Янтарные бусы для Валентины
Шрифт:
Валентина задумалась.
– Надо сначала выяснить, откуда могла взяться эта девочка. Ты говоришь, что сад возле вашего дома старый? Давай попробуем узнать, что было раньше там, где колхоз построил дома для молодых специалистов. С кем у тебя сейчас дочка?
– Я Анну Ивановну попросила за Таней приглядеть, нашу бывшую квартирную хозяйку.
– А вот у неё-то мы и попробуем узнать, чей это старый сад.
***
– Чей сад? – Анна Ивановна задумалась. – На этом месте раньше дом стоял, лет сорок назад здесь вдова Настасья Горюнова жила с сыном Степаном. Сын повоевать успел,
Анисья почти месяц в больнице провалялась, гнойный аппендицит у неё был, развился перитонит. Еле выходили, а когда Аниска вернулась домой – оказалось, что Света пропала почти сразу, как мать в больницу отвезли. Настасья каялась, в грудь себя била, просила прощения за то, что за девочкой не уследила. Почти месяц всем селом искали, и следов ребёнка не нашли. Решили, что утонула она в канале, а тело течением в реку унесло, а там коли сразу не нашли, то жди, может, где всплывёт. Не всплыла. Аниска на себя руки наложила, удавилась с горя в коровнике. Степан как раз на похороны из командировки попал. С того самого дня, как жену похоронил, запил Стёпка горькую, как мать не упрашивала перестать, как не убеждала, что девок молодых вон сколько, еще пять раз жениться можно, сын пил всё больше и больше, из шоферов выгнали, сторожить стал технопарк. И, в конце концов, так и замерз пьяный. А старую Настасью удар хватил. Так в один год все Горюновы и перевелись.
Дом на отшибе стоял, никто на него не позарился. Сначала шофера командировочные ночевали, а со временем и вовсе забросили домишко. Когда колхоз стал дома для молодых семей строить, старый дом Горюновых снесли, место расчистили. Только сад и остался, деревья еще не старые были, обильно плодоносили, да и сорта хорошие.
– Вот что, Люда, забирай девочку и уноси отсюда, немедленно. Произошло здесь что-то нехорошее, я пока не знаю, что. Но Тане в этом доме нельзя оставаться. Я попробую помочь, загадаю сон.
Люду уговаривать не надо было, подхватила она Танечку, а та как былиночка срезанная на руках матери повисла. Чуть ли не бегом заторопилась Люда домой к мужу, а Валентина поблагодарила Анну Ивановну и тоже поспешила домой
– Ты только помоги Танечке, – сказала ей в след пожилая женщина. – Жалко девчушку.
Поздним вечером, когда любимые племянницы, утомившись за день, уже сладко сопели в кровати, Валентина распустила косу и, расчесывая волосы перед тем, как лечь, загадала сон про Танечку и прислушалась к ощущениям: янтарь согрел шею, Валентина успокоилась. Сон будет.
***
Бледную Аниску на носилках заносят в машину скорой помощи. Беленькая худенькая девочка лет 5 заходится в плаче, цепляясь за мать.
– Идем, – оттаскивает ее бабка, – заболела мать твоя, операцию ей будут делать. А мы с тобой вдвоём будем домовничать и Анисью ожидать. Голос вроде добрый, ласковый, а глаза злые, с ненавистью на девчоночку бабка смотрит.
Видит Валентина, спит Светочка в кроватке, личико заплаканное. Настасья смотрит долгим взглядом на девочку, а потом, решившись, накрывает ей лицо большой подушкой и наваливается на ребёнка всем телом. Через несколько минут всё было кончено.
Старуха идет в сад, там уже вырыта яма, подле которой стоит заранее приготовленный саженец трехлетней яблоньки, осмотревшись, она возвращается домой, молится возле икон, шепчет:.
– Господи прости меня грешную, не ради себя убийство совершила, только ради сыночка своего грех на душу взяла. Мёртвую Свету бабка заворачивает в одеяло и выносит в сад, укладывает в яму, сверху ставит саженец и засыпает ямку землёй.
«Так вот в чём дело! – поняла Валентина, – убитая Светочка стала не упокоенным духом и тянет жизнь из Тани».
С самого раннего утра возле дома мотоцикл протарахтел и остановился. Валентина выглянула в окно: Колька Осипов возился с мотоциклом возле их двора, стесняясь зайти, а вдруг хозяева еще спят. Наскоро сполоснув лицо, Валентина надела платье и поспешила на улицу.
– Меня ждешь? – спросила она у Кольки.
Тот утвердительно кивнул.
– Ну, так поехали, – Валя уселась позади Николая.
Людмила бросилась навстречу Валентине, входящей в дом.
– Валя, Танюшке хуже стало, хотим скорую вызывать с района.
– Погоди, я знаю причину болезни Танюшки, – и Валентина кратко пересказала Людмиле то, что увидела во сне.
– Так что, выходит, Света похоронена в нашем саду? Но где?
– Видимо под той самой яблонькой, под которой так любила играть Таня. Впечатлительный ребёнок притянул к себе не упокоенного духа, и тот присосался к твоей дочери, привязав ее и эмоционально, а на последней стадии и физически.
– Что делать то? Ты знаешь?
– Знаю, я иду за участковым Валеркой Калистратовым, а ты беги к отцу Александру и тоже ему все расскажи. Свету надо найти и, отпев, похоронить по всем правилам,
***
Останки Светы, завёрнутые в полуистлевшее одеяло, нашли именно под той яблоней, под которой так любила играть Танюша. Отец Александр отпел убитого ребёнка как положено, и Свету подхоронили к Горюновым. Еще до того, как гробик с останками Светланки был опущен в могилу, Танюшка пришла в себя и попросила есть. Новая комната ей очень понравилась, а про подружку Свету она больше и не вспоминала.
– Валя, мы теперь тебе по гроб жизни обязаны!– горячо благодарили сновидицу супруги Осиповы.
– Проси всё, что хочешь. Если по силам – все исполним.
– Да будет вам, – отмахнулась Валентина. – Кило «Каракума» купите, да и в расчете будем. Очень я эти конфеты обожаю.
Колька от радости и «Каракум» купил, и «Чародейку», и «Белочки» кило.
– Я вот медведя еще купил плюшевого, хочу Свете на могилу отнести. Как думаешь, правильно мы с Людой придумали?
– Да конечно, правильно, – вздохнула Валя, – пусть малышка хоть после смерти подарок получит.
***