Ярость феникса
Шрифт:
И Чжун Йе мог поклясться, что у него стало меньше морщин, а оставшиеся были не такими глубокими у его рта. Или ему показалось?
– Но за бессмертие всегда нужно жертвовать.
– Я готов, - сказал Чжун Йе.
Йокан поджал губы и пригладил рукой короткие волосы, что казались еще светлее этим утром.
– Ты готов на все, чтобы получить бессмертие?
Чжун Йе был уверен в этом.
– Потому что для этого нужно забрать чужую жизнь, - сказал Йокан.
– Что? – отпрянул Чжун Йе, случайно сбив пергамент на пол и перевернув сосуд
– Бессмертие нельзя так легко получить. За него нужно отдать чью-то жизнь. Другую душу, - Йокан сцепил руки и склонился вперед.
– Чью-то душу? – Чжуну Йе стало не по себе. – Ты так и сделал?
– Да.
Он помнил узника, которого привели в комнату Йокана. Он стал жертвой темной магии алхимика?
– Невозможно. Так нельзя.
Йокан рассмеялся.
– Нельзя здесь рассуждать о правильности, Чжун. Это прекрасный шанс. Ты будешь это делать?
Он хотел выпить. Или поговорить хоть о чем-нибудь с Серебряной Феникс, только не об этом.
– Мне нужно подумать.
– Еще заглянешь ко мне? – сузил глаза Йокан.
Чжун Йе медленно кивнул.
– И ты используешь другого узника?
Алхимик пожал плечами.
– Их все равно убьют, это будет даже ужаснее. Я оказываю им услугу.
Чжун Йе шел в покои алхимика на следующее утро, все еще мрачный. Он вскоре оказался в кабинете Йокана. Алхимик суетился, собирая сосуды и коробочки.
– Ах, Чжун, уже готов?
Чжун Йе принялся замешивать чернила.
– Это темные искусства. Тебе нужно записать понятные указания, - Йокан постукивал пальцем по губам. Он поспешил к Чжуну Йе. – Ты принес корень?
Чжун Йе замер, но все же вытащил корешки из кармана и разложил на столе. Йокан взял тот, что был надрезан, и поднес к носу.
– Хороший аромат. Даже от него становится лучше.
Чжун Йе завершил приготовления к письму и закатал рукав, после чего обмакнул кисть в чернила. Он выжидающе посмотрел на Йокана.
Алхимик сцепил руки.
– Хорошо. Ингредиенты можно найти в твоем королевстве, но в определенное время. К счастью, они не нужны свежими, - алхимик начал перечислять медицинские ингредиенты, показывая Чжуну Йе компонент и возвращая его в бронзовую миску. Чжун Йе знал почти все, только такие редкие ингредиенты, как коренной зуб огромного медвекота, он до этого не видел. Это животное обитало в горах дальних регионов Ксии. Он никогда не видел своими глазами, зато путешественники порой показывали его рисунки.
После того, как Йокан объяснил, как эти ингредиенты готовить, он завел разговор о корне императрицы:
– Без него заклинание бесполезно. Проглоти корень, а потом начинай ритуал с нагревания зелья, - он указал на миску. – Я уже съел несколько кусочков корня.
Чжун Йе помнил ту энергию, что ощутил, когда съел тоненький ломтик. Йокан и сейчас это чувствовал?
– А потом ты должен произнести заклинание, что я написал, взывающее
– Каким? – спросил Чжун Йе.
Кто-то постучал в дверь.
– Хорошо. Вот и узник. Входите! – крикнул Йокан.
Дверь отъехала в стороне, Чжун Йе увидел стражу. Широкоплечий мужчина втолкнул в кабинет тощего узника, и тот упал на колени. Слезы и слюна капали на пол. Чем он провинился?
– Это предатель? – сморщил нос Йокан.
– Да, господин, - сказал страж.
– Подними его.
Страж пнул мужчину. Тот встал на четвереньки и потянулся к одеянию Йокана.
– Прошу, господин. Сжальтесь!
– Уже. Встань.
Мужчина вскочил на ноги. У него были впавшие щеки, грязная кожа. Сколько месяцев он провел в темнице? Чжун Йе отступил на шаг. От предателя пахло испражнениями и мочой. И рвотой.
– Повезло тебе. Ведь тебя не скормят собакам, ты умрешь быстро. Здесь, - сказал Йокан.
Глаза узника выпучились.
– Нет. Прошу! Пощадите! – он рухнул на колени.
– Подними его голову, - сказал Йокан стражу.
Страж рванул пленника за тонкие волосы, его лицо исказилось. Йокан вытащил из кармана флакон. Он вылил зеленую жидкость в рот узника. Мужчина мотал головой, слезы катились по его лицу. Чжуну Йе стало не по себе, он попятился и врезался в стол.
– Оставь нас, - сказал Йокан стражу. Он уставился на узника. – Думаешь, тебя не постигло бы наказание? За попытку нападения на императора? – он развернулся и спичкой поджег содержимое бронзовой чаши, масло, которым он сбрызнул ингредиенты, тут же занялось. И от горящего зелья поднимался едкий дым.
Узник угасал, из него утекала жизнь. Чжун Йе сжал ладонь в кулаки, пытаясь успокоиться и сдержать страх. Предатель склонился вперед, словно кланялся богам. Йокан нагнулся, схватив голову узника руками, и начал громко читать заклинание. Он взывал к демонам жадности и желания, безумия и принуждения. Его голос становился все громче, все более властным, а узника била дрожь, они оба содрогались. Пленник застыл. Йокан не выпрямлялся, он стоял, закрыв глаза и откинув назад голову.
Тишина в комнате пугала Чжуна Йе. Он не слышал ничего, кроме своего безумно бьющегося сердца. По спине стекал пот. Йокан жив? Он не двинулся, чтобы помочь.
Молчание затянулось, но тут Йокан застонал и потянулся. Он вскочил на ноги и ударил ладонью в грудь.
– Этот был сильным!
Чжун Йе заставил себя кивнуть.
– Да, - ответил он.
– Скажи стражам, чтобы забрали тело, - сказал Йокан, заливая сгоревшее зелье водой.
Чжун Йе смог выйти во двор. Он кивнул на дверь кабинета, и был рад, что стражи поняли его жест. Он ввалился в сад, и его стошнило под персиковым деревом. Он кашлял, а стражи тащили тело мимо него.
Чжун Йе боролся с желанием убежать. Вместо этого он вытер рукавом рот и вернулся в кабинет. Йокан сидел за столом, быстро что-то записывая на пергаменте. Он не взглянул на севшего напротив Чжуна Йе.