Йанто Путешественник
Шрифт:
— Ладно, замяли. Жратва где?
— А вот, — Мишка поднял узелок с вареными яйцами.
— О, нормально. Пошли.
Йанто, разумеется, уже ждал их: один кролик жарился на вертеле, второй уже остывал, на вертеле же, вертикально всаженном в шлак. Сам виновник торжества встретил их стоя, в знакомой «рыцарской» позе, положив руки на копьё и широко улыбаясь.
— Фт`эй авве, — сказал он. — Соэ, — он широко повел рукой, приглашая к, так сказать, столу.
Отказавшихся, как легко догадаться, не было. Ленка испуганно пискнула, когда Йанто ловко располовинил кроликов своим жутким тесаком, — но возмущаться, почему-то, не стала.
Угостив гостей, Йанто почесал в затылке, — ему ничего не осталось, — но Сашка торжественно вручил ему колбасу. Йанто сказал своё «йам!», сел, и тут же начал точить её, словно кролик морковку. Смотрелось это уморительно смешно, и Мишка пару раз едва не подавился. Точно подавился бы, если бы Ленка не ткнула его локтем в бок.
Какое-то время все сосредоточенно жевали. Пахнущий дымом кролик с приправой-фтэ оказался удивительно хорош. Колбаса тоже пошла у Йанто на ура, так что взятого Ленкой молока на всех оказалось явно мало.
— Дальше что? — спросил Сашка, деловито облизывая пальцы и глядя на глупо улыбавшегося Йанто. Улыбался тот, глядя на Ленку, и Мишке это категорически не нравилось.
— А вот! Смотрите, — Мишка подтянул к себе забытый Йанто разрисованный лист. — Видите?
— Ни фига себе, — Сашка пощупал странный материал. — Где он это взял-то?
— Ты сюда смотри. Видишь? Йанто к нам из другого мира попал. Вот отсюда, — Мишка ткнул в кружок с вулканом. — Через все эти миры. Понимаешь?
— Сам? — недоуменно спросил Сашка. — Безо всего?
— Ну, я не знаю, — Мишка покосился на Йанто. — Тут спрашивать уже надо.
— А нас он с собой может в какой-то мир забрать? — спросил вдруг Витька. — Ну, просто посмотреть?
Мишка улыбнулся.
— Я уже думал об этом. Давайте спросим.
Взяв «стило», он нарисовал рядом с Землей ещё один, пустой кружок со знаком вопроса, потом показал на себя, на друзей, и ткнул в него пальцем.
Йанто какое-то время удивленно смотрел на него, потом пожал плечами.
— Ы`аюн, авве.
— Не знаешь? — перевел Мишка.
Йанто вновь пожал плечами.
— Ы`аюн. Ы`хейю ит.
— Надо попробовать?
Йанто кивнул.
— Ы`хейю — да.
— Ну так попробуй!
Йанто хмуро посмотрел на него.
— Инг лы`сы. У`рар ф`ко. Кар`йу. Нгуйай. Йомханг?
— Может не получится? — перевел Мишка. — Ну… от нас всё равно не убудет же. Давай, — он снова ткнул в кружок.
Йанто вдруг широко улыбнулся.
— Йэ, авве! Пайум!
Он стремительно вскочил, свернул лист и сунул его в ранец. Лук моментально отправился в чехол, через секунду к ранцу оказалось прицеплено и копьё. Йанто осмотрелся, глядя, не забыл ли чего, потом протянул Мишке руку.
— Сут`тэ, авве.
— Ага, — Мишка крепко сжал его шершавую горячую ладонь. Йанто протянул вторую руку Сашке.
— Сут`тэ.
Сашка взялся за его руку с другой стороны. Ленка и Витька не заставили себя долго ждать и взяли за руки уже их, — получилось что-то вроде хоровода.
— И что дальше? — спросил Мишка.
Йанто покосился на него.
— Тайу ту тэ. Йур.
— Не мешай? — перевел Мишка.
Йанто кивнул. Потом закрыл глаза и замер, словно прислушиваясь к чему-то.
Мишка тоже замер… но ничего не случилось. Йанто стоял, словно столб — и, казалось, даже не дышал. Ребята ждали. Прошла минута, вторая…
Нетерпеливо вздохнул Витька. Ленка переступила с ноги на ногу. Сашка недовольно засопел.
Да ну, фигня всё это, подумал Мишка. Всё это — просто очень ловкий розыгрыш. Сейчас Йанто рассмеется, и на чистом русском скажет «размечтались, одноглазые!» И…
У него вдруг страшно закружилась голова. Освещенная костром комната завертелась вокруг, словно в какой-то сумасшедшей карусели. Мишка вдруг почувствовал, что падает — но не вниз, даже не вверх, а…
Какая-то чудовищно мощная сила подхватила его и швырнула в ревущую черноту.
На какой-то миг он просто исчез, растворился в ревущем миллионами голосов мраке. Потом его словно ладонями ударили по ушам — резко и больно! Каменистая земля бросилась под колени. Мишка ударился в неё руками и замер, пытаясь осознать, что это с ним, и на каком это он свете. В нос ударил жаркий, пахнущей серой воздух, сухой и пыльный. Как-то вдруг мальчишка понял, что стоит на четвереньках, глядя на буро-фиолетовую россыпь камешков, освещенных низким, словно бы закатным солнцем.
Мишка яростно помотал головой и поднялся. Неспешно, так как тело стало неожиданно тяжелым. И замер, ошалело открыв рот.
Затхлая чердачная комната исчезла без следа. Перед ним лежала неровная долина, заваленная камнями всех форм и размеров, черно-фиолетовая в свете садящегося в пыльную багровую мглу невероятно огромного, приплюснутого солнца, — на его поверхности отчетливо виднелись пятна. Солнце было наискось перечеркнуто смутной черной полосой — или, скорее, целым пучком разнокалиберных полос. Над головой они превращались в невероятную розовато-белую дугу, перемахнувшую всё небо, — тоже словно набранную из полос разной яркости и толщины. Слева от неё висели два розовато-фиолетовых серпа, заполненных смутным свечением, — совсем как молодая луна. Хотя, почему это «совсем»? Это луны и есть. Две, — как-то отстранено подумал Мишка. Точно не Земля.
Ошалело моргнув, он перевел взгляд на землю. Справа, словно окаменевшее вдруг грозовое облако, в небо поднимался багрово-фиолетовый скалистый кряж. Исчерченный черными отвесными тенями, он неровными уступами убегал к продернутой волокнами безмерно далеких облаков смутной фиолетовой мгле, в которой, ещё не касаясь горизонта, тонуло солнце. Слева, словно руины обелиска, торчал уступчатый утес, а за ним, дальше — другой, огромный, похожий на средневековый замок с донжоном. И нигде — никаких следов жизни. Фиолетово-рубиновая светящаяся мгла сгущалась перед безмерно далекими скалами, словно парящее в воздухе озеро.