Польной Вороны, место они выбрали удачное. Слева поставили сетку, а чуть правее закинули резинки. А еще дальше по правую сторону начиналось самое гиблое место на реке, сплошные коряги да омуты. Там и не купался даже никто, рискованно было.
Стемнело, братья костерок разожгли, картошку запекли, натянули фуфайки со штанами ватными и подле костра улеглись, а сеть решили на рассвете вытащить. Лежат, переговариваются лениво, а потом и вовсе замолчали, дремать стали. Вдруг слышит Василий, по воде вроде как идёт кто-то. Приподнялся он на локте – идет по воде вдоль берега белая лошадь, не спеша так идет. Остановится, воды попьёт, и путь свой снова продолжает. Прошла мимо братьев и вправо дальше пошла, уже метров на двести отдалилась. Тут Ваську и осенило: в той стороне возле берега глубина большая, сразу с ручками уйдёшь, а лошадь идёт себе, а ей вода едва до колена достаёт. Растормошил Васька брата, а лошадь уже за поворотом скрылась. «Приснилось тебе, – говорит Колька, – там глубина, никак лошадь не могла по колено по воде идти».
Васька уж и сам засомневался, может, и вправду примстилось спросонья. Вдруг ветром ледяным с реки подуло и голос тихий, но четкий трижды произнёс:
– Рок пришёл, а человека всё нет…
Тут уж братья по-настоящему перепугались, лежат и зубами со страху стучат, шевельнуться боятся. С полчаса времени прошло, ничего не произошло. Луна светит, тихо вокруг, только цикады стрекочут, да вдалеке собаки брешут. Отпустило братьев, почудилось, наверное: и голос, и лошадь белая. Стали сами над собой подтрунивать да посмеиваться.
Откуда ни возьмись мужик на мотоцикле на берег подъехал.
– Здорово, ребятки! Как водичка?
– Да ничё, – Васька отвечает, – только выпазить холодно уже.
Стал мужик раздеваться.
– А вы местные, Семеновские?
Братья кивают утвердительно
– А чё не на уборочной?
– Да, – оправдываются Колька с Васькой, – на току глаза засорили, бугор велел денек отлежаться, ну мы вот сюда, приятное с полезным совмещаем.
– А, пыль – это дело такое, очки надо надевать, а то и ослепнуть недолго. А меня вот к вам из Перевозова отправили на помощь, комбайнер я. Сейчас пыль смою и за штурвал в ночь работать. Семён я, Вострецов. Будем знакомы.
Потрогал мужик ногой воду и нырнул в реку, вынырнул и снова нырнул. – Ух, хороша водичка!
А сам с каждым разом всё правее забирает. Хотел Васька ему крикнуть, что омуты в той стороне, да не успел. Нырнул Семён в очередной раз и не вынырнул. Тихо стало, даже кузнечики замолкли.
– Васька, – потрясённо прошептал Колька, – ведь Семён то утоп! Надо в село ехать, народ поднимать.
– Дурак, что ли?– зашипел Васька, – ну, как нас обвинят.
– Да мы-то здесь причем? – удивился Колька, – он же сам.
– А сделают виноватыми нас, и прощай армия или вообще, посадят – и вся жизнь наперекосяк.
– Так, а делать то тогда чего?
– Чего… Бежать отсюда скорее. Бросить бы всё к чертям, и сеть и удочки, только поп давки приметные на сетке, сразу догадаются, чья она. Вот что, ты мотоцикл Семёна откати вон в тот березнячок и одежду его там же оставь, чем позже найдут – тем лучше. А я резинки смотаю, да сеть выволоку, и уедем поскорее отсюда, не было нас тут и всё.
Через час братья уже крутили педали велосипедов далеко от проклятого места. В село зашли пешком, велосипеды тихо провели по тропинке через огороды, никто их и не увидел.
***
То, что пропал комбайнёр из Перевозова, обнаружилось только через день. Еще через день приехал следователь из района и стал опрашивать механизаторов. Происшествие всколыхнуло всё село, о пропавшем Семёне Вострецове говорили в каждом доме, слухи были один нелепее другого. Валя целый день страдающая от головной боли, лежала на кровати без сна и тоже думала о том, куда ж мог запропаститься этот Семён? Лёжа теребила свои бусы и сама не заметила, как уснула и вдруг оказалась на берегу Польной Вороны и как в кино увидела всё, что произошло той злосчастной ночью. Почему-то сразу поверила Валя в то, что сон этот вещий и с самого раннего утра отправилась к Осиповым. Братья уже вышли из дома и направлялись на работу.
– А ну, погодите, разговор есть! – Окликнула их девушка.
Колька с Васькой остановились.
– Чего тебе Валька, давай быстрей говори.
– Вы, паразиты, почему никому не сказали, что комбайнёр в омуте утоп? Зачем мотоцикл его спрятали? Мать этого Семёна вон как убивается, чуть не в петлю лезет, как она жить будет, не узнав о судьбе сына, не схоронив его, как положено?
Опешили братья:
– Валька, ты это как? Ты это откуда? Не было тебя там, и быть не могло! Никто не докажет, что мы там были.
– Не расскажете участковому – так я сама пойду и расскажу, – и добавила уже тише. – Не будет вам ничего, вы ж ничего не делали незаконного, а сетка эта – ерунда.
– Так-то оно так, – вздохнул Васька, – струсили мы, что и говорить. Пойдём, Колюнь, участковому всё расскажем, а он уж пусть решает сам, что делать.
Тело утонувшего Вострецова водолазы нашли только на следующий день, далеко затянуло под коряги да под топляк. Вскрытие показала, что лопнуло что-то в голове у Семёна, сосудик какой-то, смерть мгновенная была. Братьев в армию осенью забрали, а про Валентину слух пошёл, что ясновидящая она, и народ к ней потянулся самый разный. Погадать просили, присуху сделать, гнала всех Валентина, и отец сердился, ругался на дочь. «Разве я виновата, что люди невесть чего обо мне напридумывали? – отвечала Валя отцу. Но, постепенно, слухи улеглись, до следующего раза, когда Валя снова увидела вещий сон.
***
– Чего в этот-то раз у вас произошло? – спросила Валентина у братьев.
– Валь, – начал Колька, – ты знаешь, что я женился недавно. На учительнице приезжей, Людмиле Зотовой. Осипова она теперь. А дочку её Танечку, усыновил или удочерил, не знаю, как правильно.
Вроде, всё у нас хорошо, только с Танечкой что-то неладно, не поймём, что. Ты бы посмотрела, Валь. Доктора говорят, что девочка здорова. Но мы то видим, что нет.
К остановке подкатил рейсовый ПАЗик, Валентина поспешно встала.