Январские ночи
Шрифт:
Высказаться с такой простотой и смелостью мог только вождь могущественной партии, пользующейся в ней непререкаемым авторитетом!
Землячка помнила чествование Владимира Ильича в связи с его пятидесятилетием, устроенное Московским комитетом.
Почти все выступавшие на заседании ораторы считали необходимым отметить скромность великого человека. Скромность Ленина… Нет, речь идет не о той обывательской скромности, синонимом которой, если верить словарям, считаются умеренность, смиренность, невзыскательность, кротость.
Подходит ли хоть один из этих эпитетов к Ленину?
Скромность Ленина —
Четверть века провела она вблизи Ленина, и только сейчас Ленин начинает вставать перед ней во весь рост.
Она всегда признавала его вождем партии и, следовательно, своим вождем, потому что ее собственная жизнь вся без остатка отдана партии, но только сейчас, ощущая всю боль утраты, она понимает, насколько больше она могла бы получить от него, если бы видела его таким, каким он сейчас встает перед ней…
Землячка поднялась, прошлась по комнате. Подошла к окну. На улице совсем темно. Поздний вечер. Только слышно, как ветер несется над снежными сугробами. И мороз становится, должно быть, все крепче. Редкие прохожие не идут, а бегут по тротуару…
И опять она задумалась о нем.
Многие выдающиеся государственные деятели уходили из жизни, и вместе с их смертью кончалась их политика, их предначертания, их направление. На смену умершему появлялся новый руководитель, и возникало новое направление, новая программа. Впервые в мировой истории все будет иначе. Ленин умер, и — Ленин жив. Программа развития страны определена им на многие десятилетия вперед. Он по-прежнему будет вести народ. Его идеология неотменяема, ее жизненность неоспорима. Он будет сопутствовать Землячке в течение всей ее последующей жизни, будет сопутствовать всем большевикам, будет сопутствовать молодежи во всех ее дерзких устремлениях к будущему.
Свет его истины освещает дорогу грядущим поколениям.
1909-1917 гг.
В Париже
Землячка вышла из тюрьмы. Издерганная, больная… Увиделась с родными. Трое братьев ее приехали в Петербург, ждали сестру, звали к себе, ей нужно было лечиться, отдохнуть, прийти в себя.
Но отдыхать не пришлось. ЦК направил ее в Баку, и она тотчас выезжает на место новой работы.
Громадный город на юге России. Город нефтяников, нефтяных королей и нефтяных пролетариев. Уже в начале столетия Баку стал крупнейшим центром революционного движения в Закавказье. Политические выступления бакинских рабочих заняли заметное место в истории революционного движения в России.
Весь 1909 год Землячка среди бакинских рабочих. Становится секретарем Бакинской большевистской организации. Много внимания отдает массовой работе. Она руководит кружками, организует стачки и забастовки, участвует в политических демонстрациях…
Ее снова полностью захватывает тревожная и опасная деятельность подпольщика-революционера.
Летом 1909 года в Баку нелегально возвращается Сталин, только что бежавший из Сольвычегодской ссылки.
Был он неразговорчив, никогда не спешил выступать, и сперва Землячке казалось, что этот приземистый грузин мало чем отличается от остальных работников Бакинского
Вместе со Сталиным Землячка активно выступает против соглашателей, пытающихся увести рабочих от классовой борьбы.
В конце 1909 года Землячке грозит провал. Обстановка такова, что еще несколько дней — и опять арест, следствие, тюрьма…
Надо уходить… Партийное руководство предлагает ей выехать за границу.
Землячка выбирает Париж. Она знает французский язык, бывала во Франции, ей нравится эта страна, ее привлекает Парижский университет — можно восполнить пробелы в своем образовании, но самое главное — в Париже Ленин!
Это — главный ее университет, университет всей ее жизни.
Издание газеты «Пролетарий» перенесено в Париж, и Ленин и Крупская переехали в столицу Франции. Одним из доводов за переезд Ленина в Париж было и то обстоятельство, что в большом городе легче избежать слежки.
Он верен себе, всему находит свое определение, видит и лицевую, и оборотную сторону каждого явления.
«Париж — город очень неудобный для жизни при скромных средствах и очень утомительный, — писал он как-то сестре. — Но побывать ненадолго, навестить, прокатиться — нет лучше и веселее города».
Париж для него и мил, и утомителен, в парижанина он не превратится, здесь он только проездом и с тихой улицы на окраине Парижа неустанно всматривается в родные дали.
Русские большевики здесь только на перепутье, они и здесь дышат воздухом родной земли, и над крышами Парижа вьется горький дымок русских изб…
Владимир Ильич выступает с лекциями, рефератами, докладами, часто посещает собрания эмигрантов, руководит группирующимися вокруг него большевиками.
И вот Землячка в Париже. Который уже раз! Но ее не интересуют ни отель «Субиз», ни отель «Бельвю», ни церковь Сен Жерве, ни церковь Сен Сюльпис, во всем громадном городе ее интересует сейчас лишь улица Мари-Роз, куда она и устремляется по приезде.
Тихая улица на окраине Парижа. Четырех— и пятиэтажные спокойные каменные дома. Глухие каменные заборы и тенистые сады. Торцовая мостовая…
На этой улице в доме No 4 живут Ульяновы, куда они недавно переехали с улицы Бонье.
Встречей с Владимиром Ильичем будут возмещены все треволнения и огорчения последних лет…
Надежда Константиновна и Владимир Ильич встречают Землячку, как своего человека, да она и в самом деле свой человек — вот уже десять лет они не просто знакомы, а связаны общей борьбой.
Розалия Самойловна приходит под вечер — она знает, как занят Владимир Ильич, и боится оторвать его от работы.
— Как удачно! — встречает Надежда Константиновна гостью из России. — Владимир Ильич каждый день с утра работает в Национальной библиотеке, а после двух — милости просим. По вечерам у нас толчея непротолченная…
Владимир Ильич приветствует Землячку мягкой улыбкой.
— Ну, рассказывайте, что там у вас в Баку?
Не один вечер рассказывает Землячка о нефтяных промыслах, о балаханских рабочих, о деятельности большевиков.