Япония, японцы и японоведы
Шрифт:
– Его принимает у меня кооператив. Каждое утро приезжает цистерна и забирает вечерний и утренний удои.
– А кто ремонтирует трактор, грузовик, культиваторы и прочий инвентарь?
– Небольшие поломки я устраняю сам, а в сложных случаях ремонт обеспечивается кооперативом.
– А если вам вдруг надо проконсультироваться с агрономом или ветеринаром?
– Такие консультации можно всегда получить у соответствующих специалистов кооператива.
Под впечатлением беседы с Кацуматой познакомился я в Готембе и с работой правления местного кооператива - одного из крупнейших в префектуре, которому принадлежало в центре поселка красивое пятиэтажное здание. Число его членов-пайщиков превышало 10 тысяч человек. В штате правления, как выяснилось, работали тогда около 380 платных служащих, использующих новейшую конторскую оргтехнику, включая копировальные машины, факсимильные аппараты и компьютеры.
Но всегда ли это огромное управленческое учреждение выступало в роли доброго помощника и защитника крестьянских интересов? Вот вопрос, на который Кацумата не дал в беседе со мной однозначного ответа. Оказалось, в частности, что Кацумату тяготили и раздражали слишком жесткие требования, предъявляемые администрацией кооператива к качеству и другим характеристикам произведенной крестьянами-пайщиками продукции. Некоторые из этих требований казались Кацумате недостаточно обоснованными. Боязнь Кацуматы, его жены и сына вызвать нарекания администрации кооператива, судя по всему, нередко сказывалась не лучшим образом на настроениях членов семьи.
С другой стороны, тревожила в те дни Кацумату, как и всех его соседей-крестьян, угроза резкого снижения их доходов и массового разорения в результате вторжения на внутренний японский рынок более дешевых, чем японские, иностранных продовольственных товаров. Прежде всего такая угроза виделась Кацумате в лице правительства Соединенных Штатов, которое чем дальше, тем настойчивее добивается от японских властей устранения таможенных преград на ввоз в Японию американского риса, цитрусовых и другой сельскохозяйственной продукции.
О своих делах, проблемах и опасениях Кацумата говорил, сидя со мной на соломенной циновке-татами за низеньким столиком с чашками зеленого чая в своем старомодном деревянном доме, сохранившим и снаружи и изнутри традиционный японский облик. Комната, где мы сидели, выглядела по европейским понятиям как-то странно: с ее закопченными от времени деревянными стенами и потолком, с полами из соломенных матов и бумажными дверными перегородками резко контрастировали такие предметы современного быта как цветной телевизор, стереомагнитофон, холодильник и т.п. Но это смешение эпох и стилей вполне устраивало Кацумату. Все говорило о том, что старый родительский дом нравится ему, и он чувствует себя в нем вполне комфортно.
Наша беседа оказалась для Кацумата не слишком увлекательной. С интересом он говорил лишь о своих хозяйственных делах, а все остальное его как-то мало интересовало. По острым вопросам международной и внутренней политики он вообще избегал каких-либо высказываний. Но ясно было все-таки, что, как и другим японским крестьянам, ему были присущи традиционные конформистские, монархические взгляды. Об этом без слов говорили портреты императора и членов его семьи, висевшие в доме на самых видных местах.
Посещение хозяйства Кацумата - образцового японского крестьянина, весьма преуспевшего в своих делах, укрепило меня в том убеждении, что в капиталистической Японии наших дней нет уже ни "вольных землепашцев", ни никому не подвластных "владельцев ранчо". Все японские крестьяне-собственники, и богатые и бедные, трудятся в наши дни с утра до вечера в своих хозяйствах в том ритме и тех параметрах, которые устанавливаются для них всемогущими кооперативными монстрами, превратившими внешне "независимых" тружеников деревень в старательных ездовых собак. тянущих свои лямки в упряжках. Главное отличие такой потогонной системы организации крестьянского труда от наших колхозов и совхозов состоит, наверное, в том, что интенсивность труда, а следовательно, и его производительность на собственных земельных участках и с собственными коровами, получаются куда более высокими, чем у нас. С этими невеселыми размышлениями и осталась с тех пор связана в моей памяти поездка за сто километров от Токио в поселок Готэмбу в хозяйство Кацумата Куниюки".
А теперь о японцах, влиятельных и знаменитых.
Об одном из них я писал статью, опубликованную в "Правде" 27 декабря 1990 года. Это Инаба Сэйуэмон, преуспевающий крупный бизнесмен - президент известной всему миру компании "Фанук". Текст этой статьи следует ниже.
"Прекрасна гора Фудзисан - самая высокая из японских гор в солнечные дни. Ее ослепительный белый конус, парящий в небесной синеве, неизменно вызывает у всех восторги и навсегда остается в памяти. Но не только живописной природой славится сегодня этот район Центральной Японии. Есть здесь и рукотворные чудеса, которые впечатляют порой не меньше, чем красоты местного ландшафта. Одно из них - уникальный научно-исследовательский и производственный комплекс фирмы "Фанук".
Комплекс этот, разместившийся в хвойных лесах у подножья горы Фудзисан, занимает громадную по японским масштабам территорию. Фактически это целый городок, где расположены штаб-квартира фирмы, ее исследовательские институты и лаборатории, цехи завода, центра технического обучения и жилые корпуса для персонала.
Владения "Фанук" обнесены прочной чугунной оградой. За оградой господствует ярко-желтый цвет: в него окрашены все здания, станки и транспортные средства. Весь персонал комплекса, начиная с рабочих и кончая руководителями высшего ранга, одеты в фирменные желтые комбинезоны и куртки.
"Фанук" специализируется в области конструирования и создания сложнейших промышленных роботов, а также некоторых других автоматических средств производства. Опираясь на высшие достижения мировой технической мысли, фирма уже в наши дни осуществила на практике прорыв в то фантастическое будущее, когда обладающие искусственным интеллектом роботы в основном заменят человека на производстве.
В громадных цехах практически нет людей. Видны лишь длинные ряды монтажных столов, возле которых усердно трудятся похожие на огромных журавлей роботы. Трудятся без устали и отдыха. Обрабатывают, свинчивают, сваривают... Шума почти нет, сбоев в работе - тоже. Вдоль проходов также бесшумно и неторопливо движутся тележки с заготовками. Время от времени они издают мелодичные звуки - это на случай, если в цех попадет человек и не заметит их приближения. Поражает идеальный порядок и стерильная чистота. Цехи похожи скорее на больничные, чем на производственные помещения. Впрочем, порядок на фирме повсюду и во всем.
Основная продукция фирмы, как уже говорилось,- промышленные роботы различных типов, двигатели, управляемые микропроцессорами, лазерные производственные механизмы, станки с числовым программным управлением и другое ультрасовременное компьютеризованное заводское оборудование. На японском рынке на долю "Фанук" приходится 70 процентов всего объема торговли промышленными роботами и станками с числовым программным управлением, а на мировом рынке - около 50 процентов. В сфере робототехники фирма, пожалуй, является сегодня законодателем мод не только японского, но и мирового технического прогресса.